Генерал Власов. Анатомия предательства

Коняев Николай Михайлович

Подсудимый Буняченко: Показания мои я подтверждаю полностью, а виновным себя признаю в том, что 17 декабря 1942 года я добровольно перешел на сторону немцев, я выдал немцам интересовавшие их секреты, я выдал немцам военную тайну. Весной 1943 года я ознакомился с воззванием Власова, и для этого я был вызван комендантом немецкого лагеря B*censored*coHe, который предложил мне изложить свое отношение к переходу на сторону Власова. Я дал свое согласие уехать к Власову. Я поступил в РОА и находился в ее рядах, готовя офицерские кадры, активно проявлял себя как преподаватель тактики в Кировоградской школе. 9 июня 1943 года я дал присягу на верность Гитлеру и Власову. Потом я был офицером связи при 7-й армии во Франции, там же занимался преподавательской работой и инспектировал части, находившиеся на охране «Атлантического вала». Я взял на себя обязанность сформировать первую дивизию РОА и проявил в этом деле большую

активность, за что и был награжден немцами. Громадную работу я проделал во Франции по выявлению и концентрации русских добровольческих остатков и за это был награжден Железным крестом II степени, как за большую услугу немцам в борьбе с Советской властью. Я был кооптирован в КОНР, подписал Манифест. Я находился длительное время в прифронтовой полосе и направлял работу двух батальонов, занимавшихся разведкой. Вместо того чтобы сдать дивизию советским войскам, я увел ее в нейтральную зону и добивался, чтобы англо-американцы взяли нас под свое покровительство. За мою работу от немцев я имел две бронзовые медали, одну серебряную медаль, Железный крест II степени, а в 1945 году был произведен в генерал-майоры.

Председательствующий: Подсудимый Зверев, подтверждаете ли вы ваши показания и признаете ли вы себя виновным?

Подсудимый Зверев: Показания полностью подтверждаю и признаю себя виновным в том, что в июне 1943 года добровольно вступил в РОА, изменил советскому народу и Родине, в Дабендорфе посещал антисоветские доклады и лекции, а потом занимался инспектированием, а позднее находился в группе Благовещенского, ездил по лагерям для оказания помощи пропагандистам в их работе. Был со специальным заданием в Ганновере и в Норвегии. При посещении лагерей военнопленных занимался антисоветской агитацией. По заданию Трухина в ноябре 1944 года был в Норвегии, провел там большую вербовочную работу и привез в декабре в Берлин до 294 человек офицеров и солдат. Я формировал вторую дивизию РОА, командовал ею и руководил боевой подготовкой. Численный состав дивизии доходил до 20 тысяч. Наград от немцев за мою работу я не имел, но мне было присвоено звание генерал-майора.

В 14 часов 15 минут судебное заседание возобновлено с допроса подсудимого Зверева, который показал, что он, разъезжая по лагерям, проводил в жизнь установки, полученные от Благовещенского. Благовещенский требовал строгой постановки пропагандистской работы, рекомендовал проверять рабочие планы пропагандистов, а на все вопросы, какие будут ставить советские военнопленные, отвечать только в духе тринадцати власовских пунктов, а также пользоваться данными, помещаемыми в газете «Заря». В своих выступлениях больше всего упор делал на популяризацию власовских пунктов, то есть заострял внимание на необходимости беспощадной борьбы с Советской властью, за ее свержение, за установление в России профашистского государства.

Подсудимый Власов: Со слов Зверева получается, что его втянули во всю антисоветскую деятельность, а на самом деле Зверев выдвинулся у немцев именно своей работой. Он был ярым и активным организатором и руководителем, именно он привез из Норвегии офицеров, из которых удалось создать школу. Зверев служил немцам верой и правдой.

Председательствующий: Подсудимый Меандров, подтверждаете ли вы показания, данные вами на предварительном следствии, и в чем вы признаете себя виновным?

Подсудимый Меандров: Мои показания на предварительном следствии я подтверждаю, а вина моя заключается в том, что я не оказал вооруженного сопротивления и сдался немцам, сообщил им интересовавшие их сведения, подвергал критике действия Советского правительства с целью возбуждать у слушателей антисоветское настроение и к концу мая 1942 года из меня выработался человек, ставший на путь активной борьбы с Советской властью. Я связался с Бессоновым, я вступил в трудовую партию и был даже в ее руководящей верхушке. Практически я ни на минуту не переставал заниматься антисоветской агитацией и пропагандой. Позднее я вступил в ПЦБ и был его активным членом. В организации Бессонова преследовалась одна цель — активная борьба с Советской властью. Сначала методы борьбы не были установлены, а позднее был составлен план, в разработке которого я участвовал, я составил антисоветскую брошюру. Одним из методов борьбы мы наметили высадку авиадесантов в глубоких тылах советской территории. Решено было начинать борьбу на севере СССР.

В составлении оперативного плана десантных операций я принимал активное участие. По плану, из Петрозаводска предполагалось выбросить десантный отряд в районе Северной Двины, так называемая северная зона, куда я намечался командующим. В районе реки Оби намечалась так называемая восточная зона под командованием Киселева. Мы рассчитывали, что в этих местах нам удастся опереться на заключенных концлагерей, а также на военнопленных и сих помощью поднять восстание.

Для десантной операции было подготовлено до 150 офицеров и около 100 солдат. Основной расчету нас был на резервы Власова. Я виновен в активной деятельности в организации Бессонова, конкретно я готовил шпионов, диверсантов, террористов. Я написал устав военно-политической борьбы с Советской

властью. Весной 1943 года организацию Бессонова слили с РОА, я возглавил остатки ПЦБ, сформировал из молодежи карательный отряд. Нас двинули в г. Остров. Здесь я написал две листовки к советским партизанам и призывал их прекратить борьбу с немцами. Я выступал с антисоветской речью на митинге, а когда обнаружилось, что наши люди стали бежать к партизанам, нас из Острова направили в Радом, где мы занимались карательной деятельностью против поляков. В лагере Бреслау я познакомился с одним из руководителей националтрудового союза «Новое поколение», вступил в эту организацию, вовлек в нее еще двух человек. А в январе 1944 года я вступил в ряды РОА. Сначала я был в инспекторате Благовещенского, а потом стал работать на курсах в Дабендорфе. Террор и диверсии были основными средствами борьбы союза «Новое поколение». В РОА я был редактором официального бюллетеня, а также заместителем Жиленкова по управлению пропаганды. Я был организатором учредительного собрания в Праге и торжественного собрания в Берлине. Я выступал во многих местах и ездил на съезд антикоммунистов пражской лиги, выступал с речью по утвержденному Власовым плану. Я состоял членом КОНРа, был начальником офицерской школы, за мою работу немцы дали мне медаль и присвоили звание генерал-майора. Руководимую мною офицерскую школу я постарался перевести в англо-американскую зону. Я продолжал вести свою деятельность, писал американцам о предоставлении политического приюта, в бумагах писал американцам разную клевету на Советскую власть, я пропагандировал невозвращение в СССР и был передан советским войскам принудительно. Так, от критики и сомнений через политический шантаж я пришел к политическому бандитизму.

Председательствующий: Подсудимый Корбуков, подтверждаете ли вы свои показания и, коротко, в чем заключается ваша вина?

Подсудимый Корбуков: Показания мои полностью подтверждаю, а вина моя заключается в том, что в октябре 1942 года сдался в плен к немцам, в 1943 году вступил в РОА, окончил курсы пропагандистов, принял присягу, командовал резервной ротой, был прикомандирован к инструкторской группе Благовещенского и ездил по лагерям военнопленных. Мне принадлежит инициатива в предложении системы эксплуатации советских военнопленных. В декабре 1944 года стал офицером связи Штаба РОА и в этом положении инспектировал дивизии. В апреле 1945 года перешел на сторону американцев и уже здесь был введен в состав КОНРа и активно работал над тем, чтобы сберечь кадры РОА. За свою работу получил от немцев звание полковника.

Председательствующий: Подсудимый Шатов, ответьте суду, подтверждаете ли вы свои показания и признаете ли вы себя виновным?

Подсудимый Шатов: Да, показания подтверждаю и виновным по предъявленному мне обвинению себя признаю.

Председательствующий: Какую должность в Красной армии вы занимали до сдачи в плен к немцам, почему вы дезертировали?

Подсудимый Шатов: Был начальником артснабжения СКВО [96] в звании подполковника. Из Красной армии дезертировал потому, что не верил в победу СССР над Германией, считал, что у немцев без дела не буду, и поэтому в течение месяца отсиживался в Ростове в ожидании прихода сюда немцев. Виновен я в том, что при первом же случае рассказал немцам все, что их интересовало. У немцев служил с 1942 года до капитуляции, а потом бежал в англо-американскую зону. Вот коротко, что я хотел сказать о себе и своем преступлении.

96

СКВО — Северо-Кавказский военный округ.

Председательствующий: Подсудимый Меандров, вы поняли тяжесть и низость вашего преступления и, кстати, ответьте, о какой «идейности» вы говорили здесь суду?

Подсудимый Меандров: Да, я все понял, и говорить мне больше не о чем.

Председательствующий объявил об окончании судебного следствия по делу и предоставлении последнего слова каждому из подсудимых.

Сподвижники А.А. Власова

Азберг Владимир Гаврилович

Полковник РККА.

Генерал-майор ВС КОНР.

Настоящая фамилия — Арцезо, известен также под фамилиями Арцезов, Асбьяргс.

Родился 25.06.1898 года в Таганроге.

Закончил Астраханскую гимназию и прошел ускоренный курс Константиновского военного училища. В чине подпоручика проходил службу в 156-м пехотном полку.

В Красной армии — с 04.06.1919 года.

Принимал участие в Гражданской войне на Юго-Восточном фронте.

Командовал отдельным лыжным батальоном XI армии.

С лета 1919 года по ноябрь 1920 года — помощник командира 3-го полка 2-й стрелковой дивизии по строевой части.

В 1920 году назначен старшим адъютантом коменданта Баку.

В 1923 году — адъютантом 2-й Кавказской стрелковой дивизии, принимал участие в боях по подавлению Дагестанского восстания.

В 1924 году — командир батальона 4-го Кавказского полка.

В 1926–1927 годах обучался на Академических курсах старшего и высшего комсостава РККА по разведывательной службе.