Где властвует любовь
Шрифт:
– Пенелопа, никто не издает книги в расчете только на знакомых.
– Почему? – Ее улыбка стала шире. – У тебя полно знакомых. Если пересчитать одних только Бриджертонов…
Колин схватил ее за руку. Он не знал, зачем это сделал, просто взял и схватил, повинуясь какому-то импульсу.
– Пенелопа, перестань…
Но она только рассмеялась.
– Элоиза рассказывала, что у вас целая пропасть кузенов и…
– Хватит, – произнес Колин предостерегающим тоном, но глаза его смеялись.
Пенелопа взглянула на свою
– Очень многие захотят прочитать о твоих путешествиях хотя бы потому, что ты известная фигура в Лондоне. И не потребуется много времени, чтобы все поняли, как хорошо ты пишешь. И тогда все захотят продолжения.
– Я не хочу быть обязан успехом имени Бриджертонов, – сказал Колин.
Пенелопа высвободила свою руку и подбоченилась.
– Ты хоть слушал, что я говорила? Я же только что сказала…
– Что это вы обсуждаете?
Обернувшись, они увидели рядом Элоизу, не сводившую с них любопытного взгляда.
– Ничего, – ответили они хором.
Элоиза пренебрежительно хмыкнула.
– Меня не проведешь. У Пенелопы такой вид, словно она сейчас начнет изрыгать огонь.
– Просто твой брат непроходимо туп, – заявила Пенелопа.
– Подумаешь, новость, – фыркнула Элоиза.
– Эй, послушайте! – возмутился Колин.
– Но в чем именно, – поинтересовалась Элоиза, полностью игнорируя брата, – проявилась его тупость на этот раз?
– Это личное дело, – процедил Колин.
– Чем дальше, тем интереснее, – заметила Элоиза, выжидающе глядя на Пенелопу.
– Извини, – сказала та, – но я действительно не могу сказать.
– Я не верю своим ушам! – воскликнула Элоиза. – У вас от меня секреты!
– Только не у меня, – возразила Пенелопа, испытывая непривычное довольство собой.
– Нет, я не могу этому поверить, – повторила Элоиза, повернувшись к брату.
Его губы раздвинулись в слабом подобии улыбки.
– Придется поверить.
– Значит, ты признаешь, что что-то скрываешь от меня?
Колин приподнял брови.
– Неужели ты думала, что я рассказываю тебе все?
– Конечно, нет. – Элоиза мрачно нахмурилась. – Но я думала, что Пенелопа рассказывает.
– Если бы это был мой секрет, я бы рассказала, – заверила ее Пенелопа. – Но это секрет Колина.
– Наверное, земной шар сдвинулся со своей оси, – проворчала Элоиза. – Или Англия врезалась во Францию. Единственное, в чем я уверена, – это не тот мир, в котором я проснулась нынче утром.
Пенелопа не выдержала и хихикнула.
– Ах, ты еще и смеешься надо мной! – обиделась Элоиза.
– Нет, – возразила Пенелопа, рассмеявшись. – Честное слово, нет.
– Знаешь, чего тебе не хватает? – осведомился Колин.
– Мне? – опешила Элоиза.
Он кивнул.
– Мужа.
– Ты ничуть не лучше мамы!
– Я могу быть намного хуже, если постараюсь.
– О, в этом я никогда не сомневалась, – парировала Элоиза.
– Хватит,
Брат и сестра молча уставились на нее, словно вопрошая: «Ну и что здесь смешного?»
– Как я рада, что пришла сюда сегодня, – вымолвила наконец Пенелопа, чувствуя себя свободной и беспечной, как никогда. – Не припомню более приятного вечера. Честное слово.
Несколько часов спустя, когда Колин лежал в постели, уставившись в потолок спальни в своей новой квартире в Блумсбери, ему пришло в голову, что он чувствовал то же самое.
Глава 8
Колин Бриджертон и Пенелопа Федерингтон были замечены за разговором на музыкальном вечере у Смайт-Смитов, хотя, похоже, никто не знает, о чем именно шла речь. Позволю себе предположить, что разговор касался личности автора этих строк, поскольку все только и говорили об этом до, после и (что, согласитесь, довольно невежливо) во время концерта.
Что касается других новостей, следует отметить, что пострадала скрипка Онории Смайт-Смит, которую леди Данбери случайно смахнула со стола своей тростью.
Леди Данбери настояла на том, чтобы заменить инструмент. Но поскольку, как она далее заявила, в ее правилах приобретать только самое лучшее, Онория получит скрипку из самой Кремоны, что в Италии.
Учитывая время, необходимое на изготовление и доставку инструмента, потребуется не менее шести месяцев, чтобы скрипка из Кремоны достигла наших берегов.
В жизни женщины бывают моменты, когда сердце екает в груди, окружающий мир вдруг начинает казаться необычайно прекрасным и даже в звоне дверного колокольчика слышится музыка.
Нечто подобное произошло с Пенелопой Федерингтон через два дня после концерта у Смайт-Смитов.
И причиной всего этого явился стук в дверь ее спальни и голос дворецкого, объявивший:
– К вам мистер Колин Бриджертон, мисс, с визитом.
Пенелопа вскочила с постели.
Брайерли, не слыша ответа, невозмутимо произнес:
– Прикажете передать, что вас нет дома?
– Нет! – вскрикнула Пенелопа. – Я хочу сказать, что я дома, – добавила она более спокойно. – Но мне понадобится десять минут, чтобы привести себя в порядок. – Она бросила взгляд в зеркало и поморщилась. – Пятнадцать.
– Как пожелаете, мисс Пенелопа.
– О, проводи мистера Бриджертона в гостиную и приготовь, пожалуйста, поднос с закусками. Мистер Бриджертон наверняка голоден.
Дворецкий молча кивнул, не выказав удивления.
Пенелопа, не в силах сдержать эмоции, принялась пританцовывать, издавая восторженные восклицания, никогда прежде – она была в этом совершенно уверена – не слетавшие с ее губ.