Гений из гусляра
Шрифт:
— Пароль?
Но вместо отзыва девочка сказала:
— Открывай, нас могут в любую минуту засечь. Я привела людей.
Дверь приоткрылась.
Взрослые вошли.
В химическом кабинете тревожно пахло. Из нескольких детей, ожидавших там, трое или четверо были в противогазах.
— Садитесь, — предложил мальчишка в красном свитере. — Располагайтесь. Вы пришли просить союза?
— Чего просить? — не понял Мощин.
— Да, — сказал Минц. — Мы пришли просить помощи от имени всего города.
—
— Покажите копыта, — приказал мальчик Мощину.
— Попрошу без выпадов! — рассердился глава города. — Кто твои родители? Давно не пороли.
— Оставь его, Руслан, — сказала девочка, которая привела Мощина. — Ему нравится ходить на копытах, ездить на машине без дна и покрышки, а когда он придет домой и увидит, что сделали с его квартирой водопроводные удавы, он будет хохотать!
— Какие удавы? — слабым голосом сказал Мощин. — Где удавы?
— Идите, — сказала девочка, — мы вас не задерживаем.
Мощин, конечно, хотел покончить с безобразием, которое обрушилось на Великий Гусляр, он хотел видеть себя и близких красивыми и здоровыми, но его возмущало то, что за спасение города взялись недоросли, двоечники, детишки.
— Пожалейте самолюбие Леонида Борисовича, — попросил детей Минц. — Он нервничает и не понимает, что бормочет. Он же не знает, чем все это грозит...
— А чем? — быстро спросил Мощин.
— Гибелью всему живому, — ответила девчушка. — Возьмите элементарный компьютер, и он вам все экстраполирует.
— И можно все вернуть взад? — спросил глава города.
— Можно, но не сразу, — ответил злой мальчик Руслан — видно, главарь этой банды несовершеннолетних химиков.
— Мне надо посоветоваться, — сказал Мощин.
— С кем? — удивился Лев Христофорович.
— С товарищами, — строго ответил глава города, потому что не знал, с кем бы ему посоветоваться. Но знал, что советоваться необходимо, это как бы административный ритуал.
— Пускай идет, — безнадежно сказала девочка.
Она так показала на дверь, что на Мощина, который направился к этой двери, снизошло прозрение.
«Что я делаю? — подумал он. — Я иду к смерти и толкаю к ней мою семью. Я уже стал уродом... и чего я боюсь? Кого я презираю?»
Мощин обернулся к детям, что смотрели внимательно ему вслед, и тихо произнес:
— Простите меня, дети. Давайте спасать наш город вместе. К сожалению, я истратил доллары...
— О деньгах ни слова, — сказал Минц. — Нам все известно. Перейдем к делу.
— Нам нужны ваши гарантии, — сказал Руслан. — Во-первых, прибавить зарплату учителям нашей школы.
— И заплатить ее наконец, — добавила девочка.
— Во-вторых, отремонтировать в школе крышу.
— Сделаю, —
— И главное — больше никогда не вступать в сделки с грязными типами.
— Но он же из Москвы приехал! — сказал Мощин.
— В Москве тоже в отдельных случаях иногда встречаются не очень хорошие люди, — заметил Минц.
— Забудьте об этой соли, — сказала девочка, — что бы вам ни предлагали.
— Клянусь! — воскликнул Мощин. — Клянусь здоровьем моего внука!
Потом он понизил голос и спросил:
— А копыта мне вы исправите?
— Пока копыта появились на ногах сорока двух процентов жителей нашего города, — сказал Минц.
— А я и не заметил!
— Вы вообще не очень наблюдательный, — сказал Минц. — Так поклянитесь!
В комнату снаружи ворвался глухой шум.
— Что это? — спросил Мощин.
Руслан ответил:
— Как я и предполагал, под землю ушел памятник землепроходцам.
— Да вы с ума сошли! — закричал Мощин. — Вы забыли, что ли, что это — гордость нашего города!
— Спешите, клянитесь, — сказал Руслан. — Иначе с каждой минутой положение будет ухудшаться.
— Клянусь! — сказал Мощин. — Клянусь, клянусь, клянусь!!!
Руслан стал раздавать детям опрыскиватели, сделанные из садовых леек. Досталось по лейке и Мощину с Минцем.
— Пошли по улицам, — сказал Руслан. — Чтобы ни одного квадратного метра без обработки не осталось! Экономьте дезинтегратор!
Лейка была тяжелой. Мощин наклонялся, неся ее. Детям тоже было нелегко, но они не жаловались.
— Как же они все это изобрели? — спросил Мощин у Минца.
— Химическую формулу мы определили вместе, — сказал Минц. — Практическую сторону дела осуществляли кружковцы.
— Может, мне на ноги попрыскать? — спросил Мощин.
— Все в свое время, — ответил Минц. — Выздоровеем.
— И у вас тоже? — Мощин показал дрогнувшим указательным пальцем на сапоги Минца.
— Нет, — ответил тот. — Я вовремя спохватился.
Когда все дети и взрослые вышли на улицу, мальчик Руслан указал, кому в какую сторону идти. Мощину достался фабричный район в слободе, а Минцу — набережная. Так их развела судьба.
Мощин пошел к фабричному району, прыская по дороге из лейки на черную мостовую, но на четверти дороги остановился. Тревога за судьбу семьи взяла свое. «Тут этих юных химиков, — подумал он, — больше чем достаточно. Они весь город погубят. А меня ждет семья».
Обхватив лейку руками, Мощин засеменил к родному дому.
Когда он, скользя и спотыкаясь по пустынным улицам, добежал до родного подъезда, там, за дверью, его поджидала отвратительная девчонка, дочь невоспитанной матери.