Генерал в Белом доме

Иванов Роберт Федорович

5 июня 1945 г. в Берлине во время подписания Декларации о поражении Германии и принятии верховной власти в побежденной стране правительствами СССР, США, Великобритании и Франции состоялась встреча Жукова, Эйзенхауэра, Монтгомери и Делатра де Тассиньи. Жуков решительно заявил своим коллегам, что, пока американские войска не уйдут из Тюрингии, а британские из Виттенберга, советская сторона не может дать согласие на пропуск в Берлин военного персонала союзников.

«Б. Монтгомери, – вспоминает Жуков, – начал было возражать, но тут быстро вмешался Д. Эйзенхауэр: – Монти, не спорь! Маршал Жуков прав. Тебе надо скорее убираться из Виттенберга, а нам из Тюрингии» [376] .

376

Жуков Г. К. Указ. соч., с. 404.

Эйзенхауэр

и генерал Брэдли проявили необходимый военный и политический реализм в вопросе о необходимости срочного вывода войск союзников из советской зоны оккупации Германии. Эйзенхауэр, не согласовывая этого вопроса с объединенным англо-американским военным командованием, дал распоряжение американским военным властям входить в непосредственные контакты с советской стороной для решения вопросов о выводе войск союзников из советской зоны. Брэдли полностью разделял точку зрения Эйзенхауэра. В своих мемуарах он писал, что в условиях обострения отношений между СССР и западными союзниками нельзя было «идти на риск взрыва, последствием которого могло быть начало военных действий, что грозило перерасти в третью мировую воину» [377] .

377

Eisenhower, David. Op. cit., p. 756.

Советский Союз требовал ухода западных союзников из советской зоны оккупации Германии. Специальный представитель президента США Г. Гопкинс сообщал о решительной позиции советского Верховного главнокомандующего в этом вопросе: «Сталин не примет участия во встрече на высшем уровне, пока союзники не покинут советскую зону (оккупации Германии. – Р. И.)» [378] .

В целом обстановка как будто бы складывалась благоприятная. И, суммируя свои впечатления от посещения 10 июля 1945 г. штаба Эйзенхауэра во Франкфурте-на-Майне, Жуков вспоминал: «Уезжали мы из Франкфурта с надеждой на установление дружественных взаимоотношений и согласованных действий в работе по четырехстороннему управлению Германией» [379] .

378

Ibid., p. 818.

379

Жуков Г. К. Указ. соч., с. 405.

В официальных выступлениях Эйзенхауэр высоко оценивал вклад советского народа, его Вооруженных Сил в общее дело разгрома германского фашизма.

В канун 26-й годовщины Красной Армии он в обращении к советским солдатам и офицерам заявлял: «Остановив немецкую военную машину, Красная Армия продемонстрировала всему миру героический подвиг, равного которому никогда не было… Я приветствую офицеров и солдат Красной Армии. Когда мы нанесем одновременный удар по вермахту с востока, запада, юга и севера, искусство и доблесть наших Вооруженных Сил неизбежно приведут к окончательной победе» [380] .

380

Miller P. Op. cit., pp. 268, 269.

Эйзенхауэр был одним из немногих американских высокопоставленных деятелей, вступивших в годы войны в личный контакт с советскими представителями. Летом 1945 г. Айк заметил своему личному адъютанту Г. Батчеру: «Русские, имевшие мало связей с американцами и англичанами, даже во время войны не понимают нас, а мы не понимаем их. Чем больше контактов мы будем иметь с русскими, тем больше они поймут нас и тем более расширится сотрудничество. Русские суровы и просты в своей политике, и уклончивость вызывает у них подозрения. С Россией окажется возможным работать, если мы будем следовать образцу дружественного сотрудничества, проявившегося сначала в штабе верховного командования, а затем в штабе верховного главнокомандования западных союзников» [381] .

381

Цит. по: Яковлев Н. Н. Дуайт Д. Эйзенхауэр – политический портрет. Новая и новейшая история, 1968, № 5, с. 59.

В начале июля 1944 г. в беседе с послом Соединенных Штатов в Советском Союзе А. Гарриманом Эйзенхауэр говорил: «Я отмечаю продвижение Красной Армии на карте и, естественно,

испытываю огромное удовлетворение от стремительности, с которой она уничтожает вооруженную силу врага» [382] .

Огромный вклад Советского Союза в победу над общим врагом был бесспорен, и это неоднократно публично признавали наши западные союзники. Однако иная точка зрения высказывалась ими в конфиденциальной переписке. Например, Черчилль 18 августа 1944 г. сообщал Рузвельту: «В результате славных и колоссальных побед, одерживаемых во Франции американскими и британскими войсками, положение в Европе сильно меняется, и вполне возможно, что наши армии добьются в Нормандии победы, значительно превосходящей по масштабам все, что сделали в какой-либо отдельный момент русские» [383] .

382

Feis Н. Roosevelt, Churchill, Stalin. Oxford, 1957, p. 311.

383

Секретная переписка… с. 635.

В Германии еще шли ожесточенные бои. Впереди была совместная борьба против Японии, но многие представители англо-американского генералитета, несмотря на огромный вклад СССР в дело разгрома общего врага, колоссальные жертвы советского народа, не считали нужным скрывать свои предубеждения против русских.

У Эйзенхауэра не было таких настроений. «Канзасский парень из прерий, Эйзенхауэр не опасался русских. Даже позднее он заявлял, что чувствовал: по великодушию натуры, нравственности, открытости взгляда на повседневную жизнь – по всему этому русские имеют очень много общего с простыми американцами» [384] .

384

living D. Op. cit., pp. 13, 14.

Подобные мысли Эйзенхауэр излагал не только в частных беседах. В конце 1945 г. он публично заявил: «Если бы американский народ имел возможность близко познакомиться с русскими, а они с нами, я убежден, что установились бы прекрасные взаимоотношения и уважение между двумя народами. Я сам близко сотрудничал с Маршалом Жуковым и другими и исполнен величайшего уважения к ним. Я всегда ладил с ними… Я не испытываю ни малейших опасений по поводу дружественных отношений между нашей страной и Советской Россией. Конечно, в наших отношениях будут некоторые трения, но в конечном счете дела всегда будут улаживаться» [385] .

385

Яковлев H. H. Дуайт Д. Эйзенхауэр…. с. 59.

21 октября 1944 г. в письме Эдвину Смиту, одному из руководителей Национального совета американо-советской дружбы, Эйзенхауэр писал, что боевые подвиги Красной Армии «вызывают восхищение и уважение со стороны каждого солдата. Успехи, достигнутые Красной Армией, – важный вклад в дело Объединенных Наций. Советские руководители и солдаты – настоящий источник вдохновения для союзных вооруженных сил… Когда мы встретимся с нашими товарищами из Красной Армии в сердце вражеской цитадели, мы, приветствуя их, воздадим должное величайшим достижениям Красной Армии» [386] .

386

Eisenhower D. War Years, vol. IV, pp. 2239, 2240.

В июне 1945 г. во время выступления на пресс-конференции Эйзенхауэру был задан вопрос, провокационная сущность которого была очевидна: «Имеется ли что-либо в нашем опыте (сотрудничества с Советским Союзом. – Р. И.), что привело бы вас к выводу о невозможности дальнейшего развития отношений с ними?» Эйзенхауэр ответил четко и ясно: «На моем уровне – нет. Я убедился, что русский человек самый дружелюбный в мире. Он с удовольствием беседует и смеется вместе с вами, любит юмор. Я уверен, что они дружески относятся к союзникам, рады видеть их… Мир могут обеспечить только совместные усилия всех народов мира… Если все народы будут в дружественных отношениях, мы обеспечим дело сохранения мира» [387] .

387

Feis H.Op.cit., pp. 84, 85.