Генералы подвалов
Шрифт:
— Привет, Стрем, — бросил он корешу, ночевавшему в котельной и присматривавшему за Димкой. — Как он тут?
— Нормально. Поссать просится, да я без тебя решил не рисковать.
— Правильно решил. Недолго уже осталось... Ну ты чего? — повернулся он к связанному Димке, сидящему в той же позе, в какой его вчера здесь оставили.
Димка молчал. Он чувствовал себя настолько плохо, что едва мог говорить. А по пустякам вообще не хотел рта раскрывать. Голова разламывалась, его тошнило — удар Джуса, который
— Гордый... Молчишь, ничего — скоро тебя заберут. Я надеюсь, во всяком случае... Стрем!
— Чего?
— Кусачки у тебя есть?
— А ты похмелиться не принес ничего?
— Нет. А я не знал, что ты алкаш. Смотри, я с алкашами могу распрощаться.
— Да ладно тебе... Сам вчера всех упоил, а теперь базаришь...
— Кусачки есть, спрашиваю?!
— На.
Джус взял протянутый инструмент, повертел в руках. Повернулся, посмотрел на Димку. Тот сидел с закрытыми глазами. Лицо связанного было бледным, покрытым капельками пота.
— Годится! — Джус, играя на ходу кусачками, пошел к Димке.
Он положил их на пол позади Димки, вытащил из кармана диктофон, вставил кассету, нажал кнопку записи.
— Передай привет своей любимой.
Димка открыл глаза.
— Говори, говори, времени нет. Я к ней сейчас еду, — сказал Джус.
— Настя, — прошептал Димка, стараясь, чтобы его слова звучали уверенней. — Настя, это я. Я в порядке.
— Хорош. — Джус щелкнул клавишей, отмотал немного назад и протер ленту там, где были его собственные слова, обращенные к Димке.
Сунув диктофон в карман, он обошел парня, присел на корточки и взял в руки кусачки.
— Сейчас будет немножко больно... Это для твоей же пользы. Чтобы подруга твоя быстрее шевелилась. Чем быстрее она раскошелится, тем быстрее освободишься...
Димке казалось, что все имевшиеся у него силы ушли на короткое послание Насте, но адская боль, пронзившая руку, и не только руку, а все тело, заставила его заорать во все горло.
— Тише, тише, все уже, все! Уже не больно, уже все кончилось...
Стрем смотрел широко раскрытыми глазами, как Джус встал с корточек, брезгливо, стараясь не испачкаться в крови, на отлете держа в руке розовый цилиндрик...
Димка тихо выл, покачивая головой взад-вперед.
— Чего уставился? — крикнул на Стрема Джус. — Пальцев не видел? Ну, палец как палец, ничего особенного. Не велика потеря. Дай пакет какой-нибудь...
Стрем поднялся, чтобы исполнить просьбу своего вожака, но мальчишку стошнило, и он, согнувшись, побежал в угол котельной, туда, где находился туалет.
Джус неторопливо подошел к столу, за которым только что сидел Стрем, открыл тумбочку, стоявшую рядом, порылся, достал полиэтиленовый пакет с надписью «С Новым Годом!». Усмехнувшись, бросил туда Димкин безымянный палец, завернув
Настя доехала до дома как в тумане. В одной руке она сжимала пакет со страшной посылкой, другую просто сжимала в кулак, так же до судорог, и била кулачком себя по колену методично, размеренно, так, что водитель такси стал на нее коситься.
И опять не было страха, не было даже жалости к Димке. Ненависть захлестнула ее, ненависть и злость, злость на весь этот сучий мир, в котором происходят такие вещи...
Пакет она положила на стол аккуратно, словно та часть Димки, которая лежала в нем, была живой... Потом спохватилась и сунула его в угол, убрав с глаз долой.
«Настя, это я. Я в порядке», — снова сказал ей Димкин голос с кассеты. А потом забухал тяжелый монотонный рэп.
Ну все. Шутки кончились. Теперь надо подключать все имеющиеся у нее силы. Кстати, а где Дохлый? Вот так номер! Уж не он ли навел на них этих... этих... Она не могла подобрать слово. Очень может быть. По времени, во всяком случае, совпадает. И похитили Димку, а не ее. Ее-то он любит, а Димку... Димку ревнует.
Да нет, что за чушь?.. Как он мог? Он не мог...
Настя резко тряхнула головой. Опять начинались версии, а ей не версии нужно было строить, а действовать.
Она взяла трубку и набрала номер пейджера Сухого. В конце концов, за что она ему платит? За охрану? За безопасность? Вот пусть и соответствует!
Сухой перезвонил сразу же.
— Нужно срочно встретиться, — сказала Настя. — Очень срочно. Сейчас.
— Где? — спросил Сухой.
— Я дома, — сказала Настя. — Приезжайте ко мне. Немедленно.
На другом конце города Сухой удивился тону, каким были сказаны последние слова. В процессе работы с магазином он понял, что эта Настя — девчонка довольно крутая, но чтобы до такой степени? Голос прямо как у прокурора...
Сухой связался с майором, обрисовал ему ситуацию.
— Поезжай, — сказал майор. — Давай, не рассуждай. Поезжай к этой девочке. Не нравится мне все это...
Майор повесил трубку и повернулся к сидевшему напротив него Монаху. Посмотрел ему в глаза и тихо хихикнул.
Турок, стоявший в углу, поморщился:
— Ты чего, майор? В детство впал?
— Похоже, нашлись наши денежки, — сказал майор.
— В самом деле?
— Нас кто-то опередил. Возможно, те, кто на тебя наезжал. Похитили пацана, который за бабки эти отвечает. Теперь с подруги его требуют выкуп. А деньги-то все уже у них.
— Откуда ты знаешь? — спросил Турок.
— А я кто по-твоему? Представитель частного сыска. Вот у меня, сыскаря, и есть свои частные источники информации. За которые я, кстати, плачу немалые деньги.