Гениальные аферы
Шрифт:
Сам он подпольно занимался освобождением людей от воинской повинности, но взял с меня клятву никогда не связываться с военными, так как военный суд может приговорить к повешению. Выгоднее и спокойнее, сказал он, работать с застрахованными. После его смерти я приняла его эстафету. Все эти подсудимые – мои клиенты, они приезжали ко мне, я им делала укол, объясняла, как потом вылечиться, а они расплачивались. Вот и все».
Всем своим видом четверо подсудимых – бывшие застрахованные «Саламандры» – показывали, что они никак не ожидали такого поворота событий. Англиченков ощетинился, так что стал похож на затравленного зверя. Штарк смертельно
В зале поднялся шум. Защитники начали взволнованно переговариваться. Председатель призвал присутствующих к порядку. Прокурор и защитники посовещались и решили отложить заседание до следующего утра.
На следующий день мадам Эйхенгольц решила преподнести очередной сюрприз, сделав диаметрально противоположное заявление: «Я оговорила этих людей и созналась в преступлении, которого не совершала, – заявила она. – Все сказанное мной вчера – ложь. Меня научил дать такие показания защитник, который заверил, что присяжные меня пожалеют и оправдают. Но теперь я сожалею об этой лжи и не хочу напрасно губить этих людей, которых до суда никогда не видела. Повторяю то, что уже говорила: дело сфабриковал Склауни, он подбросил мне шприц, керосин, векселя и деньги. У него в этом деле большая корысть, наверняка он получил от «Саламандры» кругленькую сумму».
Возмущенный наглой ложью подсудимой, защищавший ее присяжный поверенный потребовал освободить его от защиты. Суд удовлетворил его просьбу и назначил Эйхенгольц нового защитника. Слушание затянулось еще на пять дней. В итоге суд признал всех подсудимых виновными. Мужчин осудили на три года арестантских работ, а Эйхенгольц получила такой же срок тюремного заключения.
Страховые полисы четверых мошенников были признаны недействительными, поэтому «Саламандра» от уплаты убытков по ним освобождалась.
Тайны великих шулеров
Как известно, карты были изобретены в IX веке в Китае. В Европе же они получили распространение лишь в конце XIV века, причем практически сразу же отыскались мошенники, которые использовали в игре крапленые карты.
В середине XVI века в Англии вышла книга, посвященная азартным играм, в которой во всех подробностях были описаны способы нанесения на рубашку карт малозаметных для постороннего глаза меток.
Производители игральных карт стали тут же изобретать способы борьбы с этим злом. Была разработана специальная, абсолютно непрозрачная бумага. Карты изготавливались из двух слоев плотной глянцевой бумаги, которые склеивались черным клеем на основе сажи. Выполненная таким образом карта ни при каких условиях освещения не просматривалась на свет. Кроме того, ее невозможно было перегнуть, нанести на ее поверхность вмятины, морщины или потертости. Глянец, покрывавший карты, не позволял сделать на них метки красками или чернилами. Еще более изобретательными в этом вопросе были те, для кого нечестная игра превратилась в профессию.
Шулерство стало довольно опасным занятием. В XVI веке разоблаченных шулеров ожидала виселица. Американский суд предоставлял жертвам шулеров право физической расправы с преступниками, вплоть до их убийства.
В 1849 году магистрат одного из французских городов обратился с просьбой к знаменитому фокуснику Жану Робер-Удену изучить сто пятьдесят карточных колод, которые были изъяты
На протяжении двух недель вооруженный увеличительным стеклом фокусник тщательно исследовал каждую карту, но ему так и не удалось обнаружить ничего подозрительного. Следует отметить, что обратная сторона карт, выпускаемых в те времена, не имела рисунка и была белой. Считалось, что на чистом поле намного труднее нанести крап.
Расстроенный фокусник уже решил смириться со своей неудачей, встал с кресла и со злостью швырнул на стол последнюю колоду карт. «И вдруг мне показалось, что на блестящей спинке одной из карт я заметил бледное пятно, – писал Робер-Уден. – Я подошел на шаг ближе, и пятно исчезло. Но тут же появилось опять, когда я снова отступил».
Наконец, фокусник понял, как шулер метил карты. Вероятно, нанося на картон каплю воды, он удалял с некоторого участка поверхности глянец. Полученную таким способом метку можно было различить только с некоторого расстояния, под определенным углом зрения и при особом освещении. Место пятна выбиралось неслучайно: оно соответствовало каждой масти и рангу карты. Робер-Удена заинтересовала эта проблема, и он продолжил ее изучение, а спустя несколько лет написал и опубликовал целую книгу, которую посвятил методам работы карточных шулеров.
С 1850 года на обратную сторону карт стали наносить сложный рисунок. Идея производителей заключалась в том, чтобы таким образом скрыть приметные загрязнения, которые могли случайно попасть на карту в процессе ее использования, например капли кофе, вина или потертости, по которым нечестный или просто наблюдательный игрок мог отличить знакомую карту.
Однако и рисунок рубашки карт мошенники научились использовать в своих целях, нанося на него малозаметные сигнальные штрихи, точки или оттенки.
Производителям карт во все времена приходилось непрестанно разрабатывать новые способы глянцевания, предотвращающие всякие метки. Шулерам же в ответ на это всегда удавалось составлять такие рецепты красок и чернил, с помощью которых можно было бы наносить малозаметные знаки на самый блестящий картон.
Государство выпускало чистые колоды карт, которые переправлялись заказчикам в опечатанных бандеролях. Жулики разработали способы подмены этих колод на меченые.
Порой им приходилось проворачивать и крупномасштабные операции: сознательно снизив цены, они продавали торговцам партии меченых карт, которые у них покупали владельцы гостиничных и клубных киосков и ресторанов. Подготовив тем самым почву, шулеры шли играть в эти заведения.
В середине XIX века испанский шулер Бьянко закупил большое количество высококачественных карточных колод. Самым тщательным образом пометив каждую карту, Бьянко запечатал колоды в оригинальные упаковки и дешево перепродал их в Гавану, слывшую в те времена столицей азартных игр. Затем он сам отправился на Кубу, чтобы пожать плоды своего труда.
Высадившись в Гаване, Бьянко не без удовольствия обнаружил, что его план претворяется в жизнь: помеченные им колоды с гарантией чистоты были проданы во все лучшие казино. Наведываясь по очереди в эти игорные дома, Бьянко каждый раз срывал огромные банки.