Гении Барсума
Шрифт:
— Я не хозяин, а ты не рабыня. Мы с тобой товарищи по оружию.
— Я очень рада, — сказала она. И добавила после паузы: — Раз мы товарищи, то позволь мне сказать, что лететь прямо в Джахар неразумно. Этот флайер узнают сразу. Тебя схватят как шпиона, и вместо того, чтобы освобождать Саному Тора, ты будешь участвовать в Играх на Большой Арене, где тебя рано или поздно убьют.
— Что же ты предлагаешь?
— На юго-западе от Джахара лежит Тьянат, город, где я родилась. Это единственный город на Барсуме, где я могу ожидать дружеского приема. Тьянат примет меня, значит,
Я принял ее доводы, и наш флайер изменил курс. Мы полетели к Тьянату, который находился на расстоянии шести тысяч хаадов отсюда. Всю ночь мы летели со средней скоростью шестьсот хаадов в зод — совсем маленькая скорость по сравнению с той, к которой я привык.
Когда поднялось солнце, мне в глаза бросилась странная окраска флайера. Он был прозрачно-голубой.
— Почему такой странный цвет? — воскликнул я.
Тавия посмотрела на меня.
— Для этого есть причина, — ответила она. — Но тебе этого не понять, пока ты не попадешь в Джахар.
Глава V. В подвалах
Под нами в прозрачной полутьме барсумской ночи расстилалась пустыня, поросшая желтым мхом. Наш перегруженный флайер медленно пересекал гряду низких холмов, которые были естественной границей владений зеленых. Когда наступило утро, мы с Тавией обсудили вопрос, лететь нам дальше или же для безопасности приземлиться и переждать день.
— Здесь довольно мало флайеров, — заметила Тавия. — Если мы будем внимательно следить за всем происходящим, то успеем вовремя скрыться. А на земле мы можем стать добычей зеленых. Хотя мы и вылетели за пределы их территории, они часто делают набеги далеко от своих границ.
Поэтому мы решили лететь дальше, внимательно следя за небесами. Монотонность пейзажа и утомительный полет должны были надоесть мне, но, к моему удивлению, время прошло быстро, и это было заслугой остроумной и веселой Тавии. Да, Тавия оказалась очень приятным товарищем для путешествия.
Мы говорили с нею обо всем на свете, и, конечно, много рассказывали о себе. И скоро я почувствовал, что знаю Тавию лучше, чем какую-либо другую женщину. Тавия внушала к себе удивительное доверие, и я постепенно рассказал ей обо всем: о своих заветных мечтах, желаниях, стремлениях, поделился всеми страхами и сомнениями, смущающими обычно души молодых людей.
А когда я понял, насколько полно обнажил душу перед этой маленькой девушкой-рабыней, я смутился, но искреннее сочувствие девушки постепенно успокоило меня, к тому же она точно так же делилась со мною своими глубоко личными проблемами.
Две ночи и один день потребовались нам, чтобы преодолеть расстояние между Ксанатором и Тьянатом, и вот в первом зоде второго дня мы увидели на горизонте башни города. И тут я пожалел, что Тьянат не находится на другом краю планеты, так как понял, что
Но вот путешествие позади. Тьянат перед нами. Если не считать Саному Тора, то я почти не искал общества женщин. И не потому, что я с недоверием относился к ним, просто я никогда не считал возможным сближаться с женщиной, если не испытывал к ней серьезных чувств. И вот теперь вдруг оказалось, что я могу наслаждаться обществом женщины, которую не люблю.
— Вероятно, это Тьянат, — сказал я, показывая на далекий город.
— Да.
— Должно быть, ты рада, что путешествие кончается, — заметил я.
Она искоса взглянула на меня, нахмурила брови.
— Наверное, я должна была бы радоваться, — загадочно ответила она.
— Это же твой дом, — напомнил я.
— У меня нет дома.
— Но у тебя там друзья, — настаивал я.
— У меня нет друзей.
— Ты забыла о Хадроне из Хастора.
— Нет, я не забыла, что ты был добр ко мне, но я помню и то, что я всего лишь эпизод, а ты ищешь Саному Тора. Возможно, завтра мы расстанемся навсегда и никогда больше не увидимся.
Я тоже подумал об этом: должен сказать, что мне это совсем не понравилось. И, тем не менее, именно так обстояли дела.
— У тебя быстро найдутся друзья.
— Надеюсь. Но меня увезли отсюда тогда, когда я была совсем маленькой, и я почти ничего не помню о жизни в Тьянате. Тьянат для меня ничего не значит. Я была бы счастлива в любом месте Барсума, если бы там у меня был друг.
Мы подлетели к стенам города и вскоре увидели флайер — видимо, патрульный корабль. Он стремительно пикировал на нас. Тавия пронзительно вскрикнула — ее крик разорвал утреннюю тишину. Почти сразу же в городе раздались звуки труб, барабанов — поднялась тревога. Патрульный корабль взмыл вверх, а из города вылетели боевые корабли, и через несколько мгновений мы были окружены.
Я попытался переговорить с экипажами ближайших флайеров, но мой голос тонул в звуках труб. Сотни пулеметов были направлены на нас, готовые уничтожить наш корабль при первых же проявлениях враждебности.
— В Тьянате всегда так встречают гостей?! — спросил я у Тавии.
Она покачала головой:
— Не знаю. Я могла бы объяснить такой прием, если бы мы летели на большом военном корабле… но маленький одноместный флайер?.. Слушай! — вдруг воскликнула она. — По цвету и конструкции флайера они поняли, что это корабль Джахара. Людям Тьяната, наверное, слишком хорошо знаком этот голубой цвет, они боятся его. Тогда непонятно, почему они сразу не открыли огонь.
— Не знаю, почему они сразу не начали стрелять, но я понимаю, почему они не стреляют сейчас. Их корабли настолько тесно сгрудились, что при перестрелке могут попасть друг в друга.
— Ты не можешь дать им понять, что мы друзья?
Я стал делать дружеские жесты. Однако корабли не приближались к нам, хоть тревожные звуки труб смолкли и мы оказались в молчаливом кругу кораблей.
Я закричал:
— Не стреляйте! Мы ваши друзья!
— Друзья не прилетают в Тьянат на голубых флайерах, — ответил мне офицер с ближайшего корабля.