Генеральный попаданец 2
Шрифт:
Я и на людях немедленно поддержал министра обороны:
— Лично считаю, что через Вьетнам надо прогнать как можно больше летчиков и специалистов из ПВО, а также военных инженеров. Боевой опыт бесценен. И мы получим его малой кровью. Что же касается риска. В военной профессии он присутствует всегда. Со стороны правительства мы обязуемся в случае трагедии достойно поддержать родных и близких. Постановление уже готовится. Чтобы огород не городить, это будет общий закон для всех, кто участвовал в боях за рубежом. А то у нас столько летчиков воевало в Корее, а почему они не считаются ветеранами со всеми полагающимися льготами? Их подвиг
Со мной согласились все, кроме Громыко. Тот кисло улыбается, но молчит. Захаров добавляет:
— Мы уже учитываем опыт наших бойцов ПВО. В серию пойдет только модернизированная техника. Дополнительно под Москвой на базе Курсов «Выстрел» будет организован Центр по обмену опытом. Через него мы планируем прогнать по очереди всех офицеров Советских вооруженных сил. Чтобы опыт Вьетнама не пропал втуне, и наши дивизионы не стояли как на параде без маскировки и дополнительного оборудования.
Начштаба толсто намекнул на итоги учений в ГДР. Авиация ННА имитировала удары «вероятного противника», используя новейшие наработки американцев. То есть активное глушение, учебные «пуски» противорадиолокационных ракет. Высотные маневры. Наше ПВО в противостоянии выглядели бледно. Колонны войск без их поддержки «уничтожались» одна за другой. Там я с помощью маршала Захарова преподал урок генералам, мечтающим о «Семи днях до Рейна». Колонны войск часто останавливались по причине поломок техники, нехватки горючего. Потом их били с воздуха. Генералы бешено орали в рации, требуя воздушной поддержки. Но наши ближние аэродромы также были «уничтожены», ПВО пропустили налет «противника». А дальние авиачасти были вне связи и не участвовали в учениях. Да много чего вскрылось этим летом. За что полетели головы и горели чьи-то задницы.
— Сейчас предлагаю прослушать обстановку в зоне индо-пакистанского конфликта.
Вот тут все разом напряглись. Им непонятно зачем мы впрягаемся в конфликт двух наследников Индийской колонии бывшей Британской империи. Это для британцев Индия являлась «Бриллиантом» короны. СССР в лучшем случае от дружбы лишь отбил собственные расходы. Но никто не отменял того, что в районе Индийского океана нам требовался союзник. И никто не отвергал старой доброй политической провокации — Разделяй и властвуй! Китай уже вовсю ею пользовался, поддержав Пакистан. Я же, помня, что нам в будущем принесет эта исламская республика, намерен её начисто уничтожить или хотя бы здорово ослабить. Нет, я не кровожадный, просто проблем в будущем сильный Пакистан сулит огромное множество. Его население же все равно при любом раскладе жить лучше не станет.
Сейчас Пакистан, управляемый после первого в своей истории военного переворота 1958 года военно-бюрократическим режимом президента Мухаммеда Айюб Хана, добился определённых успехов в социально-экономической модернизации, развитии собственной промышленности и проведении аграрной реформы. На внешнеполитической арене министру иностранных дел Зульфикару Али Бхутто удалось укрепить самостоятельность и престиж страны, ослабить её зависимость от западных держав. Был заложен фундамент крепкой дружбы Пакистана с КНР. Паки пытались и с нами навести мосты. В том мире состоялся визит президента Айюб Хана в Москву в апреле 1965 года. Но здесь я еще весной начал дипломатическую обработку индусов.
В Индии экономическое положение оставалось достаточно тяжёлым, и на этой почве обострялись социально-экономические противоречия и конфликты, зачастую принимавшие форму сепаратизма и религиозного
Правительство Лала Бахадура Шастри раздирали противоречия. Внешнеполитическое положение Индии в середине 60-х оставалась довольно сложным. КНР — враг, с СССР — отношения только-только восстанавливаются после серьёзного охлаждения, вызванного позицией Москвы в ходе Гималайской войны 1962 года. С США, Британией и Западом в целом после Гималайской войны отношения вроде как понемногу улучшались, но все равно сохранялись серьёзные проблемы. И мы должны быть первыми, кто подставит индусам плечо.
Вооружённые силы Пакистана за счёт активно шедшего с 1958 года военного сотрудничества с США качественно превосходили индийские, начавшие перевооружение только после поражения в войне 1962 года. Индия имела явный перевес лишь в количестве пехотных батальонов — 628 против 352. Качественное преимущество в танках было у Пакистана. Основу его танковых сил составляли 432 новейших американских «Паттона». Также имелось около 200 «Шерманов» с 76-мм орудиями послевоенных модификаций М4А1Е1 и М4А3Е4, 96 лёгких танков М-24 «Чаффи» и несколько десятков противотанковых САУ М-36Б1 «Джексон». Пакистанские танки были сосредоточены в 17 кавалерийских полках по 44 танка.
Основу индийских бронетанковых сил составляли оставшиеся в наследство от британской Индийской армии «Шерманы» М4А2 времён Второй мировой. Всего их было от 332 до 346 единиц, часть которых в 50-е годы была перевооружена французскими высокоскоростными орудиями СN-75–50, но на большинстве сохранились старые 76-мм пушки М3L40. Также в индийской армии имелось 188 британских «Центурионов» Мк.7 со 105-мм орудиями L-7 и большое количество лёгких танков — 164 АМХ-13, 90 ПТ-76 и несколько десятков М-3 'Стюарт. Всего у индийцев было 15 кавалерийских полков.
Ещё более явным был перевес Пакистана в артиллерии. Пакистанская армия имела 756 стволов, в том числе 72 105-мм американских гаубиц М-101, 126 155-мм американских гаубиц М-114 и 48 новейших американских 203-мм САУ М-110. Основу индийской артиллерии 450 из 608 стволов составляли 25-фунтовые 87,6-мм полевые пушки-гаубицы QF-25. Имелось также крайне небольшое количество орудий больших калибров времён Второй мировой войны.
К началу 1965 года в высшем пакистанском руководстве сложилась группировка, члены которой были убеждены, что настал тот момент, когда Пакистан может с позиции силы разрешить спор с Индией из-за Кашмира и вернуть себе «наш Эльзас с Лотарингией». Они считали, что ситуация в индийской части Кашмира находится на грани восстания. Эта точка зрения подтверждалась беспорядками в Сринагаре в декабре 1963-го после исчезновения из местной святыни, святилища Хазрат-Бал, Волоса Пророка и протестами против попыток правительства Шастри осенью 1964 года изменить Конституцию Индии, лишив Кашмир особого статуса. Выходило, что Пакистану надо только организовать и поддержать восстание алжирского типа в Кашмире и устроить индийцам «Вьетнам». Индийцы в нынешней ситуации, считали пакистанские «ястребы», не рискнут пойти на полномасштабную войну и будут вынуждены договариваться.