Гений войны Скобелев. «Белый генерал»
Шрифт:
Официальные власти пытались подавить это восстание, но после сражения у Альколеа (Андалусия) королева Изабелла II бежала из страны, и 18 октября 1868 года было образовано временное правительство во главе с Серрано. Однако демократы и республиканцы не были допущены к государственному управлению. 6 июня 1869 года была опубликована конституция, провозглашавшая Испанию наследственной монархией. Конституция вводила всеобщее избирательное право для мужчин, свободу печати, собраний, ассоциаций, гражданский брак, впервые в испанской истории провозглашала свободу вероисповедания. 18 июня 1869 года Серрано был назначен регентом, Прим стал премьером. 16 ноября 1870
Однако результаты этой революции не удовлетворили в Испании многих, и прежде всего простых людей, рабочих и крестьян. В конце 1868 года и в начале 1869 года в Мадриде и Барселоне возникли испанские группы 1-го Интернационала. Пролетариат Испании впервые выступил как самостоятельная политическая сила и начал борьбу за республику.
Правление Амадея Савойского, подвергавшегося атакам со стороны республиканцев слева, сторонников Изабеллы и карлистов (сторонники претендента на испанский престол Дон Карлоса Старшего) справа, оказалось неустойчивым.
11 февраля 1873 года Амадей отрекся от престола, после чего кортесы провозгласили Испанию республикой. К середине 1873 года кортесы разработали основные положения проекта конституции, которые предусматривали установление в Испании федеративной республики. Но этот проект конституции вызвал недовольство среди республиканцев – сторонников раздробления страны на мелкие независимые кантоны («непримиримых»). Они использовали его опубликование как повод для организации антиправительственных восстаний в различных районах страны.
В июле 1873 года правительство Пи-и-Маргаля вышло в отставку. 3 января 1874-го генерал Павия и маршал Серрано совершили государственный переворот, в результате которого в стране была установлена военная диктатура. 29 декабря 1874-го в результате нового переворота, осуществленного генералом Кампосом, сын Изабеллы II Альфонс XII был провозглашен королем Испании.
Безусловно, Михаила Дмитриевича мало интересовали политические предпосылки этого военного конфликта. Его просто неудержимо тянуло туда, где применялась военная сила и гремели выстрелы. Кроме того, его интересовали вопросы, связанные с партизанской войной и боевыми действиями в горных условиях. Все это в сумме и заставило молодого генерала принять неординарное решение.
Однажды М. Д. Скобелев незаметно исчез с места своего отдыха и тайком пробрался в расположение карлистов в Испании. Прибыв туда на правах частного лица, он смог быстро адаптироваться к сложившейся обстановке и даже стал очевидцем нескольких боев. Записи об этом были обнаружены в книге профессора итальянской высшей «военной школы» Цанелли, которую он подарил тогдашнему военному министру П. А. Куропаткину. В ней, в частности, он пишет:
«О тактике карлистов Скобелев был высокого мнения; тактика эта носила характер скорее оборонительный. Позиции были оборудованы из хороших и достаточно глубоких окопов, усиленных батареями. Скобелев был свидетелем неудачного исхода фронтальных атак, направленных против этих позиций в слишком густом строю и без должной артиллерийской подготовки».
Также описание пребывания М. Д. Скобелева среди карлистов можно найти у Немировича-Данченко. В 1882 году писатель встретился с очевидцем тех боев, испанцем, который рассказал следующее: «Он нам очень много помог даже. Оказалось, что ему хорошо известен был способ фортификации в горах… Он у нас учился нашим приемам, а нам сообщал свой. Он первый научил наших солдат топливо носить в горы на себе,
Из поездки в Париж и Испанию Скобелев вернулся с большим количеством заметок и записок о партизанской горной войне, об обороне в условиях горной местности. Он предоставил свои записки в Главный штаб. Однако тогда на эту склонность Скобелева – изучать все условия военных действий до мельчайших подробностей – никто не обратил должного внимания.
Сам Михаил Дмитриевич по поводу своей поездки говорил: «Мне надо было видеть и знать, что такое народная война и как ею руководить при случае». Позже это дало повод некоторым советским авторам утверждать, что уже тогда Михаил Дмитриевич готовил себя к народной войне против самодержавия. Безусловно, это не соответствует действительности. Скобелев готовил себя совсем к другой войне. И это стало понятно совсем скоро.
Хивинский поход
Так уж устроен человек, что ему всегда хочется побеждать именно в том деле, в котором прежде он потерпел неудачу. Своей неудачей М. Д. Скобелев считал свою первую поездку в Среднюю Азию и вскоре после свадьбы начал хлопотать о переводе его на службу именно в этот регион. Он обращался с прошением к непосредственному начальнику и к генерал-губернатору Туркестана (Туркестанское генерал-губернаторство было образовано в 1867 году и включало всю территорию Средней и Центральной Азии. – Авт.). Но его рапорты оставались без ответа.
В 1869 году против русских властей восстал дулганский султан. Против него был направлен отряд во главе с генералом Колпаковским. Видя последовательное наступление в глубину мятежных территорий, он через два года оккупировал Кульджу. Правда, в последующем большую часть завоеванных земель Россия возвратила Китаю, войска которого также участвовали в подавлении восстания.
С целью направления в Туркестан Михаил Дмитриевич подключает «тяжелую артиллерию» и связи министра двора. Наконец-то разрешение было получено. Осталось объясниться с женой, которая от желания мужа уехать надолго в район военных действий, естественно, была не восторге. Объяснения вылились в ссору, которая и стала причиной последующего развода. Брак окончательно был расторгнут в 1876 году. Объясняя причину развода, Скобелев написал дяде: «Жить моей жизнью, признаюсь, для женщины нелестно».
Когда Скобелев вернулся в Туркестан, обстановка там была достаточно напряженной. Русские войска заняли левый берег Сырдарьи, на котором выстроили целый ряд укреплений, граничивших с владениями хивинского хана. Обстановка на пограничной линии была накаленной: отряды хивинцев в поисках «живого товара» постоянно совершали набеги на русскую территорию, отряды русских, прежде всего казаков, в ответ вторгались на территорию хивинцев, все предавая огню и мечу.
Безусловно, на первом месте были вопросы политические и экономические, но официально русские власти ссылались в своих планах похода на Хиву на желание освободить захваченных единоверцев. Хивинцы же, в свою очередь, в борьбе с русскими ратовали за избавление их земель от неверных. Так, во всех мечетях Хивинского ханства муллы проклинали «грязных слуг белого царя», а К. П. Кауфман писал в Петербург: «Не предрешая времени, мы должны идти на Хиву, хотя бы только для освобождения наших соотечественников, томящихся в тяжелом плену».