Гений

Эшер Эли

Короче, закончив проблемы с помывкой, расчесыванием волос, и моделью платья, я наконец решила, что я в достаточной мере промучила Дэна ожиданием и явилась ему, если не во всей красе, то явно в куда лучшем виде, чем была до того, а кроме того еще и с вернувшимся «вторым счастьем» и увереностью, что я знаю, что говорить и что делать.

Дэн уже расположился на той самой куче мешков, размером с трехспальную кровать, правда не в центре, а с края.

— Располагайся, — сказал он махнув рукой на другой конец этого необычного лежбища, и протянул мне открытую банку, — Оливки будешь? Удобно тем, что можно руками таскать из банки, и по опыту жидкость тоже вполне сьедобная.

— А ты всегда при встрече девушку на свою кровать приглашаешь? — решила было для профилактики взьяриться я.

— А ты

считай, что это диван перед телевизором. На один диван при первом знакомстве не смутишься присесть?

— Если на диване не развалился влежку только что познакомившийся со мной нахал!

— А чем тебе это-то не нравится? Классическая поза, римляне в своих триклиниях в ней ели. Чуть на боку, приподнявшись на локте одной руки, ешь другой. Кстати, отсюда слово «симпозиум» появилось, когда все собеседники в одной и той же позиции.

Ну, нахал! Только познакомились, он уже не только успел попытаться затащить меня в постель, да еще и о «позициях» заговорил! Тихо прорычав, я выдернула из его лежбища пяток мешков, постелив невдалеке встала перед проблемой. Укладываться полулежа после провозглашенного манифеста морального поведения было как-то странно, по-турецки я сидеть не люблю и не умею, на боку в стиле амазонки на лошади с подтянутыми ногами не получилось бы, поскольку я сама как последняя дура порвала импровизированное платье, которое в этом случае выглядело бы как сдача в плен без предварительных условий… В конце концов, я вспомнила давние тренировки в секции карате, и уселась на мешки в традиционной для них позе — пятая точка на пятках, прямая спина, давая понять, что в крайнем случае можно и ногой в зуб дать, как нас учили. Нет, я девушка неагрессивная, только когда доведут. Что он тут же и попытался сделать, поскольку оценив результат моих усилий, благосклонно улыбнулся и сообщил:

— Вообще-то ты права, у римлян тоже матронам не полагалось возлежать во время еды. Они сидели между лежаками на стульчиках и внимали речам умудренных мужей. Хотя твоя нынешняя поза скорее характерна для послушной японской жены, чем для римской матроны…

— Это понимать как предложение руки и сердца? Сначала в постель пытался затащить, теперь о мужьях и женах заговорил… — Несмотря на бушевавшую ярость, я изобразила пай девочку, забрала протянутую мне банку, вытащила оливку и со вкусом облизав губы сунула ее в рот. А вот это я люблю. Растерянное выражение лица Дэна через несколько секунд сменилось выражением мировой скорби, последовавшее за ним шипение, которое Дэн видимо считал вздохом, сопроводилось бормотанием «а вшивый о бане» — приятно слышать, что он смог достойно оценить свое озабоченное поведение, а потом зависло молчание.

— Так чего? — решила я нарушить паузу, чтобы продолжать наступление, — Мне срочно шить фату из дерюги? Или «мешок на голову, через седло и…»? Поскольку, я гляжу тут мнением беззащитной девушки никто не интересуется. Гнался тут за мной один озабоченный, а тебе я даже благодарна должна быть, и от придурка спас, и не стал сразу штаны спускать, вон, даже жениться предложил для начала…

— Слушай, ничего такого я не имел в виду… — начал оправдываться он.

— Так что, уже передумал жениться? Решил, что и так никуда не денусь?

Нет, хорошо меня понесло, сама залюбовалась. На Дэна было жалко смотреть, как и должно быть, но жалеть я его как раз не собиралась, поскольку я тут с ним, похоже, застряла, и нужно сразу расставить точки над «ё», чтобы потом не было проблем. Впрочем, вдохновение прошло, и я сделала паузу. Как говорила Джулия Ламберт, «если уж сделала паузу, держи ее сколько можешь», что я и сделала. Обычно, имеет сногшибательный эффект. Мужик, чувствующий свою вину, начинает ежиться, крутиться и совершенно не знает, что делать, так что после такой процедуры из них обычно можно веревки вить. Увы, похоже, не из Дэна.

— Так, для начала пойми, что никаких дурных намерений у меня не было, в постель я тебя не тащил, насиловать не собирался, и вообще, ты сейчас для меня куда ценнее как человек, чем как женщина. Поскольку я тут один, и у нас с тобой первая задача общая — выжить. А насчет женитьбы, извини, даже если бы я и хотел, ничего у нас тут не вышло бы?

— Как это не вышло бы? — ошалела я от такого заявления, — Ты что женат?

— Нет.

Третьего нелишнего не хватает.

— Ты чего, извращенец? Какой еще третий нелишний? Если есть мужик и женщина, кто им еще в постели нужен? — Вот ведь, зараза, такой настрой сбил. А я тоже дура, поддалась, это надо же? Теперь звучит, будто я за него хочу и уговариваю. Ой, ну, дура! — И не думай, что я за тебя такого собираюсь! Больно надо!

— Рад слышать, — кивнул Дэн, — а третий нелишний — это государство, социум. А у нас тут всего социума — ты, да я, да мы с тобой. Это для секса достаточно мужчины и женщины, а для брака нужно еще государство или община какая. Ты когда-нибудь задумывалась, что такое брак?

— А чего задумываться? Каждый ребенок знает. Поженились двое, значит можно вместе спать и детей заводить.

— Вообще-то вместе спать никто никому никогда по-настоящему не мешал, — заявил Дэн тоном этакого университетского профессора, — Кроме разве что наиболее идиотических обществ, которые люди периодически устраивают, но это все-таки исключения. Было исследование по какому-то английскому деревенскому округу 16-го века на основании записей в церкви, так там большинство невест беременными замуж выходили. Брак всегда был не разрешением, а ограничением на секс. Когда двое заводят ребенка, женщине нужно, чтобы мужчина не разбрасывал ресурсы на других женщин, а заботился только о ней и ее детях, а мужчине нужно, чтобы дети, о которых он заботится, были его, а не кого попало. Брак — это своего рода договор, который это и гарантирует ограничением секса друг другом. А поскольку любой может заявить «А я передумал» или там «передумала», то это договор с трех сторон — женщины, мужчины и общины. Мужчина обещает поддерживать женщину и ее детей и не иметь женщин вне брака, что для моногамных обществ означает вообще не иметь других женщин. Женщина обещает удовлетворять его потребности в сексе и не иметь секса с другими мужчинами, что гарантирует ему происхождение детей, а государство или община обещает настучать по голове тому, кто эти обязательства нарушит, поскольку общине нужны новые работники и воины. Таким образом, каждый получает, что хочет. Женщина пожизненную поддержку от избранного ею мужчины, мужчина секс и гарантию, что дети его, а государство-община новых работников и воинов. По сути, главный вопрос брака — это дети, а, если я тебя понял правильно, тем, что предшествует детям, мы в ближайшее время заниматься не собираемся, так что и говорить не о чем. Опять же, настучать по голове в случае измены просто некому, разве что друг другу. Да и не с кем тут изменять. Разве что тебя тот зеленый персонаж соблазнит.

Нет, это надо ж… после того раздрайва, который я ему устроила, еще подкалывается. Бронебойный какой-то. А может просто тупой? Хотя непохоже. Интеллектуал нашелся на мою задницу. «И остальные части тела,» ехидно добавил внутренний голос. Ну, это мы еще посмотрим. А ведь, вот сволочь, на эмоции совершенно не берется. Ладно, попробуем его логикой…

— А если других людей найдем?

— Тогда и будем думать, — пожал плечами Дэн и задумался. — Хотя ты права, сообщества выжившие в таких условиях могут быть несколько прямолинейными в отношениях полов. Так что, если кто появится, может, тебе и стоит говорить, что ты моя жена. По крайней мере поначалу, пока не разберемся, что за гость. Может, кого и остановит, если он конечно будет знать, что такое «жена». В общем, когда будешь заявлять, не забудь обьяснять, что это то же самое что «моя женщина, за которую я ноги выдерну». Хотя до твоего появления я и не надеялся других людей увидеть.

— Что ж, спасибо за щедрое предложение, — и чего это я ехидничаю? По инерции, что ли? Ведь и правда неглупая мысль. И действительно щедрое, поскольку, а что если следующей какая красотка появится из тех, что с «несколько прямолинейным отношением полов», вот ему облом будет. Ну, да, я не я, если за мной последнее слово не останется, так что надо добавить, — Слушай, а тебе за свое поведение при нашей встрече не стыдно?

— Нет, — обрезал нахал, — я тебя спас и привел в безопасное место, а все неприличности ты высосала из пальца, — и бросив взгляд на мою нахмурившуюся мордочку тут же добавил, — и своего пальца. Давай лучше о деле поговорим. Как ты сюда попала и что знаешь об этих местах?