Ген преступника
Шрифт:
Вы ввели мне успокоительное, доктор. Я сомневаюсь, что в ближайшие несколько часов, я смогу почувствовать хоть что-то, кроме усталости.
Вы оторвали нас от работы, а теперь диктуете условия нашего пребывания здесь! Вам не кажется …
Нил, на пару слов.
Реакция Нила немало удивила меня. Свифт не нравится нам обоим, но такая перемена в поведении, должна иметь под собой что-то большее, чем простая неприязнь.
В чем дело?
Ему нельзя верить. Его, очевидно, выбрали не просто так! Он позвонил вам с посыла убийцы, и, спрашивается, для чего?!
Думаешь, этот старик убьет меня?
Я не исключаю такого варианта.
Мне льстит твое волнение, однако
Мы не знаем этого человек! Как и то, на что он способен!
Так у нас есть отличная возможность узнать это.
Но…
Он не убьет меня, Нил. Не здесь и не сейчас. Ты можешь не верить ему, но ты должен верить мне. Мы вроде, напарники, разве нет?
Похоже, слова уравнителей о вас, все же были правдой.
Иди, я скоро вернусь.
Нервно он скинул мою руку с плеча и вышел из комнаты, следом за остальными. Я вернулся в гостиную и занял, стоящее напротив дивана кресло. Вблизи Свифт выглядел еще хуже. Потрепанный, с проплешиной на седой голове; он гнул спину, словно на плечи ему что-то давило. Успокоительное лишило его голос эмоций, и, чтобы он не сказал после, звучало одинаково сухо.
Итак? Я жду, мистер Свифт. Вы позвали меня, и я пришел. Надеюсь, не зря.
Если бы твой отец узнал, что ты здесь, со мной, ему бы не понравилось.
Моему отцу многое не нравится. И раз вы так хорошо знаете его, могу я предположить, что вы когда-то работали вместе?
В ответ на мои слова он усмехнулся.
Можно и так сказать. Но об этом немного позже.
Файоннбарр Бирн. Это ведь он приходил к вам? С ним вы тоже, судя по всему, неплохо знакомы, раз именно вас он выбрал своим посыльным.
Файоннбарр Бирн…Мы редко называем настоящее имя. Для представления достаточно порядкового номера. Раз ты знаешь его имя, то, возможно, знаешь и номер.
Я не понимал, о чем он говорит, пока в памяти не всплыло заляпанное кровью окно.
13…
13 повторил он за мной. Я был 105, пока был действующим сотрудником. Но вот уже лет 10 я не брал оружие в руки, а если и брал, то лишь за тем, чтобы показать малым технику стрельбы.
Мы сейчас об убойщиках говорим, не так ли?
Лицо его стянуло от удивления; глаза расширились, а губы изогнулись в знакомой усмешке.
А 13 оказался на редкость болтливым парнем. И мне не понятно, зачем тогда ему был нужен я.
Как раз об убойщиках, я узнал не от него. Судя, по всему, вы не особо жалуете общество, раз о вас так мало известно, я бы сказал, ничего не известно даже уравнителям. Но, пряча что-то, нужно быть готовым, что кто-то это найдет. Так о чем именно Бирн просил вас рассказать мне? И лучше вам поторопиться с ответом. Вы, верно, подметили наше сходство с отцом. Мы одинаково не любим ждать.
Я бы с этим поспорил, но, как я и сказал, разговор не о нем. Прежде, чем мы вернемся к 13, начнем с более общей информации. Тот, от кого ты услышал об убойщиках, вряд ли имел хотя бы отдаленное представление кто мы такие. Если о нас и судачат, то только шепотом и только заключенные. А на вопрос, откуда идет информация, думаю, ты и сам знаешь ответ. Не все агенты «Зачистки» умеют держать язык за зубами. Сплетников мы наказываем точно так же, как рецидивистов. Быстро и тихо.
И как становятся убойщиком?
Ты стал уравнителем, потому что хотел этого. Убойщиком же становятся, потому что этого захотел кто-то другой. Кто-то, кому нужен хороший «чистильщик». А лучше кандидата, чем генный «мутант» не найти.
Говори яснее.
Он облизнул пересохшие губы, посмотрел в сторону кухни, на стол, где стоял графин с водой, и было собирался
Забавно… произнес он, шумно сглатывая, наша беседа с Бирном начиналась точно также. Вы определенно подходите друг другу.
Рассказывай дальше.
«Зачистка» была создана, чтобы убивать тех, кто не захотел исправиться. Изолятором всех не отвадишь, а вот пулей в лоб вполне. У уравнителей полно нераскрытых дел о людях, которые однажды, просто исчезли. Их словно бы никогда не было. Ни следов, ни звонков, ни единой наводки, где бы можно было их найти. Наша работа. Наша и правительства. Так или иначе, убойщики, уравнители ягоды одного поля. Мы все служим одному делу борьбе с преступностью. Когда исчезает преступник, люди облегченно вздыхают. А «Как? и Почему?» они исчезли им знать не обязательно. Меньше знаний, меньше волнений.
Если вы так бережете «Зачистку» от посторонних глаз, тогда почему говорите о ней со мной?
Карточный долг святое дело. Да и очень уж мне интересно, как пацан станет выкручиваться, когда за ним станет гоняться не только «Зачистка».
Зачем ему это?
Месть? Власть? Война? Как бы там ни было, сейчас его цель один человек и мы оба знаем его имя.
Зачем ему я?
Лучше спроси себя, «Почему Я?». Найдя ответ на этот вопрос, найдешь и на все остальные…
Всего на секунду я отвел взгляд в сторону, как раздался короткий, пронзительный свист. В следующий раз, когда я обратился к Свифту, он был уже мертв. Тело повисло на стуле, а пробитая голова упала на грудь. Я почувствовал, как по щекам скользнуло нечто теплое и вязкое. В нос ударил знакомый, сладковатый запах. Проведя ладонью по лицу, я увидел отпечатки крови на кожи. В ушах зазвенело, словно кто-то нажал на гудок и не отпускал. Вокруг бегали люди. Они что-то кричали, но из-за шума в голове, я не мог понять, что. Как и не мог понять, каким чудесным образом оказался на полу. Какой-то время я не видел ничего, кроме потертых ботинок Свифта и чьей-то мозолистой руки, удерживающей меня за плечи, чтобы я не мог подняться. А когда опасность миновала, и мне позволили встать, я с трудом смог выпрямить колени. Кое-как я добрел до двери и вышел во двор. Дрожь била по ногам и постепенно охватила все тело. Голова трещала, как стекло, разбитое пулей. Сильнее боли, была лишь уверенность; уверенность в том, что это был НЕ ОН. Именно она поддерживала во мне силы, которых, казалось, я лишился.
« Это не он. Слишком просто. Это не он. Слишком просто. Слишком просто. Слишком просто…»
Глава 7. «13.»
Молан.
Вскоре прибыло подкрепление. Часть патрульных рассредоточилась по территории дома; часть отправилась прочесывать окрестности в поисках стрелка. Питать надежды, будто им удастся выцепить снайпера, раньше, чем тот успеет скрыться, было бы глупо. Мы проявили осторожность, решив обождать минуту другую, прежде, чем покидать укрытие. Этим мы предотвратили возможность новой смерти, этим же дали противнику фору, если не шанс вовсе избежать наказания за убийство. К этому все и идет. У патрульных нет никаких ориентиров. Нарочно или нет, но на вопрос Смита, о предполагаемой личности преступника, я лишь покачал головой. Не удивлюсь, если именно моя уверенность в невиновности Файя в этом покушении, вовсе лишит меня возможности поймать его. Думая обо всем этом, я значительно уменьшил свои запасы сигарет, и куда больше пива, которое стащил, между делом, из холодильника Свифта. После второй банки оно мне даже начало нравится.