Генерал Юденич
Шрифт:
— Штабом армии это уже сделано.
— Хорошо. Могу порадовать вас лично — государь повелел мне представить вас к следующему Георгию.
— Ваше сиятельство, прошу передать государю мою глубокую признательность.
— Передам сегодня же. Государь вместе с цесаревичем Алексеем сегодня поездом прибывает в Ставку...
Высокая награда не заставила себя ждать. За умелое руководство Отдельной Кавказской армией при срыве широкого неприятельского наступления летом 1915 года генерал от инфантерии Юденич удостоился ордена Святого Георгия 3-й степени. Высочайший указ начинался
«В воздаяние доблестных трудов и умелого предводительства русскими войсками на Кавказе награждается...»
Первая мировая война охватывала всё новые и новые земли. Наступила пора ввода в соседнюю Персию крупных сил русских войск, чтобы воспрепятствовать действиям турецкой и германской агентуры. К тому времени в Тифлисе появился новый царский наместник на Кавказе.
Император Николай II был крайне недоволен развитием событий на Восточном фронте и уходом армий России из Польши и Галиции, хотя серьёзным военным поражением это назвать никак было нельзя. Этим была обеспокоена и Антанта, которая испытывала большие трудности на Западном фронте. Так назрел вопрос о смене Верховного главнокомандующего.
На фронтах такое известие поразило многих. Полковник Николай Александрович Романов сменил на высшем командном посту воюющей России авторитетного, много повоевавшего и потому достаточно опытного генерала от кавалерии Николая Николаевича-Младшего. Последний был отправлен в почётную отставку на Кавказ, получив там должность наместника Его Величества.
Юденичу с великим князем удалось сразу же наладить контакт и в решениях армейских вопросов достичь полного взаимопонимания. По предложению командующего Отдельной Кавказской армии и при поддержке нового царского наместника для действий в Персии создаётся экспедиционный корпус.
Предыстория решения была такова. После краха Дарданелльской десантной операции престиж Великобритании на Востоке заметно пал, и это отразилось на внутриполитическом положении в Персии. Душой германских интриг стал дипломат граф Каниц. Он нашёл поддержку у ряда вождей кочевых племён на юге страны и в персидской жандармерии, созданной и обученной шведскими военными инструкторами, открыто симпатизировавших Германии.
В Лондоне в этом усмотрели прямую угрозу безопасности Британской Индии и стали требовать ввода в Персию крупных сил русской армии. После колебаний правительство Сазонова согласилось с чуть ли не ультимативной просьбой своего союзника по Антанте.
Ни Юденич, ни великий князь Николай Николаевич-младший сторонниками такого решения не были. Для них это означало только одно: Кавказский фронт растягивался с 800 вёрст до 1000 вёрст. Сразу же вставал вопрос — где взять войска для удержания такой фронтовой линии?
Экспедиционный Персидский корпус создавался в самые сжатые сроки. Командование им поручалось хорошо зарекомендовавшему себя в войне генерал-лейтенанту Баратову. Изначально корпус задумывался как маневренный. Поэтому в его состав вошло на первых порах 39 казачьих сотен, всего 3 пехотных батальона и 5 артиллерийских батарей. Всего набралось около 8 тысяч бойцов и 20 полевых пушек.
Перед убытием командующий экспедиционным корпусом генерал
— Николай Николаевич, я хочу высказать вам и вашим бойцам от имени великого князя и меня лично самые добрые Пожелания на будущее.
— Премного благодарен и великому князю, и вам, Николай Николаевич.
— Задачи, поставленные перед корпусом, доведены начальником оперативного отдела штаба армии?
— Да, приказ доставлен мне в опечатанном пакете и был вскрыт лично мною.
— Вопросы есть ко мне?
— Нет. В приказе всё изложено предельно ясно.
— Тогда давайте поведём разговор о сложностях вашей задачи. Они прежде всего касаются взаимоотношений с союзниками.
— Но англичане выходят на армейский штаб.
— Пока так. Но когда турки припрут их на беретах Тигра, то они могут обратиться лично к вам.
— Что мне делать в таком случае?
— Прежде всего сообщите в штаб по искровой станции, мы вам ответим соответствующей инструкцией.
— Будет ли она обязательна к неукоснительному исполнению? Ведь в боевой обстановке ситуация за один-единственный день может резко измениться.
— На сей счёт у меня уже был разговор о вас с великим князем.
— Что он может разрешить мне в крайней ситуации?
— Действовать по собственной инициативе и руководствоваться обстоятельствами.
— Значит, я могу поберечь людей в случае эпидемий лихорадки и чумы: корпусная медицина только о них и говорит.
— Да, отвод войск из неблагополучных местностей должен производиться обязательно. В штабе армии и так ожидают от вас больше не боевых, а санитарных потерь.
— Главная задача перед экспедиционным корпусом остаётся та же или может стать иной?
— Та же, Николай Николаевич. Я уверен, что вы не позволите турецкому фронту протянуть свой правый фланг к реке Араке. И удержите Персию под нашим контролем.
— Помощь мне от союзников-англичан возможна или нет?
— На их оперативное содействие даже и не надейтесь. У них достаточно и своих забот...
Баратовский корпус был перевезён по железной дороге из Тифлиса в портовый город Баку. Затем на кораблях Каспийской военной флотилии и гражданских судах переброшен по морю и высажен в иранском порту Энзели, ближайшем к столичному Тегерану. Никакого противодействия со стороны иранцев встречено не было.
Баратову было известно, что по данным разведывательного отдела армейского штаба, из Турцию в Персию проникли первые воинские отряды, хотя и небольшие по численности. Ими командовали один из племенных вождей курдов, Эмир-Наджен и немецкий лейтенант фан Рихтер. Каждый прибыл с ротой турецких солдат.
Появление турецкой регулярной армейской силы на иранской территории не могло не встревожить штаб Кавказской армии. Было совершенно очевидно, что первые две роты султанской пехоты являли собой только передовой отряд сил гораздо больших. Говоря языком «Наставления по тактике», неприятель производил разведку боем. Поэтому задержка ответных действий грозила корпусу Баратова неприятными последствиями.