Где ни был бы ты
Шрифт:
— Может быть, и так, — согласился алхимик, — только более благоприятных условий для работы у меня не существовало.
— Вот только потом бы не пришлось расплачиваться за свою наивность, — все также задумчиво продолжил Василиск.
— Однако заказ я выполнил, — сказал алхимик, помахав в воздухе свитком и положил его на просушку, — и мы можем вернуться к нашим опытам.
Больше они к этому разговору не возвращались, и все шло своим чередом, пока не появился молодой монах.
Все началось с того, что настоятель монастыря по рекомендации графа заказал алхимику
По просьбе настоятеля, не желавшего, чтобы хоть кто-нибудь в городе видел его посещающим дом алхимика, он сам отнес готовые листы в монастырь. Уже выходя из кельи настоятеля, он столкнулся с молодым монахом. При виде алхимика он перекрестился и как ошпаренный кинулся к настоятелю.
Не придав этому значения, алхимик возвратился домой и вернулся к своим занятиям. Однако на следующий день его вызвали в замок.
Граф принял его весьма дружелюбно.
— Мой дорогой ученый, я прошу тебя внести некоторые коррективы в распорядок занятий и выделить время для посещения одного монаха, который будет читать молитвы в твоей лаборатории.
— А нельзя ли без этого как-нибудь обойтись?
— Было бы крайне нежелательно, чтобы по городу поползли слухи о твоих контактах с нечистой силой.
— Ну, что ж, — без особой радости согласился алхимик, — если это необходимо, то пусть приходит.
Уже на следующий день молодой монах пришел в дом алхимика. Войдя с обреченным видом, как если бы он входил в преддверья ада, он на протяжении часа читал молитвы, а затем с явным облегчением покинул этот дом. С этого момента визиты монаха стали регулярными. Он приходил, читал молитвы и уходил. С каждым разом посещения эти давались ему все легче и легче. Во время чтения молитв ничего не происходило. Да и его бормотание не очень отвлекало алхимика от составления своих трудов.
Все так и продолжалось до тех пор, пока однажды монах не появился в неурочный час, таща с собой большой крест, который он, видимо, собирался водрузить в лаборатории. Так уж случилось, что в это время в лаборатории был Василиск.
Увидев его, монах поднял над головой крест и с нечленораздельным воплем пошел в атаку. Василиск соскочил с кресла, бросился в угол лаборатории, монах последовал за ним. Алхимик успел увидеть, как по стене пошла какая-то рябь, и все пропало.
Василиск появился на следующий день.
— Скажи, что стало с монахом? — допытывался алхимик.
— Да утомил меня этот молодой дурень с дубиной. Давно не приходилось так бегать.
— Но что ты с ним сделал?
— Я?! Ничего.
— Но ведь он не вернулся!
— А кто, спрашивается, заставлял его ступать на дорогу между сферами? Бегал бы за мной. Побегал бы, успокоился и вернулся в этот мир цел и невредим. А теперь, где его носит, даже я не скажу.
Они еще немного поговорили о свойствах дороги между сферами, а затем вернулись к обычным темам.
Как ни удивительно, но исчезновение молодого монаха прошло совершенно незамеченным. Отправляясь к алхимику в неурочный час, он никого не предупредил, а как он входил в дом, тоже никто не заметил. Так что его пропажу никто не связывал с алхимиком,
Случай этот канул в лету, и со временем даже алхимик с Василиском перестали к нему возвращаться.
Последовали спокойные годы, жизнь текла размеренно. Но однажды на пороге появился слуга из замка.
— Вас требуют к графу, сейчас же.
— Мне необходимо захватить с собой что-либо из своих принадлежностей?
— Мне не было дано никаких указаний на этот счет, только вы и сейчас же.
Подобные приглашения, сродни приказу, не предвещали ничего хорошего, тем не менее, требовали выполнения без отлагательств и обсуждения.
Граф принял алхимика в своем кабинете и, жестом отпустив слугу, обратился к алхимику, только закрылась дверь кабинета.
— Так уж случилось, что на глаза мне попалось сие сочинение, — он указал на фолиант, лежащий на его столе.
Алхимик с ужасом увидел, что это один из томов его труда, в котором он описывал свойства девяти сфер мироздания, однако от комментариев воздержался, ожидая дальнейшего развития.
— Итак, я сумел прочесть лишь его название, весьма заинтересовавшее меня — «О свойствах девяти сфер мироздания». Надо сказать, я наслышан о данном феномене, но мне хотелось познакомиться с ним как можно ближе, в том числе и с практической стороной.
Голос графа звучал мягко, почти ласково и, если бы этот разговор происходил в лаборатории, то алхимик не удержался бы и рассказал графу обо всем. Однако сейчас в его памяти всплыли слова Василиска, что мошенника подобно хозяину замка в девяти сферах еще не знали, и, случись ему попасть в них, неведомо, к каким последствиям бы это привело.
Не дождавшись ответа, граф продолжил свой монолог, вот только в голосе его прорезались жесткие нотки.
— Вообще-то чувство элементарной благодарности должно подвигнуть тебя посвятить меня в эти таинства. Но как я вижу, ты не спешишь это делать, а, исходя из того, что сей труд тобой зашифрован, то и вывод остается один — это тайна. Тайны же лучше всего хранятся там, где они никому недоступны.
Граф громко хлопнул в ладоши и в кабинете оказалось два крепких слуги.
— Отведите нашего алхимика в подземелье, пусть он там в тишине поразмыслит, стоит ли на них менять свой дом и достойно ли отказывать в малой услуге тому, кто для тебя достаточно много сделал.
Вскоре алхимик уже находился в маленькой каморке, вырубленной в скале, на которой стоял замок графа.
Тишину подземелья лишь раз в день нарушали шаги тюремщика, приносившего ему еду. Первое время эта тишина совсем не угнетала алхимика, позволяя погрузиться в собственные мысли и выстроить и закончить в уме заключительные главы своего труда. Однако спустя некоторое время ему стало казаться, что в тишину подземелья вкрадываются какие-то звуки, а в темноте стали видеться какие-то тени.
Когда же в углу его камеры появился Василиск, то он уже не знал, действительно это он или перед ним морок, созданный его разгоряченным воображением.