Генератор Кошмаров
Шрифт:
– Кто это, дорогая? – голос его матери, внезапно наполнившийся тревожными нотками. Но мама НЕ могла чувствовать… - Что с тобой, Шелли? Боже мой, девочка, что случилось?..
Гарольд Блейз уронил газету на затянутый дорогим ковролином пол, вылезая из-за стола. На лицо отца набежала тень. Он понял, что звонок принёс нехорошие новости, но и он НЕ мог чувствовать…
Алан перестал раскачиваться на задних ножках стула и застыл, сцепив меж собой пальцы в «замок». Костяшки пальцев побелели от напряжения. Алан раскрыл глаза. Он почувствовал… И вновь голос его любимой сестрёнки. Обычно звонкий и жизнерадостный, сейчас
– Это дядя Фред…. Тётя Урсула умерла…
Отец схватился за сердце и сунул руку в карман. Имея такого сына, как Алан, он научился не расставаться с «карвалолом».
– Фред?! Фред, что произошло?.. – это мама взяла трубку. – Шелли сказала, что…
Мама. Мягкая и добрая, в чрезвычайных ситуациях она могла становиться крепкой, как кремень, давая волю слезам потом. Сначала она действовала. Но не всегда. Не всегда. Алан прикрыл глаза, не видя, как отец, торопливо запихнув в рот таблетку, бросился на кухню. Юноша обхватил руками голову, поставив локти на стол. Неладное что-то творится, подумалось ему. Дерьмо какое-то. Абсолютное.
– Алан… - в столовую вошла Шелли, нервно ломая пальцы. Взгляд её увлажнившихся огромных глаз был затравленно-обречённым, как у отчаявшегося, загнанного зверька. – Ты слышал?..
Она сейчас заплачет, понял Алан. Он всегда безошибочно угадывал этот момент. Верхняя губа Шелли приподнималась и причудливо кривилась, как отдельный живой организм, когда его сестра была готова заняться «мокрым» делом. Вот и сейчас…
– Иди ко мне, - сказал он, раскрывая объятья.
Шейла не преминула воспользоваться предложением, разрыдавшись прямо у него на груди. Алан крепко прижимал плачущую девушку, нежно гладил по голове и думал, что себе он не может позволить ЭТОГО. Кто-то из них должен оставаться сильным. Ради всех. Ради неё. И так уж сложилось, что этим кем-то всегда был он. А это тяжело, ВСЕГДА быть сильным…
___________________________________________________________
Ужин прошёл в почти что гробовом молчании. Аппетита ни у кого не было. Луиза, пустым бесцветным голосом спрашивая, не хочет ли кто добавки, промокала глаза платочком. Гарольд с болью смотрел на супругу, говоря, чтобы она не переживала по пустякам наподобие пустых тарелок, а подкрепилась сама. Луиза кусала губы… Дядя Фред… Фредерик де Фес был родным братом Луизы Блейз. А тётя Урсула - женой Фредерика. Была. И она была младше Луизы на три года! На три. И умерла от сердечного приступа в сорок пять лет. Женский порок сердца?!
Алан терялся в догадках. Он помнил тётю весёлой добродушной женщиной, неунывающей и не выказывающей никаких склонностей к столь серьёзным болезням. Дядя Фред был ей под стать. Немного чудаковатый, весельчак и балагур, он всегда нравился Алану. И Шейле. И тётя Луиза прекрасно к ним относилась. Каждое лето, как начинались школьные каникулы, они проводили в гостях у четы де Фес, в их большом замечательном доме целый месяц, а то и больше. Хеллвил был маленьким гостеприимным городком, и люди в нём жили по большей части такие же милые и приятные. По большей части…. И вот теперь тёти Урсулы больше нет…. Бедный дядя Фред. Он так сильно любил свою жену! Алан поджал губы. Не каждому дано изведать настолько сильное чувство.
Похороны должны состояться завтра, в субботу. Значит, им придётся выезжать пораньше. От Детройта
Шелли вяло ковырялась вилкой в тарелке, то и дело посматривая на Алана. Он догадывался, о чём она думает. О Хеллвиле.
__________________________________________________________
Алан вышел из душа с обмотанным вокруг бёдер полотенцем и торчащими в разные стороны, словно ощетинившиеся иглы дикобраза волосами. Он был высок, строен и худощав. Раньше он ссутулился, но добросовестные сержанты навсегда вбили в него армейскую выправку. Алан был худым, но при ближайшем внимательном рассмотрении никто не рискнул бы назвать его дохляком. Он был крепким жилистым юношей с перевитыми жгутами эластичных мышц руками и рельефным животом. Конечно, в одежде Алан выглядел совсем не впечатляюще. Казалось, ткни пальцем - и он согнётся в три погибели. Алана вполне устраивали заблуждения окружающих. Более чем.
Дом семейства Блейзов располагался в удалённом от центра города утопающем в зелени квартале на тихой спокойной улочке. Сложенный из кирпича, дом возвышался на два этажа, окружённый клумбами (единовластная вотчина Луизы) и деревьями, склонившими над красной черепичной крышей изрядно поредевшие с наступлением осени кроны. Сбоку примыкал гараж. Соседние дома, отделённые заборчиками откровенно декоративного вида мало чем отличались от особняка Блейза-старшего. Этот район Детройта населяли состоятельные и законопослушные граждане. Опора общества. Правильные американцы.
На первом этаже находились прихожая, холл, гостиная, столовая комната, ванная и кухня. Второй этаж занимали три спальни, рабочий кабинет, библиотека и ещё один санузел. Всё было выполнено с высочайшим мастерством и профессионализмом. Дом нравился всем безоговорочно. Архитектор и строители не зря съели свой хлеб. И достаточно высокооплаченный, надо сказать.
Алан прошёл по залитому ночным сумраком коридору и постучал в дверь Шейлы. Сестрёнка терпеть не могла открытых дверей и не стеснялась устроить нагоняй любому, кто забывал их закрывать. Особенно если это касалось дверей ЕЁ спальни.
– Входи.
Она всегда угадывала, что это он. С другой стороны, в двенадцатом часу ночи только Алан имел привычку бесшумной тенью шариться по дому. Алан вошёл в комнату сестры и аккуратно притворил за собой дверь.
Шейла лежала на кровати животом вниз, нажимая лакированными ноготками на кнопочки сотового телефона. Длинная жёлтая футболка, заменяющая ночную рубашку, не скрывала ровных красивых ножек. Шейла согнула правую ногу в коленке и пошевелила в знак приветствия маленькими наманекюренными пальчиками. Брат развязано плюхнулся рядом с ней и потрепал по голове. Шелли возмущённо фыркнула.
– Отстань.
– Кто это? Опять Моника?
– Ага…
Алан возвёл очи горе. Моника была лучшей подругой его сестры, и они были готовы часами болтать по телефону или обмениваться смсками. У открытой и общительной Шейлы была тьма-тьмущая друзей и подруг и Алан подозревал, что на оплату телефонных счетов улетают гигантские суммы. Сам он похвастаться таким солидным количеством приятелей не мог и с трудом находил собственный мобильник. И то лишь затем, чтобы стереть с него пыль. Алан не любил разговоры по телефону. Надо смотреть собеседнику в лицо, считал он. Видеть его глаза. Чувствовать.