Где найти невесту?
Шрифт:
— Да, дорогой?
— Девочкам удалось выяснить, что Сара всегда мечтала о свадьбе осенью. Ты знаешь, как тяжело отыскать подходящее место за такое короткое время. Сара собиралась ждать до следующего года, но девочки предложили устроить свадьбу здесь.
— Мы обо всем позаботимся, мамочка, — пообещала Ханни.
Улыбка Дороти Вагнер стала еще более ослепительной.
— О нет, дорогая. Я уже сто лет не организовывала свадеб. Да, последний раз это было ваше с Мартином
Она повернулась к Саре:
— Конечно, мы не будем ничего делать, не посоветовавшись с твоей мамой. Я могу позвонить ей…
— Мои родители путешествуют по Европе. Они вернутся только к середине октября.
— О, это прекрасно! Она успеет как раз к свадьбе. Замечательно!
К ним присоединилась еще одна дама.
— Что будет замечательно? — спросила она и заметила Сару. — Сара, уверена, ты сегодня столько знакомств завязала, что всех и не запомнишь. Я Лори. Сотрудник фирмы.
— Я видела тебя в офисе, — вспомнила Сара. К ним присоединилась Амелия:
— Что тут у вас за собрание? Что обсуждаем?
— Сара выходит замуж, — объявила Бриджит.
Да что случилось со всеми? Сара чувствовала себя так, будто ее выбросили в открытый океан без спасательного жилета.
— Я всем очень благодарна за помощь, но…
— Никаких «но», — отрезала Дороти. — Подобные хлопоты нам в радость. Итак, какие у тебя планы?
— Она хочет свадьбу на улице, мам, — сказала Ханни.
— Когда деревья окрасятся всеми цветами осени, — добавила Лиесл.
— Конечно, нам понадобится большой тент на случай дождя, — сказала Дороти.
— Или снега, — поддержала Бриджит. Все выжидающе посмотрели на Сару.
— Думаю, вы абсолютно правы, — сказала Сара, пожав плечами. — Снег в октябре вполне возможен.
Тут все рассмеялись, и обсуждение будущей свадьбы продолжилось. Какие цветы? Сколько свидетелей? Большая ли у нее семья? А у Донована?
Дороти знала одного судью, который проведет церемонию.
Сара все пыталась протестовать. Но даже не заметила, как оказалась полностью втянута в проблему выбора платьев для подружек невесты и рассылки приглашений.
Она огляделась, молясь про себя, чтобы Донован пришел ей на выручку.
Донован не мог не заметить, как Сару окружало все больше коллег и их семьи. Люди стекались к ней. В основном это были женщины, но в гуще событий всем заправлял Лиланд.
— Ты нервничаешь, — заметил Ларри Маккинзи или просто Мак, как его все называли. — Наверное, беспокоишься, что они там про тебя говорят, да?
— Говорят обо мне? Зачем им вообще меня обсуждать?
Мак рассмеялся.
— Да брось, Донован. Там собралась толпа
— Почему ты так решил?
— Потому что на прошлой неделе она сказала… — Он попытался говорить голосом Амелии: — «Ларри Маккинзи, ты мне не нравишься».
— А что ты натворил? — спросил Донован.
— Что я натворил? С чего ты взял, что я вообще что-то делал? Никогда не понимал, зачем Лиланд нанял эту-женщину. Она болтушка и…
— Она просто старается быть общительной и дружелюбной со всеми. Эти качества важны для секретаря.
— О нет. Это все-таки произошло, — удрученно констатировал Мак.
— Что произошло?
— Ты помолвлен, а Амелия и вовсе тебя доконала. Ты уже не тот Донован, который работал в «Вагнер, Макдаффи и Чэмберс» последние шесть лет. Совсем раскис.
— Нет, просто…
— Не объясняй, — остановил его Мак и покачал головой. — Ничего не объясняй. Не хочу, чтобы и со мной случилось нечто подобное. Молчи. Мое сердце не выдержит еще какого-нибудь сюрприза. Сначала Донован-айсберг, перед которым я преклонялся, оказывается помолвленным, а теперь он защищает Амелию. Пойду напьюсь.
— Мак, — позвал его Донован, но тот уже пошел к бару.
Донован стоял в углу и смотрел на группу женщин. Они смеялись. И Сара смеялась. Можно было подумать, будто они знакомы всю жизнь, а не пару часов. Сара явно чувствовала себя здесь как дома.
Донован признался ей, что видел, как она иногда перекусывала в парке. Но он не упомянул, что наблюдать за ней вошло у него в привычку. Он начинал поглядывать на часы в районе половины двенадцатого и в полдень проверял, пришла ли она в парк.
Иногда Сара не появлялась. Донован уверял себя, что в эти дни у нее ланч с клиентами или важные встречи. И он никогда не признается Саре — он с трудом признавался в этом и себе, — что в такие дни ему было как-то неспокойно.
Но чаще она обедала все-таки в парке.
Иногда приносила с собой блокнот с набросками, сидела на скамейке и продолжала работать.
Он ни за что не расскажет ей, что порой хотел спуститься в парк и случайно натолкнуться на нее. Посидеть рядом с ней, на одной скамье, и поесть.
Сколько раз он мечтал зайти к ней в магазин после того дождливого дня! В Саре было что-то, что притягивало его как магнит. И если бы не весь этот бред с помолвкой, он бы так с ней и не заговорил, а только вежливо кивал бы в знак приветствия. Ему надо заниматься карьерой. И времени на всякие глупости у него нет.