Где найдешь, где потеряешь…
Шрифт:
– Вы Что? Впереди гроба нельзя, – предостерегла она ее.
Анфиса отошла в сторону и прижалась к стене. Гроб проплыл мимо. Анфиса узнала Валета среди мужчин, несших гроб. Степана среди них не было. «Куда это он подевался? Лучший друг, и не пришел…» – удивилась Анфиса.
Валет не заметил ее, занятый своей тяжелой ношей и тем препятствием, которое представляла собой крутая лестница. За гробом шла группа ребят с отсутствующими, блуждающими взглядами.
«Наркоманы, – определила Анфиса. – И их лечил Антон. Лечил или…»
Анфиса
– Что, сука, пришла посмотреть на него? – не доходя до Анфисы, чуть ли не заорала одна. – Я тебя сейчас саму в гроб уложу, сволочь! – С этими словами девица кинулась к ней, вытянув руки. Но другая успела на них повиснуть, останавливая подругу.
– Катька, ты что, с ума сошла! – стараясь говорить громко, но не кричать, останавливала она подругу. – Нельзя здесь.
– Да я ее порву щас!..
– Погоди, мы ее потом уроем!
Но Катька продолжала тянуться к Анфисе, кидая ей в лицо угрозы.
– Убью, сука! – кричала она.
К ним подскочили мужчины и, бросив злобные, ничего не понимающие взгляды на Анфису, схватили и утащили на улицу сопротивляющуюся и безумно брыкающуюся Катерину.
Вся сцена заняла, наверное, меньше минуты, но Анфисе показалось, что прошла целая вечность. Она продолжала как вкопанная стоять, слыша, как с улицы доносились рыдания девицы. Кто-то из мужчин довольно громко сказал:
– Жил не по-людски, ушел не по-людски, да еще и на похоронах бардак.
На него недовольно зашикали женщины. Автобус, газанув, зашуршал шинами, а Анфиса все еще продолжала стоять в траурном зале. И только когда в зал ввезли гроб с очередным покойником, она медленно направилась по лестнице на улицу.
Выйдя на свежий воздух, она вздохнула. Огляделась – нет, никто ее тут не поджидал.
«Откуда она меня знает? Почему кинулась на меня?» – задавала она себе вопросы, и в тот же момент ей показалось, что она где-то видела эту девицу. Но где? Сколько ни пыталась, так и не могла вспомнить.
– Куда я иду? – спросила она себя вслух, резко остановившись и вернувшись от своих мыслей к действительности. Она машинально почти уже дошла до метро.
«А как же Николай? Нет. Не приезжать же сюда еще раз», – с этими мыслями она повернула обратно.
«Бомба дважды в одну воронку не падает, – вспомнила Анфиса где-то слышанную поговорку, выходя через полчаса из морга. – Если уж ты попала на похороны Штыря, то, естественно, Николай здесь никогда не работал. Ну а теперь, наконец, к тетушке…»
Очередная больница. Анфиса все-таки решила «отработать» ее, а после этого двигать к тете Маше за деньгами да обсуждать радужные планы на безрадостное будущее… Или наоборот – безрадостные планы на радужное будущее.
Опять – больница. Опять поиски – куда податься, кого с милой улыбкой спросить: где у вас тут
– Извините, – обратилась она к двум девушкам, перегнавшим ее, – а где здесь морг?
– Вы там, за углом, корпус пройдете и как раз в него упретесь, – пояснила одна из них, сочувственно посмотрев на Анфису.
Анфиса догадалась, что ее приняли за одну из несчастных родственниц. Ей стало как-то не по себе, и она, не желая, чтобы о ней так думали, пояснила:
– Мне просто надо узнать, не работает ли там один врач.
– Там нет врачей, там патологоанатомы, – пояснила девушка. Обе они были довольно симпатичные, стройные. Дубленки на них были накинуты на белые халаты, значит, бегали куда-то по делам. Одна, что разговаривала с Анфисой, была перекрашена в яркую блондинку, но отросшие корешки волос выдавали ее, другая – тоже крашенная, только в рыжую.
– А кого вам нужно? – поинтересовалась рыжеволосая.
– Мне нужен Николай Кушнир, – не надеясь получить от них точного ответа, сказала Анфиса, просто из-за уважения за помощь и желания удовлетворить их девичье любопытство.
– Николая Васильевича? – удивленно произнесла ненатуральная блондинка, и девчонки загадочно заулыбались.
Анфисе не верилось в удачу.
– Он здесь работает? – с замиранием сердца спросила она. – Вы его знаете?
– Конечно, – затрещала рыжеволосая. – Кто же его не знает. Он здесь самый обольстительный мужчина… – Она засмеялась, а ее подруга недовольно поджала губы. – А вы кто ему?
– Я просто разыскиваю его по делу, – пояснила Анфиса.
– Так вы его не знаете и никогда не видели? – поинтересовалась она. Анфиса отрицательно качнула головой.
– А-а, – немножко разочарованно протянула рыжеволосая. – Тогда сейчас сами убедитесь. Мужик во! – и продемонстрировала большой палец руки. – У нас почти все девчонки по нему сохнут… Вон и Надька тоже!
– Да перестань, – недовольно отмахнулась Надежда.
– Сохнет, сохнет… – смеялась рыжеволосая. Ей явно нравилось издеваться над подругой. – Только он – кремень. Сколько они его ни обхаживают, ни на одну не клюнул… – Девица была из любительниц поболтать, и Анфиса с удивлением ее слушала, идя с ними рядом, тем более что им оказалось по дороге.
Больше всего Анфису поразило, что Николай, оказывается, довольно красивый и интересный мужчина. Ей никто этого не говорил…
«Может, просто девчонки по молодости бесятся, – думала она. – Все мы влюблялись в школе в учителей, и они нам казались красавцами. А теперь глянешь на фотографию и удивляешься. Урод уродом! А мы сохли…» В Анфисином воображении образ Николая сначала вообще никак не складывался, а потом стал ассоциироваться с его дядей. Она ожидала увидеть такого же неприятного, умалишенного, только моложе. Эдакий маньяк с дрожащими руками и слюной на подбородке.