Генерал Брусилов. Лучший полководец Первой Мировой войны
Шрифт:
Поэтому Игнатьев, несколько покритиковав Брусилова, затем делает заключение, что «суровые требования кавалерийской школы сыграли полезную роль. Постепенно среди кавалерийских начальников становилось все больше настоящих кавалеристов и все меньше людей, склонных к покою и к ожирению» [2] .
Во время работы Брусилова в Офицерской кавалерийской школе произошли большие изменения в личной жизни. В 1884 году по настоянию родственников он женился на племяннице своего дяди и воспитателя Карла Максимовича Гагемейстера Анне Николаевне фон Гагемейстер.
2
Игнатьев
Подполковник А. А. Брусилов. (1891 г.).
До этого Алексей Алексеевич был хорошо знаком со своей невестой, так как этот брак готовился родственниками заблаговременно. Вероятно, между молодыми особых чувств не было, зато было понимание необходимости и значимости этого союза. Именно поэтому в своих мемуарах Брусилов пишет: «Этот брак был устроен согласно желанию моего дяди, ввиду общих семейных интересов. Но, несмотря на это, я был очень счастлив, любил свою жену горячо».
Но семейная жизнь четы Брусиловых протекала не совсем гладко, и причин тому было несколько. Анна Николаевна оказалась очень слабой здоровьем и часто болела. Вероятно, поэтому, дважды забеременев, она родила мертвых детей. Это обстоятельство послужило поводом для того, что некоторые родственники ее начали упрекать в отступничестве – крещенная при рождении в лютеранской вере, перед замужеством она, несмотря на протесты своих теток, приняла православие. Алексей Алексеевич, стараясь поддержать жену, трижды вывозил ее на курорты в Германию и во Францию. Кроме того, супруги практически каждую осень выезжали на некоторое время на отдых в имение брата жены, находившееся в Эстляндской губернии.
Наконец, общие усилия увенчались успехом. В 1887 году у Брусиловых родился сын, которого они назвали Алексеем. Других детей у них не было.
Многократные неудачные роды, частые болезни жены и прежние занятия спиритизмом вновь заставили Алексея Алексеевича поверить в силу оккультных наук. Он начал изучать соответствующую литературу и устраивать сеансы. В своих воспоминаниях он пишет, что в этих сеансах участвовали представителя высшего петербургского света, такие, как баронесса Мейендорф с дочерью, лейб-гусар князь Гагарин, флигель-адъютант полковник князь Мингрельский, князь Барклай де Толли и многие другие. Приглашался приехавший из Англии некий «медиум» Энглингтон. На его сеансах «происходили поистине необычные феномены. Летали под потолок тяжелые вещи, из другой комнаты при плотно закрытых дверях прилетали тяжелые книги и т. п. Подтасовки тут не могло быть никакой, и я, впервые видя это, был буквально поражен. Несколько позднее явился на петербургском горизонте с юга некий медиум Самбор, у которого тоже мне приходилось наблюдать поразительные явления» [3] .
3
Брусилов А. А. Мои воспоминания. С. 35.
Увлечение оккультными науками, в чем Брусилов признается даже 30 лет спустя, говорит о том, что он всю свою сознательную жизнь находился под их влиянием. Безусловно, что в 90-е годы это происходило также и под влиянием его жены.
В начале 1900-х годов Анна Николаевна в очередной раз сильно заболела. В последние годы она практически не покидала постели и умерла в 1908 году. Брусилов тяжело переживал смерть жены.
Алексей
Воспитанием сына в раннем возрасте занималась Анна Николаевна, а затем – специально приставленная к мальчику воспитательница-немка. Сам Алексей Алексеевич, практически все время занятый службой, им занимался крайне мало.
По достижении 12-летнего возраста Алексей Брусилов-младший, как и его отец, был определен на учебу в Пажеский корпус, который закончил в 1908 году, незадолго до смерти матери. Он был выпущен корнетом в лейб-гвардии Конно-гренадерский полк, дислоцировавшийся в столице, и полностью окунулся в мир «золотой» молодежи. Позже А. А. Брусилов с некоторой горечью писал: «Любил я его горячо, но отцом был весьма посредственным. Окунувшись с головой в интересы чисто служебные, я не сумел приблизить его к себе, не умел руководить им. Считаю, что это большой грех на моей душе».
Возвращение в строй
19 апреля 1906 года А. А. Брусилов был назначен командиром 2-й гвардейской кавалерийской дивизии, которая считалась лучшим соединением в Императорской армии. Это назначение он получил по решению своего непосредственного начальника великого князя Николая Николаевича, который лично курировал эту дивизию. В декабре того же года он был произведен в генерал-лейтенанты.
2-я гвардейская кавалерийская дивизия состояла из лейб-гвардии конно-гренадерского, лейб-гвардии уланского, лейб-гвардии гусарского и лейб-гвардии драгунского полков, 2-го дивизиона гвардейской конно-артиллерийской бригады, а также гвардейского запасного кавалерийского полка десятиэскадронного состава. В отношении командиров этих полков сам Алексей Алексеевич дает следующую характеристику.
Командиром лейб-гвардии конно-гренадерского полка был В. Х. Рооп – «человек очень красивый, изящный, корректный, выдержанный», но при этом он «в своем полку почти никакой роли не играл, и корпус офицеров его почему-то не любил».
Совсем другое отношение у подчиненных было к командиру лейб-гвардии уланского полка А. А. Орлову. Брусилов пишет, что он «имел громадное влияние на офицеров своего полка, и все они очень уважали и любили его». При этом «он сильно пил, и даже эта страсть не мешала любви офицеров к нему, а, напротив, как бы увеличивала эту любовь; бывали случаи, когда офицеры скрывали от высших начальствующих лиц его дебоши. Наружность его была исключительно красивая… Заболев скоротечной чахоткой, он был отправлен в Египет, но не доехал туда, умер в пути. Я чрезвычайно сожалел о ранней его смерти».
Лейб-гвардии гусарским полком командовал Б. М. Петрово-Соловово, по оценке Брусилова, «честнейший и откровеннейший человек», которого он очень любил.
Командиром лейб-гвардии драгунского полка был родственник императора герцог Г. Г. Мекленбургский. По оценке Брусилова, «герцог был большой чудак, и как он ни старался быть хорошим полковым командиром, это ему не удавалось». В то же время «он был очень честный, благородный человек и всеми силами старался выполнять свои обязанности».
Говоря об этих людях, Алексей Алексеевич также отмечает, что «все мне верили и считали необходимым стараться угождать мне в той или иной степени».
Но так продолжалось недолго. Через некоторое время герцог Г. Г. Мекленбургский скончался. Командование лейб-драгунским полком принял граф Ф. А. Келлер – также выпускник Пажеского корпуса, участник русско-турецкой и русско-японской войн. Позже, в годы Первой мировой войны, командуя кавалерийской дивизией и конным корпусом, он считался лучшим кавалерийским начальником русской армии. Но Брусилов в своих воспоминаниях о Федоре Артуровиче пишет весьма не лестно, как о человеке, известном своим необычайно высоким ростом, чванством и глупостью, с большой хитрецой, который «карьеру свою делал ловко. Он был храбр, но жесток, и полк его терпеть не мог».