Гений из Гусляра (Сборник)
Шрифт:
Он развел руками.
Они поняли и пригорюнились.
Удалов предложил им по бутылке кефира, может, с валютой плохо?
Нет, с валютой у них оказалось хорошо, но кефир они взяли, побаловаться перед сном.
– Вы не печальтесь, – сказал Удалов. – Не сегодня-завтра мы его выследим. Если он в Гусляре, то выследим.
– Он здесь, – сказал мужчина. – Приборы показывают, что здесь. Только конкретнее определить не могут.
Они зашли в вестибюль гостиницы. Там стоял столик, за которым желающие могли выпить пива. Удалов угостил
Итак, изобретатель был лысым мужчиной средних лет, с карими глазами и рыжими усами. На правой руке у него большая черная родинка, как раз выше локтя. На ноге шрам в виде полумесяца, полученный при катании на горных лыжах. Бровь рассечена во время ответственного эксперимента.
Удалов стал расспрашивать пришельцев об их политической жизни, выпили еще по пиву...
Домой Удалов пришел в двенадцатом часу, навеселе и очень обиженный на пришельцев. Пить-то они пили, но ни в одном глазу и даже не улыбнулись ни разу. Все их мысли были заняты выполнением задачи. Даже жена пропавшего ученого все больше рассуждала о дисциплине.
Когда Ксения стала помогать пьяненькому мужу раздеться, он жаловался:
– Ты представляешь, они мне сказали, что этого самого пришельца тут же отправят в лабораторию, потому что только работа может обрадовать человека. А пиво за мои деньги пили.
– Тебе бы только выпить, – отвечала злая Ксения. – За свои, за чужие, пусть мы с голоду все подохнем, только бы полялякать.
– Они считают, что смысл жизни в труде на благо родины, – сказал Удалов, не сопротивляясь. – А лучший отдых – это перемена занятия. Сами они, понимаешь, переживают, что недостаточно трудятся. Вот я спать пошел, а они сейчас будут очередные теоремы разгадывать. А она, понимаешь, такая привлекательная женщина, но совершенно не думает о себе, даже губы не красит.
– Так я и знала! – Ксения всплеснула руками. – Никакие это не пришельцы, а одна пришелка! А ну, дай мне номер ее апартаментов, я ей глаза инопланетные выцарапаю.
– Этого не рекомендуется... – вяло произнес Удалов и задремал.
Когда Удалов проснулся на следующий день, было уже ближе к полудню, чем к рассвету. Но низкие сизые тучи мчались с Северного полюса к Южному, и потому сумерки сохранялись.
В голове шумело и позвякивало.
Удалов побрел на кухню.
На столе стояла тарелка с остывшей кашей и записка от Ксении:
Питайся по ресторанам, туда тебе и дорога.
«И как ты с такой грамотностью восемь классов закончила?» – вздохнул Удалов и попытался припомнить события прошедшего дня.
Вспомнил и поморщился.
Так вот, помогаешь космической дружбе, ведешь себя бескорыстно, а дома сердятся.
Ну что ж, пора идти на поиски пришельца.
На улице сыпал сухой
Куда идти? Где искать?
Ноги привели Удалова в парк.
В парке, конечно, никого не было. Только вороны делили старый ботинок, таская его за шнурки, где-то тявкали собаки да бомж тащил сумку с пустыми бутылками.
Удалов пригляделся было к бомжу, но узнал его – он уже лет десять бутылки собирает, дачу построил.
Серый помоечный кот промчался по дорожке, за ним пробежал пес, тоже бездомный, но веселый. Рыжий, кареглазый, на передней лапе черное пятно, на задней – длинный шрам в виде полумесяца.
О чем это говорило?
Ни о чем.
Нет, говорило!
Удалов пошел за собакой.
– Песик! – закричал он. – Пойди сюда!
Но пес уже умчался.
Удалов свистнул ему вслед.
Да ну, просто глупое совпадение.
Собаку Удалов догнал у реки. Пес сидел на берегу и смотрел на заснеженные дали.
– Любуетесь? – спросил Удалов.
Не оборачиваясь, пес кивнул.
– Чего же вы так, – сказал Удалов. – Люди из-за вас оторвались от созидательных дел, на вас рассчитывают, родина ждет. Разве можно так деградировать? Даже не понимаю, как вам удалось? Неужели вы и это изобрели?
Пес смотрел на Удалова, склонив направо голову, и улыбался.
– Будем возвращаться или как? – спросил Удалов.
Пес не ответил.
– Супруга ваша беспокоится, через всю галактику примчалась, чтобы вас вернуть в лоно.
Пес подошел к Удалову, запрокинул голову и тявкнул. Так весело и просто, что Удалов все понял.
А пес увидел кота и с заливистым лаем помчался вслед.
Удалов не стал рассказывать пришельцам о встрече в парке.
«ТВОЯ РАШЕЛЬ...»
1
Обычно рассказы пишут для того, чтобы читатель мог насладиться образами персонажей и пейзажами, а в конце задуматься над смыслом прочитанной истории. Иначе бы рассказы не включали в хрестоматии и не мучили бы ими невинных детей.
В рассказе должна быть мораль. Даже не очень видная снаружи.
Вы завершаете последнюю фразу и понимаете: так жить нельзя!
Небольшое произведение литературы, к чтению которого вы сейчас приступаете, относится именно к этому роду литературы. И мораль его сводится к истине: «Подслушивать нехорошо».
...Все началось шестого июля. Если вы помните, день тот выдался в Великом Гусляре жарким, томительным, но не беспощадным. И если ты обнажен до трусов, искупался в озере Копенгаген, улегся в тени векового дуба на редкую зеленую траву, щуришься, глядя сквозь листву на сверкающее солнце, и, отмахиваясь веткой от оводов, испытываешь редкое ощущение счастья, то поймешь, почему Минц с Удаловым лениво перебрасывались осколками фраз, не утруждая себя грамматикой.
– А на Кипре... – начал было Корнелий Иванович.