Генерал армии мертвых
Шрифт:
— Очень хорошо, — сказал генерал-лейтенант. — Дайте мне, я нарисую план.
Оба склонились над перевернутой фотографией, запахи коньяка и фернета смешались.
— Здесь равнина.
— Справа пусть будет гора.
— Не надо гору.
— Тогда лес.
— Нарисую еще реку, — сказал генерал.
— Правильно. Река нужна для того, чтобы разделить поле боя. На каждом поле боя посредине должна быть река.
— Как в каждой столице, — сказал
— С этой стороны я размещаю свои войска.
— А я расположу напротив.
Они снова склонились, рисуя на обратной стороне большой фотографии красными карандашами множество условных значков.
— Еще ночь, — сказал генерал.
— Албанцы все спят.
— А мы бодрствуем.
— Нам предстоит воевать сегодня
— Наши армии тоже пока спят. Спят в палатках, разбросанных в ночной тьме.
— Да. Они спят тяжелым сном.
— Но мы сейчас их разбудим.
— Горн протрубит тревогу.
— Перед сражением нам нужно подкрепиться, — сказал генерал.
Они пропустили по рюмочке.
— Вы знаете песню «Пролетела стая уток»? — спросил генерал. — Как-то ночью я увидел странный сон. Будто в небе клином летят могилы.
— Забавный сон.
Главное нам сейчас — не шуметь, подумал генерал.
— Не должно быть никакого шума; это война мертвых.
— Война призраков.
— Я начинаю, — сказал генерал, — атакую пехотой, вот здесь и здесь.
У генералов заблестели от азарта глаза. Они снова склонились над столом и снова почувствовали горячее дыхание друг друга и запах спиртного. Перебрасываясь военными терминами, перебивая друг друга, они яростно спорили из-за каждой стрелочки, нарисованной на картоне.
— Ты не можешь здесь пройти! — воскликнул генерал. — Я смету тебя полевой батареей. К тому же ты забыл про мои самолеты.
— Я их уничтожу, у меня в подразделениях есть противовоздушная оборона, а у тебя нет, — горячо возразил генерал-лейтенант.
— Ты не отметил на карте гору, потому что не хочешь, чтобы я использовал горных стрелков! — воскликнул генерал.
— Я не нарисовал ее по другой причине, я вообще боюсь гор.
— И я их побаиваюсь.
— Вот как!
— Атакую танками, — заявил генерал.
Они еще долго продолжали кричать и спорить, склонившись над картой. Оба взмокли, языки у них заплетались. Рюмки они разбили.
— Я вас окружаю, — заявил генерал-лейтенант, — беру вас в клещи.
— Ничего не выйдет, я брошу в бой неопознанных солдат. Я вас уничтожу. Разобью наголову.
— У меня тоже есть неопознанные солдаты и даже больше, чем у
Потные и взлохмаченные, они склонились над картоном. Карандаши дрожали у них в руках, они с трудом переводили дыхание.
Неопознанные сражались с бешеной яростью. У них не было ни имен, ни голов, поэтому в бою они были просто великолепны.
— А это что за значок здесь? — вдруг воскликнул генерал-лейтенант.
— Это моя разведчица, проститутка.
— Я ее взял в плен. Не видишь, что ли?
Генерал побледнел от злости.
— И что ты теперь будешь с ней делать?
— Расстреляю; вы прекрасно знаете, как поступают на войне со шпионами.
— Не расстреливайте, — воскликнул генерал. — Я могу ее обменять.
— У меня нет проституток.
— Я дам вам десять пленных.
— Нет.
— Я дам больше. Я отдам всех танкистов.
— Нет.
— Не расстреливай ее, — задыхаясь, пробормотал генерал, — прошу тебя.
Он вскочил, но ноги у него подкосились, и он рухнул на колени. Генерал-лейтенант смотрел на него, вытаращив глаза.
— Светает, — сказал генерал и попытался встать.
— Я слышал какой-то шум.
— Кто-то идет по коридору.
Они прислушались. Шаги стихли.
— А знаете, из-за чего мы поругались со священником?
— Нет, — сказал генерал-лейтенант.
— Из-за скелета, — сказал генерал. — У нас не хватает одного скелета ростом метр восемьдесят два.
— Велика беда, — хмыкнул генерал-лейтенант. Глаза его неожиданно блеснули. — Метр восемьдесят два? А хотите, я вам продам именно такой?
— Нет, — сказал генерал.
— Почему нет? У меня их навалом. По дружбе уступлю вам за сотню долларов.
— Нет.
— Ведь вы сказали, что вам нужен скелет метр восемьдесят два, верно? У меня таких полно. Если вам угодно, у меня есть и метр девяносто два. И два метра. И даже два пятьдесят. Наши солдаты были крупнее ваших. Хочешь?
— Нет, — сказал генерал, — не хочу.
Генерал-лейтенант пожал плечами.
— Как хотите, — сказал он. — Мое дело — предложить.
Генерал встал и с трудом дошел до чемодана. Он открыл его и вытряхнул содержимое на пол. Списки, карты, записи вперемешку с полотенцами и рубашками. Он схватил кипу списков и нетвердой походкой вышел из комнаты.
— Куда это он направился? — пробормотал генерал-лейтенант. Генерал прошел несколько шагов по пустому коридору и остановился перед какой-то дверью.