Генералиссимус
Шрифт:
Ввиду этого Советское правительство, заявляя решительный протест по поводу случившегося, предлагает финляндскому правительству незамедлительно отвести свои войска подальше от границы на Карельском перешейке - на 20-25 километров и тем самым предупредить возможность повторных провокаций.
Примите, господин посланник, уверения в совершеннейшем к Вам почтении.
Народный комиссар иностранных дел
В. Молотов.
26 ноября 1939 г."
Отвести войска на Карельском перешейке на 20-25 километров - это означало оставить мощные укрепления линии
29 ноября поступила ответная нота финского правительства. Вот несколько выдержек из нее:
"В связи с якобы имевшим место нарушением границы, финское правительство в срочном порядке произвело надлежащее расследование. Этим расследованием было установлено, что пушечные выстрелы, о которых упоминает ваше письмо, были произведены не с финляндской стороны. Напротив, из данных расследования вытекает, что упомянутые выстрелы были произведены 26 ноября между 15 часами 45 минутами и 16 часами 6 минутами по советскому времени с советской пограничной полосы, близ упомянутого вами селения Майнила".
Предлагалось также, чтобы советские пограничные комиссары совместно с финскими на месте, по воронкам и другим данным, убедились, что обстрелена была именно их территория. Далее в ноте говорится о том, что Финляндия согласна на то, чтобы войска были отведены, но-с обеих сторон.
В своих воспоминаниях маршал К. А. Мерецков пишет:
"В конце июня 1939 года меня вызвал И. В. Сталин. У него в кабинете я застал работника Коминтерна, известного деятеля ВКП(б) и мирового коммунистического движения О. В. Куусинена... Меня детально ввели в курс общей политической обстановки и рассказали об опасениях, которые возникли у нашего руководства в связи с антисоветской линией финляндского правительства..."
Далее К. А. Мерецков излагает известную концепцию о том, что Финляндия "легко может стать плацдармом антисоветских действий для каждой из двух главных буржуазных империалистических группировок - немецкой и англо-франко-американской" и тем самым может превратиться в "науськиваемого на нас застрельщика большой войны". В этой связи Мерецкову предлагалось подготовить докладную записку с "планом прикрытия границы от агрессии и контрудара по вооруженным силам Финляндии в случае военной провокации с их стороны".
Как видим, Сталин говорил Мерецкову лишь о возможном нападении финской стороны, умалчивая о том, что нападение маленькой Финляндии на такого гиганта, как Советский Союз, маловероятно, и явно скрывая, что он сам намеревается первым нанести удар. Видимо, поэтому он, предлагая Мерецкову составить докладную записку о прикрытии границы от агрессора и о контрударе как противодействии возможному нападению, при этом все-таки приказал готовить войска к боевым действиям - скрытно, не вызывая подозрений у окружающих.
Далее Мерецков
"Во второй половине июля я был снова вызван в Москву. Мой доклад слушали И. В. Сталин и К. Е. Ворошилов. Предложенный план прикрытия границы и контрудара по Финляндии в случае ее нападения на СССР одобрили, посоветовав контрудар осуществить в максимально сжатые сроки. Когда я стал говорить, что собранных сил на операцию такого масштаба не хватит, мне заметили, что я исхожу из возможностей ЛВО, а надо учитывать силы Советского Союза в целом. Я попытался сделать еще одно возражение, связав его с возможностью участия в антисоветской провокации вместе с Финляндией и других стран. Мне ответили, что об этом думаю не я один, и предупредили, что в начале осени я опять буду докладывать о том, как осуществляется план оборонительных мероприятий".
В своих воспоминаниях Мерецков указывает на то, что "имелись как будто бы и другие варианты контрудара. Каждый из них Сталин не выносил на общие обсуждения в Главном Военном совете, а рассматривал отдельно, с определенной группой лиц, почти всякий раз иных". Одним из таких вариантов был уже упоминавшийся план Шапошникова. "Борис Михайлович, - подтверждает Мерецков, - считал контрудар по Финляндии непростым делом и полагал, что он потребует не менее нескольких месяцев напряженной и трудной войны в случае, если крупные империалистические державы не войдут прямо в столкновение".
Итак, после инцидента в Майниле, после советской ноты и ответной ноты Финляндии, 30 ноября в 8 часов утра части Красной Армии перешли в наступление.
И еще один штрих о советско-финляндской войне. Это, правда, неприятно признавать, потому что не украшают подобные факты нашу историю. Но истина дороже.
30 ноября 1939 года, в день начала боевых действий, в "Правде" было опубликовано сообщение о том, что из "радиоперехвата" стало известно об обращении ЦК Компартии Финляндии к финскому народу с призывом образовать правительство левых сил.
1 декабря 1939 года в занятом советскими войсками финляндском местечке Териоки (как стало известно тоже из "радиоперехвата") было создано такое правительство во главе с финляндским коммунистом, секретарем Исполкома Коминтерна О. В. Куусиненом. Оно провозгласило себя временным народным правительством Финляндской Демократической Республики.
В тот же день Советское правительство признало правительство Куусинена, с ФДР были установлены дипломатические отношения, а 2 декабря между СССР и ФДР подписан Договор о взаимопомощи и дружбе.
Версия о "радиоперехватах" нужна была для создания видимости непричастности советского руководства к образованию правительства Куусинена.
Но... вся эта дымовая завеса опрокидывается дубликатами документов "финляндского правительства" (которые хранятся в Архиве внешней политики СССР) - все они имеют правку и редактуру, сделанную рукой Молотова. Это свидетельствует о том, что до "радиоперехвата" документы лежали на столе нашего наркома иностранных дел.
Тут, как говорится, комментарии излишни.