Гедеон

Эндрюс Рассел

На кухонном столе стояли четыре стакана, пустая тарелка с крошками хлеба и деревянный поднос. Преследователь засунул посуду в мусорный пакет. Возле раковины висело кухонное полотенце. Весело напевая, Преследователь протер им водопроводный кран, стол и стулья, уничтожая отпечатки пальцев. Он действовал тщательно и методично. На камине в гостиной стояло несколько фотографий Элвиса. Их Преследователь тоже отправил в мусорный пакет. Туда же полетели конфетница и пепельница с кофейного столика, который Преследователь аккуратно вытер полотенцем. Затем он отправился к «сабурбану» — осторожно ступая по дороге к двери между телами и растекшимися лужами крови — и вернулся

с маленьким, но мощным пылесосом. Преследователь использовал его, чтобы как следует почистить обивку дивана и кресла, а также ковер гостиной.

Отстреленные пальцы Дуэйна Лa Рю Преследователь не тронул.

В бунгало была всего лишь одна, совмещенная с туалетом ванная. Грэнвилл вполне мог туда заходить. Преследователь протер дверь изнутри и снаружи, обе дверные ручки, сиденье унитаза и сливной бачок, а также краны с горячей и холодной водой. Прошелся пылесосом по ободку унитаза и полу под ним, на случай если туда упал хоть один лобковый волос. Возможно, Грэнвилл открывал аптечный шкафчик, разыскивая аспирин или еще что-нибудь. Поэтому Преследователь дочиста вытер зеркальную дверцу, а все содержимое шкафчика высыпал в мусорный пакет вместе с расческами и зубными щетками. Никогда не знаешь, чем занимаются люди в чужих ванных за закрытыми дверями. Так что лучше не рисковать.

Преследователь предпочитал не полагаться на милость случая.

От проделанной работы ему стало жарко и захотелось пить. Он пошел на кухню и открыл холодильник. Там он нашел пахту и упаковку кока-колы на шесть банок. Преследователь достал одну из них, открыл и осушил содержимое, как обычно убедившись, что здесь, на Юге, напиток делают слаще, чем на Севере. Пустую банку он кинул в мусорный пакет.

Аккуратно пройдя между телами еще раз, Преследователь вытер входную дверь, ручки, косяк и дверной молоток. Закрыл все окна и запер заднюю дверь. Запихал полотенце в мусорный пакет, поплотнее завязал сам пакет, выключил свет и закрыл переднюю дверь. На улице совсем стемнело. Преследователь положил пакет и пылесос на заднее сиденье «сабурбана» и сел за руль, замешкавшись лишь на миг, чтобы стянуть перчатки и затолкать их в бардачок вместе с «ЗИГ-зауэром».

Довольный собой, Преследователь включил мотор и уехал в ночь, ни разу не оглянувшись.

23

— Какая красивая улица! А вы как считаете?

— О да! Просто потрясающая!

— А расположение…

— Весьма удачное.

— Отсюда очень легко добраться и до Капитолийского холма, и Джорджтауна. Поблизости великолепные магазины. Очень хорошее расположение.

Ярко-красные, обведенные карандашом губы Марши Чернофф расплылись в улыбке. Она чуяла запах продажи. Ну, если быть точной, сдачи в аренду. Зато отличной! За недвижимость просили дорого, а мебели там не было совсем — не лучшая комбинация. И все-таки Марша была уверена, что эти двое, явно чувствующие себя не в своей тарелке, очарованы домом и их можно раскрутить по полной программе.

Марша работала на компанию «Риелторы округа Колумбия». Она специализировалась на том, что находила дома в пригородах для государственных служащих, которые собираются провести в Вашингтоне по крайней мере три месяца. Давненько ей не попадались такие покладистые клиенты, как супруги Херш! Марша решила, это из-за того, что они не слишком искушены и к тому же волнуются. Округ Колумбия часто производит ошеломляющее впечатление на чужаков, а мистер Херш здесь явный чужак.

Леонард Херш был адвокатом, которого вытащили откуда-то из Нью-Гемпшира и пригласили в Вашингтон для участия

в расследовании последнего сенаторского скандала. В этом деле было все — сексуальные домогательства, подкуп должностных лиц, препятствование отправлению правосудия… Плохо для страны, подумала Марша, зато хорошо для риелторов! В прошлом люди, подобные Леонарду Хершу, приезжали в Вашингтон на две-три недели, не больше. Тогда было время отелей. А теперь они могут торчать здесь по два-три года. Настало время сдаваемых внаем одноэтажных домов на три спальни. Девиз Марши, вышитый на диванной подушке в ее офисе, гласил: «Спасибо Тебе, Боже, за то, что Ты послал политикам слабые мозги, загребущие руки, твердые члены и деньги налогоплательщиков».

Донна Херш, жена Леонарда, не имела никакого отношения к расследованию. Она преподавала в начальной школе. Марша видела ее будущее как на ладони: Донна останется без работы на год или больше, ей все надоест и станет скучно, и уже к Рождеству она забеременеет и будет готова осчастливить мир еще одним адвокатом. Если расследование затянется, она нарожает целый класс детишек.

Дом, который Марша показывала супружеской паре, только что освободился. Очень странно, но предыдущий жилец исчез, не сказав никому ни слова, и даже не забрал залоговый взнос и уплаченную вперед арендную плату. Впрочем, недвижимость была в превосходном состоянии. Все цело, блестит и сияет. Ничего не пропало.

Супруги Херш осматривали третий дом подряд, и Марша чувствовала, что Донне не терпится найти жилье себе по вкусу. Она уже готова принять решение. Этой женщине требуется место, где можно пустить корни.

— Предыдущий жилец был просто без ума от соседей, — солгала Марша. Того мужика она почти не знала. — По-видимому, тут настоящая община.

Марша завела клиентов в переднюю дверь и сейчас наблюдала, как Донна Херш оценивающим взглядом окидывает просторное помещение, гладит рукой по нежно-голубым обоям холла и воркует:

— Мне нравится! Кажется, это то, что нам нужно.

Они прошлись по всем комнатам, и Марша знала, что с каждой минутой клиенты все больше и больше склоняются к мысли об аренде именно этого дома. В каждой спальне они обсуждали, какую именно мебель они привезут из Нью-Гемпшира и куда именно поставят. Оба слегка нахмурились в небольшой ванной комнате, зато одобрительно кивнули, увидев удобную ванну. Ей понравилась столовая, совмещенная с кухней, а он решил, что в пристройке можно устроить прекрасную телевизионную комнату и кабинет.

К тому времени, когда они наконец добрались до кухни, прошел почти час. Донна провела пальцем по поверхности кухонного шкафчика, улыбнулась Марше и произнесла:

— Мы согласны.

Марша вознесла небесам краткую молитву. Она не любила искушать судьбу и потому поблагодарила того, кто наверху, кем бы он ни был. Затем начала объяснять супругам Херш условия контракта — оплата вперед за два месяца, залоговый взнос в размере месячной оплаты, минимальная гарантия сроком на полгода… Она подняла глаза на Донну и заметила, что та, нахмурившись, смотрит в угол кухни.

— Что-то не так? — спросила Марша.

— Я уверена, в рекламном проспекте говорилось, что здесь есть холодильник. Даже точно называлась марка — «Саб-Зиро». Я точно помню, потому что хотела такой еще дома…

— Конечно. Там именно так и написано. Превосходный «Саб-Зиро». Он стоит… стоит…

Марша повернулась и сама нахмурила брови. Холодильника не было.

— Странно, — произнесла она.

— Вся бытовая техника должна идти вместе с домом. В любом контракте на аренду это указано, — заметил Леонард Херш.