Генерал-фельдмаршал светлейший князь М. С. Воронцов
Шрифт:
Характерной чертой национальной политики Императорской России являлся конфессиональный подход. В соответствии с ним и велась статистика (см. таблицу № 1), и определялась политика по отношению к лицам разного вероисповедания.
Что касается православного населения, то принципиальной разницы в подходе к русским или, например, молдаванам, грекам, сербам, болгарам, гагаузам не было. Небольшие по численности группы католиков (поляки в Бессарабии, итальянцы в причерноморских портовых городах) и протестантов (немецкие колонисты) не рождали особых проблем. Наиболее сложным вопросом для Новороссийского генерал-губернатора были взаимоотношения с мусульманским населением Крыма.
* Католики, армяне Григорианского закона,
Исходя из вышеизложенного и наличия выявленных источников рассмотрим политику М.С. Воронцова по отношению к национально-конфессиональным меньшинствам применительно к крымским татарам, бессарабским цыганам и евреям. Вопрос о колонистах Новороссийского края — переселенцах из Германии и Балкан — в данном параграфе не фигурирует, так как этот вопрос не национально-конфессиональной, а переселенческой политики [471] .
471
Как было сказано в начале данной главы, проблема управления колониями не входила в сферу деятельности генерал-губернатора; за решение переселенческой политики отвечал И.Н. Инзов.
М.С. Воронцову на протяжении всей его государственной и военной деятельности приходилось постоянно решать проблемы межнациональных отношений. Это во многом объяснялось политическими, экономическими и культурными особенностями исторического развития подведомственных ему территорий, будь то Новороссийский край, Бессарабская область или Кавказ. Первый опыт урегулирования межнационального вопроса М.С. Воронцов приобрел в 21 год, когда в 1804 г. был послан князем П.Д. Цициановым на переговоры с Имеретинским царем.
Командование оккупационным корпусом во Франции с 1815-го по 1818 г., как уже отмечалось, стало прекрасной школой административной деятельности для М.С. Воронцова. В Мобеже им была разработана целая система урегулирования отношений между французским населением и русским корпусом.
Но в мирной обстановке, в родном государстве М.С. Воронцов не мог строить отношения с населением, руководствуясь законами военного времени. В то же время именно от межнациональных отношений зависело, насколько успешным будет практическое осуществление задуманных М.С. Воронцовым планов в том или ином регионе.
Пожалуй, больше всего внимания М.С. Воронцов должен был уделять решению национальной проблемы в Крыму, что, естественно, и рассматривается в первую очередь.
В конце XVIII столетия Россия получила широкий выход к южным морям и возможность освоения и хозяйственного развития новых земель. Российская Академия наук сразу же организовала несколько экспедиций в Крым, задачей которых было исследование природных богатств и климатических условий нового края, возможность его освоения. Первоначальное заселение края шло медленно: мешали бездорожье, пустынность Южного берега Крыма, непривычный климат и, главное, враждебное отношение местного населения. Последнее отметил еще австрийский император Иосиф II: «Что ни делает Императрица для здешнего населения и какие льготы она им ни предоставляет, нет ни одного, особенно из стариков, кто бы не рад был уйти из-под новой власти» [472] .
472
Романовы и Крым. М., 1993. С. 11.
Хотелось бы отметить, что благодаря стараниям отца М.С. Воронцова на Крымский полуостров не были отправлены английские ссыльные каторжане и вывезенные из британских колоний негры.
В конце 1785 г. С.Р. Воронцов получил от А.А. Безбородко поручение навести справки в Английском министерстве о возможном переселении в Россию осужденных на каторгу и к высылке из Англии преступников, которыми русское правительство решило заселить «пустопорожния свои земли» [473] . В августе 1786 г. С.Р. Воронцов узнал от некоего ирландца Дилона, что тот уполномочен от имени принца де Линя набирать в Англии ссыльных каторжан и вывезенных из британских колоний негров для заселения ими определенных земель в Крыму, пожалованных принцу. С.Р. Воронцов немедленно направил послания к Безбородко и вице-канцлеру Остерману с резкой критикой данного проекта. В частности, в письме к Остерману он возмущался: «По всей Европе узнают, какими уродами селится Таврическое царство, где между тем надо будет с трудом охранять старых поселян от сих разбойников, кои, не зная никакого ремесла, ни же хлебопашества, должны будут по привычке и необходимости питаться старым своим ремеслом, то есть, воровством и мошенничеством» [474] .
473
Рябинин Д.Д. Указ. соч. Кн. I. С. 189.
474
Архив князя Воронцова. Кн. 9. С. 406–407. 4-е письмо
Энергичные представления С.Р. Воронцова имели успех — план заселения свободных российских территорий, в частности Крыма, английскими каторжниками не был приведен в действие.
В укреплении военного и экономического могущества Юга России Крыму отводилась особая роль. Переселение на Южный берег Крыма по инициативе князя Г.А. Потемкина так называемых «архипелагских греков», формирование из них Балаклавского батальона усиливало военно-политическое положение России на Крымском полуострове. Эти православные жители островов Эгейского моря, неизменно поддерживающие Россию в ее борьбе против турецкого владычества, отличались неустрашимостью и стойкостью, приобретенными на Родине в борьбе с турками. В благодарность за верную службу Российской короне Екатерина II щедро одарила их землями на Южнобережье, предоставила им всевозможные льготы, убежденная в том, что только они смогут охранять берега Крыма в условиях гористой местности, переполненной враждебно настроенными мусульманами.
Татарское население на Крымском полуострове со времени вступления в подданство России управлялось российскими законодательными документами, изданными в разное время, часто противоречивыми, несогласованными между собой.
8 сентября 1823 г. Государственной канцелярией был составлен «Проект положения для татар-поселян Таврической губернии». Проект состоял из нескольких частей, в первой части трактовалось о правах татарского населения в целом.
Татарское население признавалось лично свободным и приравнивалось к казенным поселянам, проект гарантировал им личную неприкосновенность, при этом наказание могло быть произведено только по судебному решению или приговору сельского общества. Татарское население наделялось правом собственности и никаких повинностей платить помещикам не было обязано. Все повинности татарского населения по отношению к помещикам определялись взаимными соглашениями, споры разрешались на основании общих законов о контрактах или третейским судом «Общественные повинности, от которых татары не освобождаются, исполняются независимо от повинностей помещикам» [475] . На помещичьих землях, где жили татары, сельскую полицию возглавлял помещик; муллы и сельские старосты следили за тишиной и порядком, получая соответствующие распоряжения от помещиков. Утвердив право собственности на зелллю за татарскими обществами, отдельными лицами и семьями, проект признал необходимым разграничить права исконных владельцев, пришедших после завоевания Крыма. Комиссия для разбора земельных споров признавала неотъемлемой собственностью татар те зеллли, которые находились внутри помещичьих владений. Отношения татарских селений с владельцами земель других сословий — купцами, мещанами, разночинцами — должны были быть соблюдаемы на тех же условиях, как и для татар казенного ведомства, поселенных на землях помещиков; вакуфные земли [476] должны были оставаться неприкосновенной собственностью мечетей и состоять в распоряжении магометанского духовенства.
475
Авалиани С.Л. Граф М.С. Воронцов и крестьянский вопрос. Одесса, 1914. С 12–13.
476
Вакуфные земли состояли в садах, лугах, лесах, полях, частью отданных татарами при жизни мечетям и училищам, частью отказанных по духовным завещаниям, с тем, чтобы с доходов от них поддерживать училища и мечети.
М.С. Воронцов довольно критически проанализировал «„Проект положения“ Государственной канцелярии. Изучая юридические предпосылки предложенных видов земельной собственности, М.С. Воронцов пришел к выводу, что нельзя утверждать, что „татары“ имели право располагать по произволу землями, принадлежавшими каждому из них в отдельную собственность» [477] .
М.С. Воронцов считал, что более целесообразно предоставить татарину полную свободу в распоряжении движимой собственностью, поставив их в зависимость от специально составленных правил.
477
Авалиани С.Л. Указ. соч. С. 14.
Продажа общественных земель, по мнению М.С. Воронцова, не должна быть запрещена, но при этом он критиковал правило о продаже собственности поселянам непременно того селения, в округе которого находился участок. Это ограничение, ввиду большой стоимости земельных участков на Южном берегу Крыма, «преградит путь к поселению в лучшей части Крыма таким людям, которые одни могут привести страну сию в цветущее состояние и без которых оно никогда не выйдет из настоящего грубого положения своего» [478] .
478
Авалиани С.Л. Указ. соч. С. 14.