Где-то в Панамском заливе. Часть I
Шрифт:
Отведенное нам время использовали с максимальной отдачей, стараясь вдоволь насладиться всем тем, что предлагает Панама любителям приключений и сторонникам активного отдыха.
В составе организованной группы таких же любознательных туристов побывали в джунглях национального парка Соберания. Занимательная получилась экскурсия, особенно мне понравились местные обезьяны. Лишь только завидев людей, они расселись на ветки ближайших деревьев, словно зрители на балконах театра, принялись галдеть на все лады, внимательно изучая нас пришельцев. Думаю, делились впечатлениями, насмехались над нами, странными двуногими, которые
Вернувшись к цивилизации, Консуэла попыталась приобщить меня к пляжному отдыху, но это точно не мое. Я выдержал не более получаса. Не понимаю, как можно просто лежать, практически не двигаясь, целый день с перерывом на обед, лишь изредка окунаясь в море! Взвыть же можно от тоски. И вот для такого вот времяпрепровождения многие мои соотечественники преодолевают тысячи километров. Как это, перелететь через океан только для того, чтобы поваляться на песке?! Ау, вы о чем! Хотя, о вкусах ведь не спорят.
Так тихо и незаметно пришел тот самый день, день отъезда. День, наступления которого я ждал и чуточку побаивался. Нет, не было у меня никаких предчувствий, тягостных мыслей, не было даже намеков на таковые. Просто отъезд это опять-таки проводы со всеми вытекающими последствиями…
– И все равно мне это не нравится! Ну, ничего поделать с собой не могу, не нравиться и все тут! – Консуэла села рядом со мной на диван и по-детски поджала ноги. – Не правильно все это, подозрительно. Я хочу сказать, что скрытность это куда ни шло, но в данном случае явный перебор. Уезжаешь, а куда? О чем думают те, кто предлагает подобные условия и еще, о чем думают те, кто на такие вот авантюры соглашается. К примеру, ты о чем думаешь? Как ты себе объясняешь все происходящее?
– Честно говоря, никак. Меня больше занимает работа. Надоело мне бездельничать, придумывая праздному образу жизни нелепые оправдания вроде «творческого отпуска» или чего-нибудь в этом духе, – я пододвинулся ближе и обнял Консуэлу за плечи. Она отвела глаза. – Касаемо паранойи или как это называется, тут тоже можно найти пару-тройку разумных объяснений. Первое что приходит на ум – владелец этого острова известная личность. Кинозвезда! Аргумент? Аргумент! Можно предположить, что надоела человеку слава. Приелась жизнь, в которой он за порог своего дома не может выйти, чтобы на него не набросилась толпа почитателей и просто зевак. Вот он и купил клочок земли где-то на краю света. Решил построить себе дом в расчете на то, что удастся хоть на время скрыться от всего мира. Имеет ли он право на это? Думаю, имеет. Кстати, все может быть, вдруг познакомлюсь с кем-то, кого видел исключительно на экране. С какой-нибудь красавицей голливудской…
– Хорошо если так, но предчувствия у меня нехорошие.
– Ладно тебе! – я обнял девушку крепче, она всхлипнула. – Выбрось из головы всякие там предчувствия. Ты бери пример с меня. Вот лично я твердо убежден в том, что все будет хорошо. Да, я в этом убежден, значит, и ты верь!
– Я постараюсь…
– Правильно, старайся. Смотри позитивно на вещи. Мы расстаемся всего лишь на месяц. Тридцать дней, может чуточку больше. Поверь, ты толком
Вместо ответа Консуэла тяжело вздохнула. Подняла на меня взгляд, ее глаза блестели от слез. Она кивнула, улыбнулась, но получилось слишком уже уж печально.
В дверь постучали, девушка всхлипнула и поднялась с дивана. Отвернулась. Она готова была разрыдаться…
– Войдите там открыто, – крикнул я.
– День добрый! Как и договаривались, приехал к десяти, – на пороге стоял Дмитрий, скорее, Лжедмитрий и улыбался отвратительно-фальшивой, как и его имя улыбкой. – Надеюсь, за истекшее время вы не успели передумать, а то у меня все готово!
Он демонстративно повертел в руках массивный «дипломат» серебристого цвета. Я кивнул, он улыбнулся шире и, кажется, искреннее. Нет, точно искреннее. Что-то изменилось в его лице. Теперь в по-прежнему слегка натянутой улыбке было и что-то настоящее, подлинное, вот только что именно не разобрать. Скорее всего, простая радость перекупщика, ощущающегося в кармане приятную тяжесть своих честно заработанных комиссионных.
– Хорошо, тогда давайте быстренько покончим с формальностями, решим все финансовые и организационные вопросы и мчим в порт. Нам на тихоокеанское побережье, дорога неблизкая, отплытие назначено на двенадцать, не будем опаздывать.
Не дожидаясь приглашения, он удобно устроился в кресле. Положил чемоданчик на стеклянную столешницу журнального столика. Повернул замками ко мне. Слегка подтолкнул.
– Ваш гонорар, все честно. Смотрите, проверяйте, пересчитывайте.
Я подтянул «дипломат» к себе, попытался открыть. Нет. Кодовый замок. Посмотрел на посредника, тот широко улыбнулся.
– Код – два по ноль восемь. Правда, хорошая комбинация? Главное, вы ее точно не забудете, – он заговорщицки подмигнул, мол, а я все о тебе знаю…
Не поспоришь, две восьмерки – дата моего рождения, такое запамятовать сложно. Чуть слышно щелкнули замки, дипломат открыт. Внутри пачки купюр, перетянутые полосками бумаги, совсем как банковская упаковка только без подписей и печатей. Ровные ряды, плотные стопки. Красиво, что тут скажешь!
Помнится, в кино я частенько видел сцены передачи наличности, пожалуй, надо соответствовать образу. Взял одну пачку, разорвал упаковку, достал купюру, посмотрел на просвет, пощупал пальцами. Мысленно пожал плечами. Деньги как деньги…
– Кажется, все в порядке, – считать наличность не хотелось.
– У нас по-другому и не бывает, – деловито кивнул Дмитрий. Он поднялся, извлек из кармана сложенный в несколько раз лист бумаги. – Последняя формальность, оставьте мне расписку. Деньги, сами понимаете. Да, вот здесь автограф. Порядок. И еще один листик, это бумага, которая подтверждает, что вы согласны с условиями конфиденциальности и обязуетесь держать в тайне детали вашей работы, – я машинально черкнул подпись. – Все! Собирайтесь, жду вас в машине.