Гений разведки
Шрифт:
— Вы, братцы, оставайтесь на месте, а я погляжу, что это за монстр! — тихо, но, как всегда, максимально твёрдо, распорядился старший лейтенант и, прижимаясь к земле, пополз вперёд.
— Погодь, друже, — выбрасывая очередной окурок в сухую пожароопасную траву, процедил в ответ Никифоров. — Я с тобой!
— Отставить… Жди сигнала!
Володька перекатился в неглубокую балку, уходящую далеко вперёд — в самую гущу стройных белоствольных красавиц, — и прильнул к биноклю.
На башне танка была хорошо различима красная пятиконечная звезда.
"Наши… Только что это за чудо-юдо? Трёхэтажная поворачивающаяся башня, две пушки, куча пулемётов… Блин… "Генерал Ли"!"
Именно
С бронированными американскими исполинами, поступившими в 1-ю танковую армию ещё во время заключительной стадии битвы за Москву, Подгорбунский был уже знаком. БМ-6 — "братская могила для шестерых" (или семерых — по количеству членов экипажа) — так у нас называли этот "шедевр" заморской технической мысли.
Разведчик тихонько подобрался поближе и свистнул. Ему никто не ответил. Поднявшись, обошёл вокруг бронированного чудовища и только тогда заметил огромную дыру в его правом боку.
"После такого попадания вряд ли кто-то мог выжить!"
Эту догадку красноречиво подтверждал обгоревший труп в комбинезоне, скрючившийся в канаве позади танка.
Забираться в башню Подгорбунский не стал. Что там делать?
"Позже отправлю похоронную команду — те своё дело туго знают…"
Он уже собирался уходить, когда услышал позади себя странные звуки, напоминающие всхлипывание ребёнка.
Владимир приподнял сбитую осколком, широченную ветку единственной во всей роще сосны.
Под ней и вправду дрожал пацан.
— Как тебя звать, сынок?
— Бориска!
— А где твои родители?
— Нету…
— Сирота, что ли?
— Так точно…
— OI С азами дисциплины знаком! Значит, будет дело…
И в это время к ним что-то "прилетело". Снаряд?
Мина? Володька так и не успел ничего понять.
Просто инстинктивно подмял под себя пацанёнка и скатился с ним в балку. Но полностью уберечься не успел — получил несколько осколков.
Подоспевшим товарищам пришлось изрядно потрудиться, чтобы доставить в часть раненого командира, "языка" и перепуганного мальчишку.
Их нелёгкую долю задолго до меня в красочных деталях описали многие классики отечественной и зарубежной литературы.
Достаточно вспомнить хотя бы такого легендарного персонажа, как Йозеф Швейк, которого поручик австрийской армии Индржих Лукаш выиграл в карты у фельдкурата Каца. Или же нашего, отечественного, Петра Семёновича Исаева — того самого незабвенного народного героя Петьку, что состоял на службе при легендарном красном начдиве-комбриге Василии Ивановиче Чапаеве.
Не сомневаюсь, что вспомнили. Причём без сверхусилий.
Им завидуют и… подражают!
А иногда ими откровенно гордятся.
Как, например, уже упомянутым генералом Скобелевым. Тот вместо того чтобы наслаждаться роскошной великосветской жизнью в свите императора, куда Михаила Дмитриевича определили вскоре после расформирования его казачьей дивизии, напросился в помощники к своему коллеге — начальнику 14-й пехотной дивизии Михаилу Ивановичу Драгомирову. И сам учился, и товарищу в ратном деле помогал.
Как вы, должно быть, догадались, речь ниже пойдёт о денщиках, порученцах, ординарцах или, проще говоря, "личной прислуге", то есть всех тех, кто, в силу своих служебных обязанностей, призван оперативно решать многочисленные проблемы высоких и не очень начальников, начиная практически от ротных, а то и взводных.
Каких только грехов на них сегодня не вешают!
Мол, и походных жён для своих патронов
Однако не будем спешить с оценками, а тем более осуждениями…
После Гражданской войны институт денщиков в Рабоче-крестьянской армии был временно упразднён, но уже с началом Великой Отечественной снова введён в действие, между прочим, по инициативе самого Сталина.
Вот только функции у помощников красных офицеров оказались совершенно иными, кардинально, можно сказать, противоположными, чем у Швейков или Шельменко. Не тупо прислуживать благородному хозяину, а, постоянно пребывая рядом с боевым командиром, беречь и ограждать его от малейших неприятностей, чтобы с максимальной эффективностью вместе бить лютого, озверевшего врага.
Александр Власов, о котором мы однажды обмолвились, воевал с Подгорбунским уже полтора года, а в разведке и вовсе стал первым помощником нашего главного героя, "ординарцем дьявола", как его называли за глаза некоторые острые на язык сослуживцы. О таких говорят: "Сухим из воды выйдет", но лично мне больше нравится другое выражение: "Его голыми руками не возьмёшь".
Шурик непременно рвался "вперёд батьки" в любое пекло; безропотно и предельно точно выполнял все приказы и требования своего "самого главного", как он не раз говаривал, командира, и даже замещал er'o в некоторых пикантных ситуациях, как, например, в той, что сложилась во время освобождения славного западно-украинского города Бучача (об этом речь ещё впереди). А ещё… Он не раз бесстрашно закрывал Володьку грудью во время очередной, грозящей тому, смертельной опасности…
Какой, скажите, старорежимный денщик способен на такие дерзкие подвиги?
Только порученец нового типа.
Нет. Даже не так — верный друг. Товарищ. Младший брат.
Наблюдать за командиром в госпиталь его отправил сам Катуков. Так и сказал:
— Нам без Володьки никак нельзя. Незаменимый, особо ценный кадр, хоть некоторые и утверждают, что таковых в природе не бывает… Так что глядите, долго там не задерживайтесь. Чтоб через неделю, максимум — две, оба встали в строй!
Впрочем, особой надобности в постоянном присутствии Власова возле старшего лейтенанта Подгорбунского в режимном медучреждении не было. Ибо с его работой прекрасно справлялся спасённый Владимиром Борька — теперь рядовой Прозоров… [52]
52
Чуть больше о судьбе Бориса Прозорова, который по всем документам проходит, как "воспитанник Героя Советского Союза Подгорбунского", мне удалось узнать только тогда, когда книга фактически была уже готова. Помог Фазил Дашлай, историк и писатель из Ростова-на-Дону, приславший по электронной почте некоторые документы из архивов. Оказывается, мальчишка то ли 1930, то ли 1932 года рождения, ушёл добровольцем на фронт ещё в начале войны и до знакомства со своим наставником был награждён боевой медалью. А родился Борис на станции Фундуклеевка Одесской железной дороги, которая находится на территории посёлка городского типа Александровка Кировоградской области теперь уже незалежной Украины.
Но вносить изменения в готовый текст времени у меня уже не осталось. Так что не обессудьте, дорогие мои читатели. И, если кому-то из вас известны ещё какие-то обстоятельства из жизни юного героя, — пожалуйста, откликнитесь.