Генезис Мрака
Шрифт:
– Заберите его дочь и мальчишку! – приказал Сиф Раонрог своим людям. – У нас будет прибыльное дело. Пока эти жалкие людишки не опомнились, нужно поймать как можно больше таких. А потом отправимся в Катру и начнём торговать!
Ущелье вновь наполнил крик. Но теперь это был отвратительный крик радости шакалов, что подвывают новому вожаку.
Саббатон закрыл глаза. Он бы предпочел стать пищей угруров, чем терпеть эту банду головорезов, собранную из солдат короля.
Их предводителем был Сиф Раонрог, бугай, больше похожий на бандита, чем
Его опасения оправдались. Их с Аликой бросили в холодную железную клетку, где им приходилось спать на тонкой прослойке соломы. Ели они то, что кидали солдаты: гнилые огрызки и траву.
По ночам Саббатон не мог спать из-за тоскливого воя спящей девочки. Наверное, ей снилось что-то ужасное, навеянное смертью отца. Но мальчик не мог проникнуться её трагедией. Чувства ушли давно, и он давно забыл, что такое жалость и сострадание.
А через неделю скитаний по предгорьям Сизых гор ночью к ним залез один из солдат и утащил куда-то Алику.
Пол ночи потом он слышал сдавленные стоны и мычание, а под утро солдат закинул в клетку измученную, нагую девочку с окровавленным животом. Она прижала руки между ног, свернулась калачиком и продолжила выть.
Сиф, как узнал, что солдат сотворил с его товаром, страшно разъярился и убил подонка, но Алике было уже всё равно. Она истекла кровью и ушла во тьму на третий день после своего позора.
В этот же день к сорокалетнему мальчику закинули женщину и двух детей, чуть позже еще трёх детей. Потом к их клетке-повозке добавилась ещё одна, потом две, и их караван стал стремительно расти с приближением к Катре. За границей графства ди Ванэско повозок стало около семидесяти, а количество солдат выросло до тридцати. Хорошо одетых и вооружённых бандитов, бывших когда-то солдатами короля. Что с ними могли сделать женщины, дети и подростки?
Ничего.
И Саббатон не мог. Среди них не было ни одного колдуна или ведьмы, на чью силу можно было бы воздействовать, поэтому мальчику приходилось лежать среди вонючих полуголых тел и ждать вполне предсказуемой развязки.
Приближалась осень, а потому дожди с каждым днём становились продолжительней, ночи длиннее и холоднее. Из многих клеток доносился кашель. Пару бедных детей уже вынесли мёртвыми. И если они в ближайшее время не приедут в Катру, то умерших станет больше.
Надо что-то делать…
Но, вот парадокс, уже ничего делать не хотелось. И Саббатон уже мысленно торопил время, чтобы хоть что-то произошло и поменяло вынужденное возлежание среди убогих людишек, к которым его случайно подкинули…
«Что даже ни одного из них не жалко?»
Саббатон вздрогнул от знакомого голоса, вытаращил глаза и уставился на…
– Юлия! – воскликнул мальчик, испугав остальных пленных. Она лежала напротив и ухмылялась.
«Нет, дурак! Я – Ваня! Её сила, которую ты, по забывчивости, у неё забрал!»
«Это что же… – медленно,
«Раз забрал, то можешь, – кивнула Ваня, но тут же предупредила: – Но управляться можешь не с каждой. Предупреждаю: я слишком мощна для тебя».
Мальчик молчал и всматривался в призрачный лик ненавистной племянницы, вернее, в лик её умершей сестры, и в голове зрели мысли.
«Слушай! – наконец, мысленно воскликнул Саббатон. – Это же отличная новость!»
«Что ты задумал? – настороженно спросила Ваня».
«Для начала – выбраться из этой клетки, – ответил Саббатон и улыбнулся. – А потом… как пойдёт! И для этого мне нужна какая-нибудь ведьма…»
Глава 2. (Юлия)
Ярость, исказившая некогда милое лицо Вани, хлынула потоком гневных слов, словно обжигающая лава извергающегося вулкана.
Призрак сестры, некогда родной и близкий, теперь предстал перед ней чудовищем, одержимым жаждой смерти. Глаза Вани, некогда полные тепла и света, теперь горели ледяным, потусторонним светом.
Ваня кинулась на Юлию, но та, стиснув в руке Гринандэр – фамильный меч, сияющий в лунном свете, как небесный огонёк, – встретила сестру яростным рыком, полным решимости и боли.
Отчаянная битва с порождениями тьмы, вызванными безумием Вани, развернулась на мраморной террасе замка. Каждая плита под ногами дрожала от сотрясающей силы ударов, а эхо от лязга стали разносилось далеко по горной округе.
Сталь лязгала о сталь, искры сыпались дождём, словно падающие звезды, а тени монстров – призраков былой дружбы и любви – метались по каменным плитам, словно тени проклятых.
– Я не дам тебе забрать меня с собой! – кричала Юлия, срывая голос. – Я не стану призраком! Я не последую за тобой в чертоги Азраида! Ты никогда не уничтожишь меня!
В её голосе звучала не только ярость, но и отчаяние, мольба о спасении, о том, чтобы вернуть сестру из тьмы, в которую она погрузилась.
С каждым взмахом Гринандэра монстры рассеивались, словно дым на ветру. Сила, исходящая от Энеи и Яона – зелёной и голубой лун, которые только сегодня ночью напитали меч магической силой, – наполняла Юлию, делая её удары сокрушительными.
Она сражалась не только за свою жизнь, но и за душу Вани, за ту светлую девочку, которой она была когда-то.
В этой битве не было места жалости. Лишь ярость и воля к жизни обуревали обеих сестёр.
Кто же одержит верх в этой схватке?
Сумеет ли Юлия справиться с безумием Вани и сохранить свою жизнь, или же тьма поглотит их обеих?
Исход этой битвы зависит не только от силы оружия, но и от силы любви и отваги.
«Ты моя сестра! – разъярился призрак. – И ты смеешь отказывать мне в компании? Не желаешь стать призраком? Да я… тебя…»