Генетика любви
Шрифт:
Детский мир окрашен в чёрные и белые краски и не приемлет полутонов. Дети — это максималисты. Если они радуются, то нет в мире ничего, что звучит приятнее, чем их смех, если они плачут, то это страдания, которые разрывают сердце. И есть принципиальные вещи, в которых им врать нельзя. Никогда.
Как подобрать правильные слова? Как за жалкие минуты объяснить всю глубину проблем взрослых, которые дети не видят в силу возраста? Как заставить Ланса вернуть эту швархову шлюпку на место и при этом не соврать, потому что враньё близнецы не простят?
Меня трясло.
Я обожала мальчишек, но конкретно
Словно уловив моё состояние — хотя почему «словно»? Себастьян в первую очередь цварг, — Касс присел, оторвал от меня Лотта и зачем-то закатал ему вначале одну штанину, затем другую. Не успела я понять, что происходит, как Себастьян взял из моих дрожащих пальцев коммуникатор и строго заговорил с сыном:
— Лотт, это плохая шутка.
«Лотт? Почему Лотт?! Ланс же!»
Я бросила взгляд на ноги сына и только сейчас заметила крошечный шрамик, который остался от происшествия с ловлей светящихся жуков. Я так разнервничалась, что дети вновь меня провели… вот же!
— Вы очень похожи с братом, и вам наверняка обидно, если вас называют единым собирательным именем «Ланс-е-Лотт», я понимаю. Но если охранник или кто-то ещё вас обидел, это не повод так жестоко шутить, тем более над матерью, которая вас очень любит. Вы уникальны, каждый по-своему. Я даже не говорю, что, называясь именем брата, ты его подставляешь. Мужчины, даже такие маленькие, как ты, Лотт, должны отвечать за свои поступки.
— О, дядя Себастьян! — обрадовался чему-то ребёнок. — Да это как-то само собой вышло… Мы вначале над тем вредным охранником шутили, ну а потом я увидел шлюпку, а Ланс в это время притворялся мной… вот и получилось. Случайно.
— Ясно. То есть вы больше не будете специально путать взрослых?
— Мы постараемся, — заверил Лотт и тут же добавил: — Но только если ты уговоришь маму обратно выйти замуж за папу!
— Прости, не могу.
— Почему?! — изумился мальчишка.
— Не хочу, — всё так же спокойно ответил Себастьян.
— А я хочу, чтобы мама жила с папой! — капризно заявил один из близнецов. — Я домой хочу! И всё как прежде…
— Но ты же слышишь, что неправ? — мягко поинтересовался Касс. — Нельзя хотеть что-то за другого.
— Что? Почему?..
На этот раз голос Лотта стал неуверенным, Ланс же вытер слёзы и тоже уставился с интересом на Себастьяна. Бездонные синие глаза в этот момент смотрели на меня, а я лишь мысленно молилась, чтобы Касс понимал, что говорит и делает. Если рядовой Дирк хочет сбить лазером корабль с моим сыном, то, вероятно, есть ещё с десяток желающих. Надо как можно быстрее уговорить мальчика вернуть летательный аппарат. Только вот как?! Тем временем Себастьян продолжил:
— Возьмём, к примеру, Флаффи. Вашему щенку периодически надо ходить в туалет, и иногда он просится в неудобное время. Помнишь, как мы выходили гулять его во двор на днях, когда уже совсем стемнело и появились звёзды на небе? Тебе хотелось спать, ты отчаянно зевал, но Флаффи требовалось сделать важные собачьи дела, поэтому ты, Ланс и я вышли до ближайшей лужайки.
— Ну? — неохотно буркнул сын, а я, признаться, потеряла дар речи, потому что как-то
— Ты сетовал тогда, что хотел бы, чтобы Флаффи хотел в туалет до восьми вечера. Ты пытался хотеть за собаку, но так не бывает. То же и здесь. Ты не можешь принимать такие решения за маму. Она выбрала то, что ей подходит больше. Это её жизнь.
— А как же мы? Почему нашим мнением с братом никто не интересуется? Мы что, больше никогда-никогда не увидим папу?! Я подслушал вечером, что ты приглашал маму на далёкую планету... Ю-ю-сию.
— Конечно же увидите! — Я выхватила коммуникатор у Себастьяна. — И на Цварг вернётесь, как только захотите, будете гостить у папы столько, сколько понравится, а потом возвращаться на Юнисию. Но уверяю, там будет так здорово, что вы сами не захотите оттуда улетать!
— Да? — скептически произнёс сын и вздохнул. — Тогда ладно. Мне просто страшно стало, что вы с папой решили нас бросить.
— А нам страшно, что ты там один в воздухе, — вставил Себастьян тут же. — Давай снижайся.
— Я бы рад… но я не знаю как, — признался Лотт. — Стартовать было легко, одна зелёная кнопочка.
Здесь уже Фабрис Робер выхватил коммуникатор и торопливо заговорил:
— Сейчас ещё один большой корабль зависнет в воздухе рядом с тобой. Лотт, тебе надо будет нажать рычаг у двери и впустить дядю в чёрном комбинезоне…
Глава 17. Безопасник и генетик
Себастьян Касс
— Огромное спасибо, Себастьян, я у вас в долгу. — Эмиссар высшего звена улыбнулся и крепко пожал ладонь профессора астробиологии и межгалактической генетики. — Охрана Серебряного Дома вызвала меня слишком поздно, но, к счастью, всё обошлось.
— Да, я тоже рад.
Профессор Касс, Орианн и Ланс с поскуливающим Флаффи дождались, когда спасательная бригада под руководством Фабриса Робера вернёт угнанную шлюпку обратно. Каким образом восьмилетнему мальчишке удалось провернуть такое — стояло отдельным вопросом на повестке дня, и господин Робер обещал понизить в должности всех, кто имел к этому отношение, а охранника, который должен был в это время контролировать парковку, но почему-то самовольно удалился на обед, — и вовсе выгнать со службы.
Сейчас Себастьян усадил цваргиню, её детей и щенка в аэротакси, а сам остался в Серебряном Доме, чтобы закрыть последние вопросы.
— Я навёл о вас справки, — тем временем продолжил Фабрис, — и узнал, что вы проживаете на Юнисии, а на Цварг приезжаете лишь время от времени.
«Навёл справки? Когда? Как?!» — пронеслось изумлённое в мыслях профессора Касса, на что господин Робер лишь усмехнулся.
— Всё-таки я эмиссар Службы Безопасности и могу проверить любую подозрительную личность. Из того, что госпожа Орианн Ор’тэйл носит помолвочное кольцо с чёрным муассанитом, одна из самых крупных шахт, добывающих этот драгоценный камень, принадлежит роду Кассов, а также цваргиня не возражала против слова «отчим» касательно её детей, я делаю вывод, что вы хотите попросить в канцелярии для неё бессрочную визу на вылет с планеты.