Гений в пелёнках
Шрифт:
– Опа, Данилов, ты что ли, Толян? – неуместно радостно воскликнул мужчина, который всё это время работал рядом с телом девушки.
– Санёк Савельев, а я тебя и не узнал, богатым будешь, – слегка замешкался Толя.
– Да будешь тут богатым, ага, жди. До пенсии не дождешься, разве что наследство получу от какого-нибудь дядюшки из Аргентины, – отмахнулся Саша, – ты какими судьбами здесь, считай сколько уже не виделись, лет пятнадцать.
– Двадцать. – Уточнил Данилов. – Как выпустились, так о тебе не слуху не духу. Не на одну встречу одноклассников
– А я че? Я хотел, просто сразу после школы женился, вот и пришлось переехать в другой город к жене. А там работа, дети, быт, ну сам знаешь, как это бывает.
– Я в отличие от тебя, человек холостой, поэтому понятия не имею как там у тебя это бывает.
– Ошибаешься, я теперь тоже свободен, как мартовский кот, – гордо произнёс мужчина, – а ты, как я погляжу, лукавишь, с какой красавицей пришел, – Савельев выразительно перевел взгляд на Ольгу.
– Это моя…
– Ага, – радостно вскрикнул Саша.
– Не ага, а моя практикантка, – не растерялся Данилов.
– Ага, – немного разочарованно протянул мужчина, – хотя, что это меняет, сегодня практикантка, а завтра…
– Дурак ты Савельев, и шутки у тебя дурацкие. Ну надо же, годы тебя совсем не изменили, я то думал, что ты поумнеешь, но, видимо, этой функции в твоём организме не предусмотрено.
– Да ладно тебе, не обижайся, я ж это так, по-дружески, – смутился Саша.
– По-дружески пивком угощают, а ты.
– Ну всё, намек понял, – многозначно подмигнул Савельев.
– Ладно, что тут случилось?
– Ну что тебе сказать? Два наживых ранения прямо в сердце, нанесены предположительно обычным карманным ножом, время смерти примерно восемь-десять часов назад, точнее после вскрытия.
– Почему карманным?
– Ну во-первых, потому что глубина раны небольшая, а во-вторых, кто же по улице ходит с кухонным ножом, да ещё и ночью.
– Ну, например, маньяк, – предположил Данилов.
– Плохо ты нашу публику знаешь. Если бы у маньяка был нож, неважно какой, он бы вдоволь наигрался с жертвой. Ну, отрезал бы чего-нибудь, ухо или нос. Да вспомни хотя бы Потрошителя, тот кишки вынимал и рядом с телом клал, вот фантазия у человека, а наш, всего два удара, правда очень точных.
– А ты не мог бы при даме не разглагольствовать на тему отрезанных частей тела, – укоризненно сказал Толя переводя взгляд на девушку.
– А че, пусть привыкает, в нашей профессии и не такое насмотришься.
– Ну, насмотреться она всегда сумеет, а пока, нечего мне ценные кадры травмировать.
– Анатолий Сергеевич, – вмешалась Ольга, – мне необходима практика, поэтому я просто обязана осмотреть тело и место преступления.
– Подожди, мы так не договаривались, – не выдержал Данилов.
– Толь, ты че, пусть девка сама лично изучает, так сказать наш преступный мир, точнее его последствия. Жалко что ли? Пусть любуется на эту красотищу, когда ещё такой труп будет? Обычно что? Бомжи, да алкаши, недельной давности. Или вот был у меня случай, женщина –
– Нет, ну в твоём богатом опыте я и не сомневался, – недовольно заявил Толя, приглядываясь к трупу.
– Ага, чуешь конкурента. Да ладно, расслабься. Я на место следователя или оперативника не претендую. У меня и так трупов по горло, но по этому случаю есть кое-какие соображения.
– Неужели ты окажешь такую честь, и поделишься ими со мной?
– Окажу, окажу, не сомневайся. Вот ты всё тут на маньяков наговариваешь, ан нет. Я тебе скажу, здесь всё намного банальнее и прозаичнее. Сумочки-то у девушки нет, а это значит что?
– Что простое ограбление, – без эмоционально ответил майор.
– Не простое, а ограбление и убийство.
– Ну, убийство-то налицо, а вот ограбление, – промямлил Данилов.
– Я бы на твоем месте не сомневался. Ну, сам посуди, каждая дама ходит с сумочкой, это у них в крови. А кто её мог украсть, кроме убийцы?
– Да, кто угодно. Сколько тут людей за ночь и утро прошло, увидели сумочку и увели, – нахмурился Толя. Его настроение резко упало от встречи со старым товарищем. И дело вовсе не в неприязни к Савельеву. Просто Данилова всегда выводили из колеи такие вот балагуры и шутники. Он терялся в их обществе. Толя с детства считал себя робким, тихим и не умеющим шутить. Собственно, потом так же про него стали думать и остальные.
– Ну ты даешь, у тебя звание какое лейтенант?
– Майор, – гордо сказал Толя.
– Это они зря, это они погорячились. Вот в лейтенантах тебе самое место.
– Ты чего хамишь? – Обиделся Данилов.
– А я не хамлю, я правду говорю. А кто ещё, кроме друга скажет тебе правду. Ты бамбук свой включи, – постучал по своей голове Саша, – ну какой нормальный человек, увидев окровавленный труп, будет отбирать у него сумку. Или ты опять на маньяка намекаешь?
– Да ни на что я не намекаю, просто нужно рассматривать все варианты.
– Ну ты давай рассматривай, а мне пора в офис, то есть морг. Завтра доложу о результатах вскрытия лично тебе. А ты лучше покорми свою практикантку, а то совсем оголодала девка, видишь, у помойки вертится, того и гляди залезет в неё. – Девушка, что, не кормит вас этот противный Данилов? Поехали со мной, у меня на работе тихо, спокойно, я и покормлю вас, и отдохнете, никто мешать не будет.
– Ты что её, в морг зовешь? – Скривил губы майор.
– Так, я не понял, что за нотки презрения в твоем тоне? Я её зову в гости. А что, у меня такая же работа, как и у всех. Кабинет отдельный имеется, кафелем белым стены выложены, даже рисунки кое-где есть.
– Ага, знаю я твои рисунки, плакаты с голыми бабами.
– А вот не надо трогать мою личную жизнь. У меня хотя бы жена была, а у тебя что?
– А у меня тоже…будет скоро, – соврал Данилов.
– Ну-ну, на свадьбу не забудь пригласить, а то всю жизнь я и моя работа будем сниться тебе в страшных кошмарах.