Гений из Гусляра
Шрифт:
— Картошка, — сказал Удалов.
— Кинь сумку вон туда.
— Зачем?
— Я не люблю повторять просьбы, — сказал бородач.
И Удалов понял, что бородач не повторяет просьб, а все люди в черном наставили на Удалова черные дула черных пистолетов и автоматов.
Удалов кинул сумку с картошкой в сторону.
— Взрывай! — приказал бородач.
Мальчик послушался бородача и нахмурился.
Раздался взрыв, не очень громкий и не очень яркий, но на месте сумки осталось черное пятно.
—
— Вах! — сказали люди в черном.
— Что ты хочешь, маленький джигит? — спросил бородач.
Мальчик прищурился.
Все на улице затаили дыхание. Мальчик был не по летам разумен.
— Как тебя зовут? — спросил мальчик.
— Обычно меня называют Усама бен Ладен, — ответил бородач. — Но что в имени тебе моем?
— У меня нет отца, — сказал мальчик. — Наш папа Гриша нас бросил.
— Как нехорошо! А ну, позови своего папу, мы ему скажем, чтобы он тебя отныне не бросал.
— Но мне не нужен такой папа, — сказал мальчик. — Я хочу, чтобы ты стал моим папой.
Бородач бен Ладен начал смеяться. Он долго громко смеялся и так заразительно, что многие на улице, несмотря на ужас, тоже засмеялись.
— Зачем тебе такой папа? — спросил бен Ладен. — За мной охотятся все армии христианского мира.
— Ты настоящий мужчина, — сказал мальчик.
— Это правильно, — подтвердил бен Ладен.
— Я буду для тебя взрывать, что прикажешь, — сказал мальчик.
Бен Ладен задумался.
— Хорошо, ты будешь у нас сын бандформирования.
— Нет, — сказал мальчик, — сначала ты женишься на моей маме.
Бен Ладен взревел от негодования, а потом спохватился и спросил:
— Кто здесь мать этого джигита?
— Я. — Тамара, смущенная, грубовато красивая, сделала несмелый шаг вперед.
Бен Ладен оглядел ее и произнес:
— А что... мне нравится.
— Я не хочу! — сказала Тамара, но по знаку бен Ладена его черные люди напялили на Тамару черную одежду, накинули черную-черную чадру и отнесли в вертолет.
— Теперь ты доволен? — спросил бен Ладен и добавил: — ...сынок.
— Полетели, — сказал малыш.
И тут из толпы вышел лысый толстый пожилой мужчина с семитской фамилией Минц, о чем бен Ладен, к счастью, не знал.
— Одну минутку, — сказал Минц. — Мальчик забыл дома очки. Они помогают ему видеть.
Минц подошел к Васеньке и надел на него очки, стекла которых испускали странное сияние. Профессор как следует застегнул ремешок на затылке ребенка.
Мальчик не возражал. Он полностью доверял профессору.
— Ну, полетели, — поторопил своих людей бен Ладен. — Нас ждут большие взрывы.
Минц смело подошел к террористу и прошептал ему на ухо несколько фраз.
Сначала бен Ладен было возмутился, потом кивнул. Подхватил
Вертолет взмыл в воздух. Городок Великий Гусляр в ужасе наблюдал за его полетом.
— Гражданин Иванов, — сказал Минц, — террорист бен Ладен намерен совершить посадку у станции Пьяный Бор. Свяжитесь с вашими сотрудниками и попросите их вернуть мальчика с Тамарой.
— Как? В чем дело? Объяснись! — послышались крики.
Минц улыбнулся.
— Очень просто. В этих изобретенных мною очках Васенька становится самым обыкновенным ребенком, и очки, скажу вам, не снимутся до совершеннолетия. А бен Ладену я сказал, что Вася может взрывать только картошку. И предложил ему проверить мальчика. А после проверки — пусть бен Ладен высадит свою новую жену и сына возле станции Пьяный Бор.
— И вы думаете, что он выполнит вашу просьбу?
— А почему бы и нет? Он ведь тоже сомневается...
Иван Иванов связался с постом ФСБ в Пьяном Бору. Он велел им следить за появлением черного вертолета, но ничего не предпринимать.
Через десять минут оттуда сообщили, что вертолет без опознавательных знаков опустился возле станции и оттуда выскочил мальчик в очках.
— Должна быть женщина, — сказал Иван Иванов.
— Женщины нет, — сказал сотрудник из Пьяного Бора.
И тут послышался голос мальчика:
— Мама сказала, что немножко поживет с новым мужем Беником. Но я скучать не буду. Дядя Усама дал мне чековую книжку, чтобы я меньше скучал по маме и приемному папе. А пока я поживу у дяди Минца. Мы будем играть с ним в шахматы.
— Черт побери! — воскликнул Иван Иванов. — Ведь не собьешь этот чертов вертолет, там русская гражданка на борту.
— Пускай его кто надо сбивает, — сказал Удалов.
— А ведь я мог звездочку героя получить, — тоскливо произнес Иван Иванов.
Тамара вернулась только через три месяца.
Она была довольна и в положении.
Эти три месяца стали трагикомедией профессора Минца. У него никогда не было детей. И уж тем более никогда не было извращенного вундеркинда, который научился подглядывать из-под очков.
Чего только он не переломал в доме и вокруг, кого только не настроил против профессора... Но все-таки терроризм потерял свое главное оружие.
4. Скелет в подвале
— Я так больше не могу, — взвыл Корнелий Удалов, когда уже в третий раз Ксения таинственным образом ушла из дома как раз перед обедом. Что, опять идти к Грубину, у которого только пиво на обед, или к Минцу, который угостит тебя овсянкой из пакетика, но не от жадности, а потому что сам не обращает внимания на то, что жует и переваривает его организм?