Гений Зла Муссолини
Шрифт:
Поэтому было решено, что «судьбу Муссолини должны решить сами итальянцы», — ив Донго из Милана был срочно направлен некий «полковник Валерио».
Кто это такой, в точности неизвестно и по сей день.
Вообще-то считается, что это был Вальтер Аудизио. Родители в силу каких-то причин нарекли своего сына Вальтером, на немецкий манер. В школе он хорошо учился, а свою взрослую жизнь начинал шляпником на фабрике Борсалино. В силу прекрасных способностей Аудизио очень быстро выбился в бухгалтеры, но в 1934 году его деятельности на этом поприще пришел конец.
OVRA обнаружила,
Однако вскоре после свержения Муссолини в июле 1943 года он начал организацию подпольных групп, вступил в компартию Италии и к январю 1945 года считался в Милане довольно значительной фигурой, где был известен как «полковник Валерио». Все это известно довольно достоверно, но именно на псевдониме достоверность и кончается. Потому что «полковником Валерио» одно время назывался и Луиджи Лонго, один из виднейших коммунистов Италии и, как командир «гарибальдийских бригад», прямой начальник Вальтера Аудизио.
И он отдал ему приказ: немедленно выехать в Донго и «решить вопрос».
И есть версия, согласно которой Луиджи Лонго не ограничился тем, что дал приказ на решение вопроса, а поехал в Донго сам, чтобы уж быть уверенным до конца, что все сделано как надо.
Ну, а дальше «полковник Валерио» — кем бы он ни был — действовал быстро.
Он выехал из Милана рано утром 28 апреля 1945 года, еще затемно. С ним был надежный конвой из пятнадцати хорошо вооруженных и не раз проверенных людей.
Он приехал в Донго, выяснил в штабе бригады гарибальдийцев место, где держали Муссолини, и, не слушая никаких возражений, поехал прямо туда. Дуче и Кларет-та Петаччи жили в обычном крестьянском доме — под охраной, конечно, но содержали их хорошо, дали поесть и отдохнуть и не разлучали, ночь на 28 апреля 1945-го они провели вместе.
«Полковник Валерио» подъехал к их дому, сказал Муссолини, что «приехал его освободить», посадил в машину и его, и Кларетту, отвез на некоторое расстояние, остановился и сказал, что «комедия окончена». Муссолини прислонили к стене, и под истерические крики Клары Петаччи «полковник» убил его автоматной очередью. Второй очередью он убил и ее. После этого у трупов оставили двух часовых, а «машина повернула в Донго.
Надо было торопиться — по плану следовало прикончить и всех остальных.
Конец эпохи Муссолини
I
В деревне Донго, несмотря на всю ее малость, был и собственный парк, разбитый у берега озера, и даже с каменным парапетом у линии воды. Там-то, у парапета, конвой выстроил пятнадцать иерархов фашистской партии, пойманных вместе с Муссолини. Когда «полковник Валерио» втолкнул к ним еще одного человека, в иерархию не входившего, — Марчелло Петаччи, брата Кларетты, — они бурно запротестовали:
«Выкинуть его! Он предатель, он недостоин умереть вместе с нами!»
И
Всех казнимых повернули лицом к озеру и скосили одним залпом.
Но их было пятнадцать, и стрелков в расстрельной команде было столько же, и получилось так, что наповал убили не всех, и пришлось заниматься хлопотливым делом добивания раненых — из пистолета и в упор, — а тем временем Марчелло Петаччи вырвался из рук конвойных и побежал.
И бежать ему было некуда, и был доктор Марчелло Петаччи упитанным человеком, а вовсе не спортсменом, — но ужас неминуемой смерти придал ему силы, и догнать его никак не могли.
В конце концов он бросился в озеро и поплыл куда-то, но теперь, когда он перестал метаться, преследователи сумели наконец хорошенько в него прицелиться. Так в озере Марчелло Петаччи и пристрелили, но труп в воде не оставили, а вытащили на берег.
В числе прочих его кинули в кузов грузовика, потом подобрали и тела Бенито Муссолини и Кларетты. Они таким образом оказались последними при загрузке, и их бросили поверх остальных.
В Милан грузовик пришел 29 апреля 1945 года.
Трупы выставили на потеху толпе на маленькой площади Пьяцца Лорето, возле гаража с бензоколонкой. На тела казненных плевали, мочились, в них кидали камни и всякий мусор. В руки Муссолини всунули какую-то палку и сказали, что это его скипетр, какой-то человек держал труп Кларетты, чтобы все могли видеть ее лицо.
На Пьяцца Лорето притащили пойманного живым Аки-ле Стараче и показали ему труп Муссолини.
Он поглядел на тело своего вождя, выкинул правую руку вперед и вверх, как и полагалось в образцовом римском салюте, и закричал: «Да здравствует дуче!»
Муссолини говорил в свое время, что Стараче глуп, но верен, и верным он оказался до последнего часа. Или даже до последней минуты, потому что примерно столько времени после своего последнего приветствия дуче он и прожил.
Акиле Стараче застрелили тут же, на месте, и тут кому-то из партизан и пришла в голову блестящая мысль — подвесить трупы за ноги на перекладине стоек бензоколонки.
Так и сделали.
Они висели все вместе, одним рядом, слева направо — и Никола Бомбаччи, и Бенито Муссолини, и Клара Петаччи, и Акиле Стараче, и все остальные. Какая-то добрая душа завернула обратно задравшуюся юбку Кларетты и подвязала ее к коленям — наверное, для того, чтобы покойная выглядела все-таки как-то поприличней.
Муссолини не пожалел никто. Еще когда его труп лежал на земле, сильно брошенный камень расколол ему череп. И теперь с головы дуче тонкой желтовато-серой жидкой струйкой наземь стекали мозги…Они собирались в лужицу у подножия его виселицы.
II
Гитлер покончил с собой в Берлине 30 апреля, на следующий день после публичного поругания над телом его соратника. В Италии на это особого внимания не обратили — война так или иначе догорала, но в разбомбленной стране не хватало хлеба, и людям было не до символических сближений.