Где найти невесту?
Шрифт:
Донован не знал, что ответить, поэтому промолчал.
Наступила тишина. Она была уютной и приятной. Да что с ним происходит? Все эти разговоры об эмоциях и семье… он, по правде говоря, не представлял, что ему нужно делать.
Донован не смог бы объяснить, почему пошел работать в «Вагнер, Макдаффи и Чэмберс». Не то чтобы он мечтал именно об этой фирме — он просто почувствовал, что так надо. Хотя Донован не был из числа тех, кто повинуется зову сердца, а опирался только на факты, он поверил сердцу и занял должность в компании Лиланда
Сара сжала его руку и сказала:
— Я не сомневаюсь, что Донован — один из лучших адвокатов фирмы. И он уже окружил меня такой заботой, что любая девушка мне бы позавидовала. Так, насчет цветов. Я подумала, мы можем выбрать недорогие букеты. Такие, чтобы повторяли краски осени и…
Сара продолжала держать его за руку. Он легонько ее пожал в знак благодарности и не отпускал на протяжении всего разговора.
Во время беседы по поводу партнерства Лиланд упоминал о балансе работы и семьи. Он хотел, чтобы у Донована такое обязательно было. А Донован как раз не спешил заводить семью. Он сначала хотел убедиться, что достиг того момента в карьере, когда сможет уделять должное внимание любимой жене и детям.
Но придет ли нужное время вообще?
Когда он станет партнером и сделает карьеру, останется ли у него время завести серьезные отношения? Или он продолжит плыть по течению в поисках большей власти, денег и положения? Будут ли у него такие же трепетные отношения с женой, как у Лиланда?
Донован не знал. Но он точно не хотел, чтобы его отношения с женой были похожи на отношения его собственных родителей. Семья у них стояла на втором месте после работы. Что бы ни случалось в школе, всегда приходила бабушка. Большинство друзей Донована ни разу не видели его родителей.
Он надел кольцо — кольцо бабушки Доры — на палец Сары. Он хотел…
Он хотел таких же теплых отношений, как у Лиланда с миссис Вагнер. Как у его бабушки с дедушкой.
У Донована была власть, должность, которая вызывала зависть других адвокатов, но никогда не было… комнаты, полной смеющихся и разговаривающих людей. Он не мог вспомнить, когда в последний раз приводил кого-нибудь в этот дом.
С каждой минутой Сара нравилась ему все больше. Донован давно заметил ее, задолго до этой фиктивной помолвки. Что же в ней такого, что отличает ее от всех других женщин?
— Ты очень тихий сегодня, Донован, — заметила миссис Вагнер.
— Просто задумался.
— О чем? А, не отвечай. Я видела, как ты смотрел на Сару, поэтому могу догадаться, о чем ты думаешь, — сказала она со смешком. — Верите или нет, но мы с Лиландом тоже были когда-то молодыми.
— Я знаю, как на тебя смотрит папа. Не сомневаюсь, что возраст здесь не главное. Важны чувства. Мы все хотим любви и понимания — как у вас с папой. Кажется, Донован хочет того же, — констатировала Лиесл.
— О, а вот и девочки, — воскликнула Ханни, услышав голоса в прихожей. — Я пригласила Амелию. Думаю, она привела с собой подружек.
Маленький
— Думаю, мне пора оставить вас одних, дамы, — пробормотал Донован, с неохотой отпуская руку Сары.
— А у нас пицца, — радостно проговорила Амелия, входя в комнату. В руках она несла несколько огромных плоских коробок.
— Хорошая берлога у тебя, Донован, — сказала Ширли. — Если бы не Сара, мы вряд ли бы сюда попали. Но ведь для этого и созданы женщины: сделать мужчин общительными. Слушайте, а я вам рассказывала о моем дяде Тертале? Он три года прожил один в богом забытом месте. Потом…
Джози, маникюрша, перебила Ширли:
— Так, и не думай рассказывать очередную историю. Мы пришли сюда говорить о свадьбе, а не о каком-то отшельнике-дяде…
— Дядя Тертал жил уединенно, пока…
— О, перестань, — пожурила ее Мэйбл, иглотерапевт из салона на Пэрри-сквер. — Итак, Сара, милая, Либби сказала, ты планируешь сделать свадебную прическу в нашей парикмахерской.
— О, дорогая, — сообщила Джози, устраиваясь на полу рядом со столиком, где лежала пицца. — У меня как раз есть великолепный лак для ногтей, называется «Румянец невесты». Мы обязательно накрасим им тебе ногти и…
— Веселитесь, — сказал Донован и вышел из комнаты, чувствуя, что скучать без него не будут.
— Трус! — крикнула ему вслед Сара.
Он обернулся и кивнул ей, признавая свое поражение. Он мог смотреть в лицо судье и присяжным, но не смог остаться в комнате, полной женщин, у которых голова забита свадебными приготовлениями.
Сара звонко рассмеялась. Тот факт, что она смеялась в его гостиной, окруженная людьми, породил странное чувство в его груди.
Саре стало не до смеха двумя часами позже, когда гости разошлись. Она убрала коробки из-под пиццы, сложила журналы, поражаясь, как она могла дойти до такого.
Пока все разговаривали о свадьбе, Сара напрочь забыла о собственных переживаниях.
Она жила под одной крышей с практически незнакомым мужчиной, собиралась выйти за него замуж и планировала их свадьбу. Правда, он вызывал у нее сексуальное желание.
Впервые Сара увидела Донована, когда он ворвался к ней в магазин, пока она разбирала коробки… Он промок тогда до нитки, и его односложные ответы не могли успокоить волну желания, которая прошла по телу Сары. От охвативших ее чувств ей было тяжело дышать и ноги стали ватными.
Желание — недостаточная причина выходить за него замуж.
Как она решилась? Этот вопрос Сара задавала себе уже в сотый раз.
— Они ушли? — шепотом спросил Донован, входя в комнату.
— Трус, — повторила Сара.
— Нет. Просто мудрый.
— Ты бросил меня.
— Мне показалось, тебе было весело, — возразил он, помогая ей прибраться.
— Да, было весело, во всяком случае, какое-то время. Потом я вспомнила, что все это не по-настоящему и…