Где оживают грёзы
Шрифт:
Раздался хруст.
По стеклам пробежала трещина. Она рассекла фигуру в отражении ровной, тонкой линией, и это несовершенство стало напоминанием, в котором Каллия так нуждалась. Нетронутая часть зеркал теперь показывала только ее.
– Быстро сообразила, Каллия.
Легкое дуновение коснулось ее плеч, пощекотало ухо. Она не оборачивалась, не желая тешить его самолюбие.
– Но завтра будь готова к сюрпризам. Ты ни разу не вняла моим предупреждениям. Прислушайся хоть на этот раз.
Прежде чем Каллия успела бросить ему вслед проклятие, напряжение, повисшее в воздухе,
Ее одинокое отражение в зеркале рассекала трещина.
Хозяин ударил ладонью по стене, и Дом содрогнулся.
Глупо было бы надеяться, что завтра они ее не тронут. Тем более в этом доме, ночью, во время праздника, вроде тех, которые когда-то устраивали они.
Как отвратительно замкнулся круг истории. Он-то думал, что удаляется от прошлого, а на самом деле с каждым шагом подходил все ближе.
Неизбежность.
Об этом говорил ему Сир, рассуждая о городе смертных и об управлении этим Домом, превращавшимся в клуб по ночам.
Воспоминания.
Его главное умение, его милосердие.
Его ошибка. Сколько бы он ни забирал, оно всегда возвращалось – это прошлое, слишком уродливое, чтобы помнить его и пересказывать. Он надеялся, что, если никто не будет о нем говорить, оно умрет.
Он ошибался.
А теперь она в опасности.
Хозяин сжал руку в кулак и провел большим пальцем по звеньям кастета. Наверное, этому было суждено случиться – неизбежная игра, которая началась задолго до того, как она вошла в этот проклятый город. Наверное, городу суждено было ожить и поглотить ее, словно преисподняя. Бросить в клетку, у которой нет ни замка, ни ключа. Только прутья.
Думать об этом было невыносимо.
Несмотря на весь свой страх, за нее он боялся еще больше.
В ту ночь свечи в Доме погасли. Хозяин отправил свои верные иллюзии на покой, уничтожил, как мог, дорогу, ведущую к клубу. Теперь она была не нужна. Как и гости, их дела и тайны. Никаких больше масок, никаких се- кретов.
Довольно.
Хозяин попрощался со своими владениями и приготовился к возвращению в другое королевство, которому некогда служил.
47
Особняк Аласторов сиял великолепием посреди вечернего сумрака. Он совсем не был похож на темную полуразрушенную громаду, которую Дэрон увидел, когда только прибыл в город. Теперь дом напоминал не подозрительного типа, встреченного в переулке, а очаровательного незнакомца в бальном зале.
Фасад, украшенный лепниной, оставался таким же темным силуэтом на фоне вечернего неба, но внутри все было залито светом. Оживление и смех бурлили у парадного входа, словно пузырьки игристого вина в бокалах. Подобная публика бывала здесь и во время представлений, но на этот раз Жанетт приказала не отпирать зрительный зал. Последний раунд должен был состояться завтра.
Сегодня все праздновали.
Дэрон, правда, уже не понимал, в честь чего праздник. После стольких несчастных случаев все это казалось неправильным, ведь многие из участников, в честь которых задумывалось торжество, не смогли его
У первых дверей его остановил слуга, чтобы приколоть к лацкану сюртука яркий розовый бутон, полагавшийся каждому посетителю бала. Дэрон смешался с морем роз, изумленный окружающим великолепием не меньше, чем остальные гости, которые впервые попали в особняк Аласторов и теперь бродили по нему, разинув рты и запрокинув головы, рассматривая роскошные расписные потолки. Небольшие люстры напоминали сияющие кусты хрустальных цветов и увеличивались в размерах по мере приближения к распахнутым дверям, ведущим во Двор Зеркал.
Дэрона тут же обступили с обеих сторон.
– Прекрасно выглядите, Демарко. – Эразмус похлопал его по плечу, спускаясь по огромной лестнице рядом с ним. – Вы сегодня никого не сопровождаете?
Ну разумеется, распорядителя шоу интересовало только одно.
– Я не знал, что это обязательно.
– Нет конечно, – встряла Лотти. – Мы оба явились сюда поодиночке, но ты же не думаешь, что уйдем мы так же, как пришли? – Добравшись до нижней ступеньки, она поправила розу, приколотую к нагрудному карману ее бывшего мужа, и положила руку ему на грудь. Дэрон и без того чувствовал себя лишним в этом разговоре, а теперь и подавно.
– Где же моя звезда? – Распорядитель схватил бокал с подноса проходившего мимо слуги. – Я был уверен, что она придет с вами.
Намек задел Дэрона. Им с Каллией было нечего скрывать, но в такие моменты, как сейчас, он был даже рад, что остальные лишь догадываются, не зная ничего наверняка. Правда принадлежала только им двоим.
– Я ее наставник, – фыркнул Дэрон, – а не сторож.
– Ладно, ладно. И в стенах поместья Ранца между вами, конечно, ничего не происходит, – подмигнул Эразмус. – Такие молодцы, репетируете каждую свободную минуту. Надеюсь, вы готовы поразить нас блестящим выступлением, когда придет время.
Судя по всему, они репетировали намного больше, чем другие пары. Какие бы фокусы ни подготовили соперники, у них не было того, чего добились Дэрон и Каллия: настоящего взаимопонимания. Номер принадлежал ей, но на сцене они будут вместе.
Но вот что ждет их потом?
– Не волнуйтесь, мы готовы.
Эразмус издал довольный возглас и допил вино. Лотти до сих пор не сделала ни глотка, постукивая ноготками по стенке бокала.
– Легка на помине.
Настроение в зале мгновенно изменилось. Все головы повернулись в одну сторону, громкие разговоры сменились приглушенными перешептываниями. Заметив неожиданную перемену, Дэрон поднял взгляд.
Она стояла на верхней ступеньке лестницы. Рядом был Аарос и весь Цирк Триумфаторов при полном параде. Настоящий взрыв яркого цвета, как фейерверки, которые Каллия запускала в ночное небо на открытии циркового представления.
На этот раз она, кажется, не замечала всеобщего внимания. Каллия окинула гостей мечтательным и немного взволнованным взглядом, каким смотрят на море матросы перед возвращением домой. Великолепие зала не оставило равнодушной даже ее. Она толкнула локтем Аароса, привлекая его внимание к рядам люстр на потолке и указывая на пышные букеты в вазах, расставленные по углам.