Гедеон
Шрифт:
Правда, сегодня Карл сделал то, чего не делал раньше, — нажал на кнопку «Получить деньги». И снял со счета тысячу долларов.
Карл впервые держал в руках такую большую сумму наличными. Он быстро засунул купюры в правый карман джинсов. Какого черта он снял деньги? Что теперь с ними делать? Потратить? Проиграть? Раздать нуждающимся? Да какая разница, подумал Карл, приободрившись, и снова улыбнулся.
Вдруг у него снова появилось ощущение, что за ним следят.
Грэнвилл огляделся по сторонам. Никого. Побежал к углу улицы, но никто за ним не следовал.
«Да пошла ты к черту, Мэгги! А ты, Гарри, катись в задницу! Убирайтесь все из моей жизни — Сьюлин, Райетт, Билли Тейлор и прочие. Я хочу развлечься, и у меня есть деньги».
Ухмыльнувшись, Карл Грэнвилл поднял руку, почти сразу же поймал такси и отправился в центр.
Бар «Сан хаус» был ответом стильного Челси непритязательным придорожным забегаловкам. На стенах из необструганных досок висели помятые колпаки от автомобильных колес, хромовые бамперы и старые номерные знаки штата Луизиана. Пол покрывали опилки, а из музыкального автомата в углу доносились звуки гитары Стиви Рэя Вогана. Отовсюду слышался смех, люди веселились. Здесь была жизнь.
Здесь была Тонни с двумя «эн».
Грэнвилл нашел свободный столик и помахал девушке рукой. Хотя Тонни выглядела слегка измотанной и усталой, она обрадовалась. Девушка была потрясающе красива, еще лучше, чем в воспоминаниях Карла. Когда он увидел соседку в фирменной футболке с названием бара и обтягивающих черных джинсах, то почувствовал, как потеют ладони. А от завораживающего взгляда синих глаз у него пересохло во рту.
— Ты получила ту роль? — спросил Карл, когда Тонни принесла ему бокал ледяного пива «Корона» с ломтиком лайма за счет заведения. Девушка недоумевающе прищурилась, и он пояснил: — В сериале «Все мои дети».
— А, в этом, — ответила Тонни и пожала плечами. — С того времени я не получила еще три роли.
В баре было довольно оживленно, поэтому Карл пил «Корону» и наблюдал за работой Тонни. Она легко находила общий язык с клиентами, весело и дружелюбно болтая с ними. Судя по тому, как девушка двигалась, она знала, что Карл за ней наблюдает. Когда он допил первый бокал, Тонни сразу принесла ему второй. А еще сэндвич с копченой свининой. Молодой человек благодарно ухмыльнулся самой лучезарной из всех своих улыбок. Девушка слегка покраснела и улыбнулась в ответ.
Карл с наслаждением проглотил сэндвич, его вкус был восхитительным. Вкус свободы тоже.
В третьем часу ночи в зале стало тише, и Тонни, прихватив с собой еще пару холодного пива, плюхнулась рядом с Карлом.
— Пашешь здесь, как проклятая, — произнесла девушка, сдувая падающую на глаза упрямую прядку белокурых волос. — Нет, мне просто необходимо получить хорошую роль!
— Тебе обязательно повезет! — заверил ее Карл.
— Надеюсь. Но как тяжело не сломаться! Ведь я для них всего лишь тело и симпатичная
— Так оно и есть, — подтвердил молодой человек, который, после нескольких дней взаперти с Гарри Вагнером, тоже не мог отказать себе в подобном удовольствии.
— Знаешь что? — продолжила Тонни, все больше оживляясь. — Создается впечатление, что всем шоу-бизнесом заправляют четырнадцатилетние мальчишки!
— Эй, всей нашей страной правят четырнадцатилетние подростки!
Тонни хихикнула.
— А ты всегда такой циник?
Карл на мгновение задумался.
— Нет, не всегда. По крайней мере, я таким не был. Наверное, это из-за моей работы.
— Твоей книги?
— Я сейчас подрабатываю писателем-призраком.
— Правда? Пишешь за кого-то известного? — спросила Тонни, сгорая от любопытства.
Грэнвиллу захотелось посвятить ее в свою тайну. Ему было необходимо с кем-нибудь поделиться. Но в последнюю секунду что-то его остановило. Карл закрыл глаза, желая наконец начать повествование, и не смог выдавить ни слова. Он дал слово, что никому и никогда не расскажет о Гедеоне. Поэтому Карл просто покачал головой и отхлебнул еще пива.
— Мне всегда нравились писатели, — призналась Тонни. — Наверное, потому что я сама хотела стать писательницей.
— И что помешало?
— Мне нечего сказать людям.
— По-моему, до сих пор неплохо получалось.
— Я имею в виду… — Тонни помедлила и опустила взгляд на сложенные на коленях руки. — Я решила, что недостаточно умна, чтобы написать книгу.
— Меня это не остановило.
— Ты всегда хотел стать писателем?
— Да, — ответил Карл, неожиданно посерьезнев. — И именно из-за этого у меня в юности возникли серьезные разногласия с отцом. Честно говоря, они существуют до сих пор. Если бы не мама, я бы, наверное, стал…
Грэнвилл внезапно замолчал и сглотнул. В горле у него встал комок. Может, из-за позднего часа, может, из-за выпитого пива. А может, потому, что он давно уже ни с кем не говорил по душам. С тех пор, как ушла Аманда. Неожиданно Карл ощутил, как чувства волной нахлынули на него. Молодой человек глубоко вздохнул и провел рукой по лицу. Наверное, он просто устал.
— Она умерла, да? — спросила Тонни, не отводя от него взгляда.
— Четыре года назад, — ответил Карл, с удивлением посмотрев на девушку.
— Вижу по твоему лицу, — пояснила Тонни, и ее глаза заблестели от набежавших слез. — Моя мама тоже умерла. В прошлом году. Я до сих пор не могу успокоиться. Вспоминаю ее каждый день.
— Каждый день, — эхом отозвался Грэнвилл.
— Мне столько хочется ей рассказать! О своих победах. О поражениях. Сейчас, правда, больше о поражениях. А ее нет со мной…
— И никогда больше не будет, — тихо произнес Карл. — Я знаю.
Какое-то время они молчали. Что-то изменилось в их отношениях. Они стали ближе. Тонни заговорила первой: