Где спряталась ложь?
Шрифт:
— Потом разберёмся. Подошло?
— Да? Спасибо. Но дальше я буду одевать себя сама.
— Непременно с моего одобрения, — засмеялся он, натирая её гелем для душа.
— Никита, так нельзя. — Нахмурилась она. — Я не дам себя задавить.
— Больно надо. Остынь. Кто тебя давит. Просто помогу, пока ты не научишься справляться в новом образе сама.
— У тебя слова расходятся с делами…
— Таких несправедливых речей мне ещё никто не говорил. Ты просто погорячилась, — проглотил улыбку он. — Или совсем не поняла
— Думать, к своему стыду, и не собиралась сегодня. Писала очень мало. Тот детектив, что сочиняла до стрельб. А всё остальное время занималась примеркой и вертением перед зеркалом.
Сдвинув подушки на серединку и устроившись голова к голове, он посмеивался:
— Неужели ты исправляешься, и тебя заинтересовал твой вид? — пощекотал он её животик.
— Никитка, ты противный малый.
— Так про что твой предыдущий детектив? Наверняка мура какая-то…
Лена поджала губы и отвернула лицо. "Вот тебе!"
— Ничего больше не буду говорить.
— Да, ладно тебе злиться. Я пошутил. Так про что?
Она, пошарив рукой одеяло и подтянув его себе на подбородок, вздохнула: "Вот же настырный какой, душу вынет!"
— Про ребят организовавших фирму по изготовке рекламы.
— И что? — припечатал он горячими губами её плечо.
— Всё шло отлично, пока к ним в дружбу не набился чужой третий.
Его губы доползли до шейки.
— В чём же соль?
— Он влез к ним в доверие, изучил работу, а потом стал под их прикрытием работать, убирая одного за другим. Причём, организовывая убийство одного, все улики подкинул против второго. В результате, став хозяином большой фирмы, зажил припеваючи. Один в земле. Второй в бегах.
Его руки, не теряя время зря доползли до её тела, и осторожно повернув притянули к себе.
— И куда же он у тебя убежал?
"Наверняка изучал приёмы удава?!" — зашевелилось в её голове. Закрыв глаза, чтоб не видеть его притягивающего взгляда проговорила:
— Не далеко. В брошенные сёла. Таких сейчас море. Старики вымерли, а молодёжь не хочет без работы для себя и школы для детей в глуши жить.
Он навис над ней и принялся щипать горящими огнём губами: глаза, рот, подбородок.
— Чем же дело кончится?
Она с трудом проглотила палящий горло жар: "Чёрт, с таким мужиком в два счёта попадёшь в пекло!" Отвечала еле шевеля спёкшимися губами:
— Пока думаю. Надо попробовать вписать любовь.
Он стиснул её в таких объятиях, что на дыхание уже не оставалось сил. А он медовой пчелой жужжал:
— За чем дело стало? Подсказать?
Лена смогла намести по своим сусекам сил только на шёпот:
— Любовь — это не убийство, её от балды не сочинишь, как детектив. Такую силу непременно стоит прочувствовать.
Его наглая,
— Усёк. Надо прочувствовать помочь? Зачем же дело стало. Сейчас организую.
Её руки птицей метнулись на его шею. Этот пыл встревожил её. Она напугалась саму себя. Отчего и поспешила прошептать:
— Спи.
"Вот это она придумала!" — ухмыльнулся он. И помяв в горячих пальцах её грудь с ангельским покорством прошептал:
— Не могу, усыпи меня. Расскажи ещё что-нибудь…
— Для мужиков есть только одно эффективное снотворное.
Он тут же принялся играть в непонятливого.
— Неужели, какое?
Лена заглотнула наживку и принялась объяснять:
— Всё по- порядку. Создавая мужика, Создатель приложил гораздо больше сил на вопрос его участия в создании предполагаемого потомства, чем о нём самом. Поэтому каждый выплеск семенной жидкости уносит с собой все имеющиеся в наличие мужские силёнки. После чего у несчастного нет иного желания, кроме как поспать!
— Ха! Так усыпи, я не возражаю.
— Я лучше поделюсь Данькиным рассказом про пансионат в Карпатах, говорит красиво. А то по науке и жизненный опыт опять же доказывает, мужики восстанавливаются очень быстро. Не успеешь и сон увидеть, как опять в боевой готовности, мучайся, усыпляй тебя опять.
— Понятно, лень мешает усыплять меня всю ночь.
— Мне просто хочется рассказать тебе про пансионат.
— Ты поехать хочешь?
— Не знаю… Ты можешь бегать на горных лыжах?
— Ты, да ты. Скажи Никита.
— Никита. Так хорошо?!
— Естественно. Теперь отвечаю на вопрос. Катаюсь пару раз в сезон под настроение, а что?
— Ничего. Данька сказал, я удивилась. Я такая страшная трусиха и никогда не встану на те ходули. Даже на экране телевизора, когда вижу спуск, дух захватывает. Чем ты ещё занимаешься, Никита? — она нажала на его имени.
— Практически ничем, времени не хватает.
— Что телефоны так часто ломаются?
— А ты думала…
Она лежала на боку, смотря на него, и он, не удержавшись, прошёлся рукой по вырисовывающемуся контуру фигуры. Лена вздрогнула и упала на спину.
— Ты опять?
— Я чуть — чуть…
Утром пока Никита готовил завтрак, она позвонила Грушевому, и договорилась о встрече. Тот согласился поговорить с ней перед началом рабочего дня. Торопливо позавтракав и обрядившись в новый наряд, с трудом узнавая своё отражение в зеркале, она, захватив дискету, волнуясь, шла за Никитой к машине. Но оказалось, что на сей раз он не сел сам за руль. Управлял машиной пожилой мужчина. Рядом, с которым, на переднем месте, сидел плечистый молодой человек при наушниках, рации и оружии. "Что это?" — сверкнули испугом её глаза.