Где таятся змеи
Шрифт:
– Мисс Джарвис, – хрипло проскрежетал виконт, – за последние полтора года ваш отец неоднократно пытался убить меня и чуть не уничтожил близкого мне человека. К чему этот совместный променад?
– Ах, это онпытался убить вас?! Насколько мне помнится, это вы угрожали убить его.
– Несколько раз, – согласился Себастьян, поворачивая в ворота Гайд-парка.
– И взяли в заложницы меня, – напомнила спутница.
– С горничной в придачу, – поддакнул Девлин. – Но ведь ненадолго. Что возвращает нас к вопросу: зачем вы здесь?
– Прошлой ночью неизвестные напали на приют Магдалины возле Ковент-Гардена [5] . Налетчики
Квакерский приют не был темой, принятой к обсуждению в обществе. Бросив быстрый взгляд на девушку, Себастьян перевел его обратно на лошадей.
– Я слышал, что заведение сгорело. Но не припомню, чтоб говорилось о нападении.
– Для Боу-стрит [6] гораздо удобнее признать пожар несчастным случаем, – презрительно скривила губы Геро. – В конце концов, жертвами стали всего лишь женщины с дурной репутацией.
5
Ковент-Гарден– район в центре Лондона, в восточной части Вест-Энда между Сент-Мартинс Лейн и Друри-лейн. Хотя до XVI века это были в основном поля, район был ненадолго заселен, когда он стал сердцем англо-саксонского города Люденвик. После того, как город был заброшен, часть территории была защищена стеной для использования в качестве пахотных земель и фруктовых садов Вестминстерским аббатством и называлась «сады Аббатства и Монастыря». Земля, уже под названием «Ковент-Гарден», была отобрана Генрихом VIII и подарена графу Бедфордскому в 1552 году. Тот дал поручение Иниго Джонсу построить там красивые дома, чтобы привлечь богатых арендаторов. Джонс спроектировал площадь с аркадами и церковь, посвященную Апостолу Павлу.
Небольшой фруктовый и овощной рынок на открытом воздухе появился на южной стороне модной площади к 1654 году. Постепенно и рынок, и окружающая его территория получили дурную славу по мере открытия таверн, театров, кофеен и борделей, добропорядочные жители съезжали, а на их место приходили повесы, юмористы и писатели. К XVIII веку это место стало известным кварталом красных фонарей, привлекавшим лучших проституток.
6
Боу-стрит– первое полицейское формирование при главном уголовном полицейском суде на Боу-стрит в Лондоне. Создано судьей-магистратом (и писателем) Генри Филдингом в 1749 г. В обязанности сыщиков полицейского суда входили вручение судебных предписаний и сыск. Своими умелыми действиями заслужили признание населения, преступники их боялись и уважали. Прекратили существование как самостоятельная служба в 1829 г. в связи с созданием лондонской столичной полиции.
– А откуда вам известно, что пожар не был случайностью?
– Потому что я сама в то время находилась в приюте. Я вылезла через окно с одной из женщин и убежала по проходу между домами.
На мгновение, пока собеседник осмысливал сказанное, воцарилась тишина.
– Вы не спросили, как я там очутилась, – подсказала девушка.
– Ну, хорошо, мисс Джарвис: так как же вы там очутились?
– Проводила исследования, чтобы подать на следующем заседании парламента законопроект о пособии нуждающимся женщинам. Лицемерные моралисты и мечущие громы с амвонов священники столетиями убеждали общество в том, что женщины становятся проститутками из-за своей врожденной низкой нравственности. Я же, напротив, убеждена – горькая истина в том, что большинство женщин прибегают к этому ремеслу, отчаявшись, как к последней мере. Не имея возможности заработать на жизнь никаким другим доступным в нашем обществе способом, они вскоре понимают, что им остается или красть, или торговать собой, или умирать с голоду.
Виконт взглянул в напряженное лицо спутницы. Не может быть, чтобы такая проблема волновала чувства дочери лорда Джарвиса. Но с другой стороны, Себастьян почти ничего
– А что случилось со второй беглянкой?
– Ее застрелили, когда мы почти уже выбежали на улицу. По счастью, я оставила в карете горничную: у нее настолько кислый и чопорный вид, что исключает всякую возможность общения с нереспектабельными особами. А иначе, нет сомнений, служанку бы тоже убили.
Себастьян перевел взгляд на парк, обдумывая услышанное. Время для прогулок было неурочное: если не считать мужчину средних лет, обучавшего мальчика-подростка править потрепанной двуколкой, посыпанная гравием дорога в мерцающем утреннем свете была совершенно пустынна.
– Не обессудьте, мисс Джарвис, – спустя мгновение заговорил виконт, – но я нахожу, что во все это сложно поверить. Видите ли, по-моему, посмей некто прошлой ночью стрелять в дочь лорда Джарвиса, всех магистратов и констеблей Англии уже подняли бы на ноги. Пока мы тут беседуем, сыщики уже рыскали бы по городским задворкам и притонам до тех пор, пока виновников не привлекли бы к ответу.
Зардевшись сердитым румянцем, Геро принялась нервно вертеть зонтик.
– Отца расстроило возможное обнародование моего пребывания в приюте Магдалины…
– Расстроило? – переспросил Себастьян, изогнув бровь.
– Расстроило, – с нажимом повторила спутница.
– Учитывая отношение лорда Джарвиса к социальным реформам, полагаю, определение «ужаснуло» более точное.
– Отец понимает, что наши убеждения разнятся.
Себастьян только ухмыльнулся.
– Он попросил сэра Уильяма Хэдли лично заняться расследованием, – добавила Геро.
– Тогда можете спать спокойно. На посту главного магистрата Боу-стрит сэр Уильям зарекомендовал себя как грубый, безжалостный и очень предприимчивый человек.
– Боюсь, я не совсем понятно выразилась. Магистрату приказано проследить, чтобы не проводилось никакого официального расследования, поскольку оно неизбежно свяжет мое имя с произошедшим. Вместо этого отец намеревается разобраться с виновными лично. Он хочет, чтобы все было тихо. Очень тихо.
– Лорд Джарвис весьма искусен в «тихом» разбирательстве с неугодными, – бросил виконт. – Думаю, вам не следует особо волноваться по этому поводу.
– Для отца единственной целью является смерть тех, кто подверг мою жизнь опасности.
– А разве этого недостаточно?
Взгляд серых глаз повернувшейся к собеседнику мисс Джарвис был столь же умен и непроницаем, как у ее всемогущего родителя.
– Одну из девушек, которых я опрашивала тем вечером, звали Роза. Роза Джонс. Не старше восемнадцати-девятнадцати лет, высокая, стройная, каштановые волосы, зеленые глаза. Могу поклясться, что она была знатного происхождения. Очень знатного.
– Вполне возможно. К несчастью, мисс Джарвис, гнет обстоятельств часто вынуждает женщин самого благородного происхождения к проституции.
Себастьян завершил второй круг по парку в молчании, затем повернул обратно к Стрэнду.
– Дочери священников, обедневших адвокатов и докторов, жены и сироты погибших на войне офицеров – все они гораздо чаще промышляют в Ковент-Гардене, чем вы себе представляете.
– Может, и так. Но когда прошлой ночью бандиты вламывались в приют, Роза воскликнула: «Боже, они нашли меня! Эти люди пришли убить меня!». Позже я услышала, как мужчины переговаривались: «Ее здесь нет». – «Должно быть, она наверху». По-моему, приют уничтожили из-за Розы Джонс. Я хочу узнать, кем была эта девушка, и почему налетчики охотились за ней.
– Зачем?
– Зачем? – казалось, собеседница искренне удивлена вопросом.
– Да-да. К чему вам это знать? Вульгарное любопытство?
– Нет.
– Тогда что?
На мгновение спутница умолкла, разглядывая туманный парк. Сырой ветер растрепывал ее гладко причесанные русые волосы. Глубоко вдохнув, Геро ответила:
– Роза умерла у меня на руках. Я легко могла оказаться на ее месте. И чувствую, что чем-то ей обязана.
Возможно, Себастьян поверил бы в столь проникновенную речь, произнеси ее кто угодно, кроме дочери Джарвиса.