Гений российского сыска И. Д. Путилин. Мертвая петля
Шрифт:
— О, мое изобретение имеет большую будущность! В экономической жизни оно займет одно из первенствующих мест…
— Объясните, пожалуйста!
— Я придумал способ, благодаря которому всегда можно иметь холодную воду, даже в самых жарких местностях.
— Это очень любопытно. В чем же заключается секрет вашего изобретения?
— Пока тайна. Однако считаю долгом предупредить, что осуществление идеи моей не потребует большого расхода.
— Ваш аппарат не сложен?
— Чрезвычайно прост.
— А скоро ли вы можете представить
— Да так скоро, что если, например, вы мне дадите сегодня сто рублей, завтра утром уже и посвящу вас в тайны моего открытия.
— Неужели?
— Клянусь.
Меценат вручил изобретателю «холодной воды» требуемую сумму и сказал, что завтрашнего утра он будет ожидать с нетерпением.
На другой день граф получает по городской почте письмо следующего содержания: «Согласно своему обещанию выдать вам секрет моего изобретения честь имею доложить, что ежели в сосуд с водой положить пропорциональный кусок льда, то вода может долгое время сохранять низкую температуру».
Очевидное глумление!
Это письмо граф препроводил к Путилину, который деятельно принялся за розыски наглого мошенника. Вскоре он был найден и представлен для допросов к Ивану Дмитриевичу.
— Вас ожидает уголовное преследование, — объявил ему начальник сыскной полиции.
— За что? — недоумевающе спросил «изобретатель».
— Вы обманным образом выманили у графа деньги и над ним же насмеялись, прислав ему такое письмо.
— Будучи от рождения человеком честным, я не могу быть заподозрен в преступлении, в каковом вы намереваетесь меня обвинить.
— Как? Разве это не обман выманить сто рублей за мнимое изобретение?
— Мое изобретение далеко не мнимое.
— Зачем вы наивничаете! Вас это не спасет… Кому же не известно, что лед сообщает охлаждение.
— Да вот, например, это неизвестно было графу, иначе он не заинтересовался бы моей идеей. О свойстве льда, разумеется, он имел понятие, но никогда не задумывался над тем, как это свойство драгоценно… Конечно, «ларчик просто открывался», но честь и слава тому, кто открыл его… Вот ведь и до Шварца было известно всем существование угля, серы и селитры, однако никто не мог выдумать пороха…
Как ни был «изобретатель» красноречив и убедителен, но все-таки ему пришлось по настоянию мецената понести наказание, хотя и не особенно чувствительное.
Отъявленный вор сидел в тюрьме, отбывая наказание, и тосковал о свободе. Вдруг в голову его запала идея.
— Погуляю, покучу! — сказал он товарищам по неволе.
— До сроку? — недоверчиво переспрашивали те.
— В скорейшем времени.
— Сбежишь, что ли?
— Зачем? Буду гулять самым честным образом. И даже на казенный счет.
Кто-то да рискнул с ним поспорить.
Действительно, вор надумал способ, благодаря которому получил дня на три относительную свободу и действительно
Способ оказался незамысловатым.
Заявляет он тюремному начальству, что будто бы знает одну преступную тайну, которую можно поведать только сыскной полиции. Сообщили относительно этого Путилину. Путилин приказал доставить этого молодца к себе для личного допроса.
Доставили.
— Ну, что имеешь сказать мне? — спрашивает начальник сыскной полиции, предвкушая раскрытие какого-нибудь сложного преступления, по какому-либо исключительному случаю ускользнувшего от бдительного внимания властей.
— Я знаю, где делают деньги!
Иван Дмитриевич насторожился:
— Где?
— Да уж знаю.
— Кто?
— Многие… всех не упомнишь.
— Как же ты можешь их указать?
— Очень просто: встречу и укажу.
Уговорились так, что вместе с вором на поиски отправится один из агентов, которому тот и укажет на ведомых ему преступников. Впрочем, помимо агента для надзора за самим доносчиком был прикомандирован переодетый полицейский.
— Только вот мое первое условие, — заявил вор Путилину, — чтоб моя одежда была исправна, потому что очень я пообносился. Да, кроме того, может, в хорошие места заходить придется, куда только в чистом платье допускают.
Отвели его на рынок и переодели. Затем он с агентом начинает переходить из трактира трактир. Всюду угощается и не задумывается перед издержками. За все по поручению начальника расплачивается, конечно, агент.
К вечеру, когда добрая половина «питейных заведений» ими была обойдена, вор сказал своему спутнику, неоднократно уже выражавшему нетерпение:
— Ну, что делать? Как назло, никого не повстречали!.. Может, завтра посчастливится.
На другой день снова началось трактирное мытарство, но так же безуспешно.
— Уж не наврал ли ты? — усомнился агент. — Кажется, напрасно вводишь нас в заблуждение?
— Жизнь надоела мне, что ли? — ответил доносчик. — Знаю ведь я, что за клевету и обман полагается наказание.
На третий день стал сомневаться в нем уж и сам Путилин. Призвал он его к себе и говорит:
— Если ты сегодня же не наведешь на след преступников, плохо тебе будет! Так ты и знай!
— Да уж коли сказал, то укажу, где делают деньги.
— Пьянствуешь только, шатаясь по трактирам.
— Это уж беспременно следует, чтобы найти кого нужно…
Через день терпение Путилина истощилось. Приказал он было водворить обратно в тюрьму ловкача, но тот категорически заявил:
— Нет уж, ваше превосходительство, пока не покажу места, где делают деньги, в тюрьму не пойду. Я, слава тебе Господи, не подлец какой-нибудь и начальству облыжничать никогда себе не дозволю.
— Врешь все! Ничего ты не знаешь…