Генералы российских смут

Гончаров Анатолий Яковлевич

Позвольте в связи с этим привести Вам некоторые цифры и факты, если они еще неведомы Вам. Никаких тел внутри лодки уже нет - они были деструктурированы струями газов при взрыве, а фрагменты вынесло через пробоину в носовом отсеке вследствие выравнивания давления с окружающей средой. В непроточном, глухом девятом отсеке какие-то останки, вероятно, обнаружатся, но представьте себе, что там за останки, если в этом отсеке оказался почти весь воздух, сжатый до 12-15 атмосфер на квадратный сантиметр, в результате чего температура повышается до 450 градусов, а это - температура самовозгорания всего, что горит на воздухе, в том числе человеческих тел, которые кремируются при таком давлении

в двенадцать раз быстрее, чем в крематории.

Кого или что Вы обещали родственникам похоронить на берегу, не зная этой стороны дела? За год можно было и узнать. И совершенно необходимо знать Вам, чем закончится «политический заказ» по подъему «Курска», на выполнение которого выделено Вашим указом 80 миллионов долларов. Сейчас реакторы АПРК «Курск» охлаждаются вследствие естественной конвекции воды, а в доке потребуется охлаждать их искусственно, если тепловыделяющие элементы не будут утилизиро-ваны. Технология утилизации ТВЭЛов из реакторов списанных подводных лодок с содержанием не более пяти процентов урана-238 вполне освоена существующим на Кольском полуострове заводом и достаточно безопасна, а вот утилизация ТВЭЛов с 15-процентным содержанием урана, как на четвертом блоке Чернобыльской АЭС, и тем более - с 65 процентами, как на «Курске», еще никогда и никем не проводилась.

Всем интересен такой опыт за счет России - американцам, норвежцам, англичанам. Потому и молчат их специалисты о том, что в случае успешной постановки «Курска» в сухой док потребуется охлаждение его реакторов в течение нескольких сотен лет. Не десятков, а сотен, Владимир Владимирович. Иначе - новая трагедия, гораздо более тяжкая, чем гибель «Курска», напрямую связанная с диверсионными действиями агентуры ЦРУ на заводе-изготовителе в Каспийске, производящем торпеды «Шквал». Именно там была записана фонограмма подготовки этой новейшей торпеды к пуску ее в торпедный аппарат во время контрольных испытаний, а затем, уже во время учений в Баренцевом море, эта фонограмма, заведенная в систему обнаружения целей, дала команду на самоуничтожение торпеды, подготовленной к пуску.

О грядущей вечной проблеме для нашей России молчат зарубежные специалисты, и это объяснимо. Молчат и отечественные специалисты. Необъяснимо, но понять все-таки можно: выполняют политический заказ и не решаются оспорить данное Вами слово. Почему молчите Вы, господин президент?..»

Комментарий к несущественному

Глаза у нас фатально закрыты, и мы плохо разбираемся в том, что хорошо разбирается в нас, да еще и неотвязно сопровождает, как электрифицированная тень Чубайса. И сидят на завалинках русские мужики - молчаливые, истомленные неясным желанием, сидят двумя тесными рядками друг против друга, как дремлющие парашютисты в самолете в ожидании выброски, и думают себе: то ли ветер ветку клонит, то ль головушка гудит?..

Сидеть можно. Но это, не выход. Это вход. А ведь когда еще сказано было хитрым кремлевским политтехнологом Глебом Павловским: «Будь Путин более злопамятным и менее прагматичным, перед Чубайсом сейчас не стояла бы проблема удержаться во главе госкорпорации. Его бы уже давно там не было». Время упростило формулировку: будь Россия более злопамятна и хоть чуточку прагматична, Чубайса бы вообще уже не было. Но он есть. Холеная рука, покрытая рыжей ворсистой шерстью, властно держит всероссийский рубильник в ожидании времени «Ч»: «Поверим ли словам цыганки? До самой смерти продрожим? А тот сидит, как крыса в банке, и моложав, и невредим...»

Жизнь во всяком случае продолжается, и жить надо, не обращая внимания на то, что тысячу раз сказано и написано

в августе 2000-го и было забыто уже в сентябре. Итоги подводились, и выводы делались, даже если их и не было, итогов и выводов. Был вопрос: когда и чем все это закончится? Ответа не слышно, слышно только, как снулый российский министр обороны отчаянно цеплялся за аварийные буи спасительной для него версии о столкновении «Курска» с чужой субмариной, а старатели намывали несуществующие подробности и пытались учить президента этическим нормам поведения. Если не усвоит, вступят в силу слова Березовского: «Путин падет до конца года». А Чубайс, не дожидаясь срока, уже назначил себя в президенты.

Шпионы и диверсанты

Вернемся к генеральной версии, застрявшей в полуотставленной главе Минобороны РФ, чтобы выветрилась она из всех прочих голов. Не было белозеленых буев в районе катастрофы, как не было ни вблизи, ни поодаль лежавшего на грунте «Курска» отколовшегося фрагмента британской подлодки. Не было. И вахтенный журнал флагмана «Петр Великий» не содержал никаких записей по поводу обнаружения этих предметов, а штаб Северного флота, не сообразуясь с возможным гневом министра, официально и жестко опроверг сам факт обнаружения мистических буев и рубочных фрагментов ограждения, назвав это «абсолютной неправдой». Все обломки, найденные в районе катастрофы, являлись фрагментами носовой части корпуса «Курска». Иными словами, министр обороны Сергеев был уличен в распространении ложной информации.

Большой противолодочный корабль «Адмирал Чебаненко» потому и зовется противолодочным, что его главная и основная задача состоит в своевременном обнаружении неопознанных подводных лодок с последующей нейтрализацией их действий. В ходе августовских учений Северного флота БПК «Адмирал Чебаненко» патрулировал зону учений круглосуточно. Чужие подлодки были им запеленгованы, что и зафиксировано в вахтенном журнале, однако находились они в 10-15 милях за пределами полигона Северного флота. Не враги себе на тех лодках и хорошо представляли, чем могла закончиться для них попытка скрытного вторжения в район, объявленный закрытым на время учения для судов всех типов. Ни 12 августа 2000 года, ни в течение десяти последующих суток иностранных подлодок в районе аварии не было.

Как ни странно, именно убежденность в диверсии на АПРК «Курск» породила множество иных, отвлекающих причин катастрофы, чтобы в этом множестве не слишком светилась основная. Ведь взрывное устройство пронес на лодку и установил в ракетно-торпедном отсеке не кадровый разведчик ВМФ США Эдмонд Поуп, ожидавший решения своей участи в СИЗО «Лефортово», а неустановленный гражданин России, кто вначале только помогал Поупу добывать какие- то сведения о новейшей скоростной торпеде «Шквал», к испытаниям которой готовились на «Курске», а затем вынужден был сделать и роковой шаг на пути оплаченного предательства. Вполне можно допустить, что он не догадывался о масштабах последствий, и сам стал жертвой этих последствий.

Понятно, что это был не 70-летний заведующий кафедрой ракетных двигателей МГТУ им. Баумана, арестованный в апреле вместе с Поупом в тот момент, когда передавал американскому разведчику документацию по технологии изготовления высокоэффективного топлива для торпеды «Шквал», получив за эту услугу 30 тысяч долларов. Таких помощников у Поупа было не один и не два. Тихий, обаятельный американец легко заводил знакомства среди сотрудников научно-исследовательских центров, работавших на военно-промышленный комплекс в Калуге, Новосибирске, Сергиевом Посаде. Предлагал совместные проекты, обещал щедрое финансирование...