Геном (Сборник)
Шрифт:
– Хорошо. – Джанет взяла еще один бокал.
– Мы были в шоке! – изрекли Цзыгу. – Как могут молекулы вызывать неприязнь? Не наносить вреда, но вызывать неприязнь?
– Да, иногда не слышать запахов было бы удобно, – вставил Поль. – Когда я был скаутом, мы порой уходили в походы на три-четыре дня. И если не находилось речушки, то вечером в палатке стояло такое амбре…
– Как может быть неприятен запах юного крепкого тела? – патетически спросил Генералов.
– Ну, насчет юного крепкого тела не знаю, –
Цзыгу хихикнули, давая понять, что поняли смысл шутки.
– И я-мы предложили выход, – сказала вторая Цзыгу. – Скафандр, крепкий скафандр. Ни одна молекула не убежит!
– А потом мы сделали фиксатор, – поддержала ее вторая. – Это больно… брр! Но никакого запаха. Только надо ходить в туалет часто-часто, каждый день.
– Коктейль? – Джанет подошла к столу с подносом.
– Спасибо, слуга… – пропели Цзыгу.
Алекс даже дыхание затаил. Джанет и так переступает через себя…
– Ой… – Цзыгу привстали, склонили головы. – Мы узнали! Неприятное слово, делает боль… Спасибо, друг-подруга.
– Подруга, – совершенно спокойно ответила Джанет.
– Спасибо, подруга!
Взял бокал и Алекс. Торопливо сделал глоток, глядя за реакцией Джанет. Не намешала ли она в напиток какой-либо отравы?
Но Джанет и сама взяла бокал.
Коктейль был хорош. Вкус необычен, что-то анисово-лимонное, с легким привкусом мяты и меда, но не крепче сорока градусов и очень освежающее. Фигурные цветные льдинки из подмагниченной воды кружились в бокале изящной спиралью, чем-то напомнившей Алексу виртуальный образ корабля.
– Алкоголь – замечательно! – заявили Цзыгу, отпив. – Мы не знали приема алкоголя внутрь. Мы поняли, человечество – великая раса, если она придумала алкоголь. Но нам пока трудно пить его много.
– Это ничего, – вступил в разговор Ка-третий. – Люди тоже не сразу адаптировались к приему алкоголя. Когда-то он даже вызывал неприятные последствия. Радикальные натуралы, которые полностью отвергают генную инженерию, до сих пор ограничены в употреблении алкоголя…
Алекс, уже ничего не понимая, наблюдал за происходящим.
Шла своим чередом милая вечеринка. Словно и экипаж, и пассажиры были давними хорошими друзьями. Джанет вела себя как радушная хозяйка – готовя горячие бутерброды с сыром для Цзыгу и самые разнообразные закуски для экипажа, не забывая подливать в бокалы и поддерживать разговор. Ким обсуждала с сидящей рядом Цзыгу фасон ее костюма и особенности моды в Скопище. Цзыгу даже достала портативный терминал, вполне человеческого дизайна, и демонстрировала ей какие-то картинки.
Лишь в тоне Генералова, когда тот обращался к Ка-третьему, появлялся ехидный оттенок. Но, может быть, это лишь казалось Алексу.
Неприятности начались лишь через четверть часа. И, разумеется, начало им положила
– Как хорошо, что раса Цзыгу с первого дня контакта стала союзником людей…
Болтавшая с Ким Цзыгу даже не отреагировала. А вот ее компаньонка весело защебетала:
– Нет, нет! Не с первого дня! Мы были глубоко оскорблены Империей. Ваш облик, ваше поведение, ваша мораль – оскорбительны. Мы готовили большую войну.
– Неужели? – медовым голосом произнесла Джанет. – Я думала, это ложь экстремистов с Эбена…
– Готовили-готовили! – прощебетала Чужая. – Но в дальнейшем мы отказались от грубых путей. Раса людей сама придет к естественному концу. Человечество слишком агрессивно, чтобы отказаться от экспансии, и слишком увлечено биомоделированием тел, чтобы сохранить единство. Когда Империя окончательно расслоится на сотни независимых планет, она будет покорена другими расами. И мы тоже возьмем свой кусочек пирога. Большой-большой кусочек!
В ледяной тишине, повисшей в кают-компании, заливистый смех Цзыгу прозвучал особенно нелепо. Еще секунду Чужая улыбалась. Потом ее лицо посерело.
Вторая Цзыгу, только что увлеченно рассказывавшая Ким детали сверхсекретного сакрального обряда осеменения Великой Цзыгу, осеклась на полуслове. Посмотрела на компаньонку. Коснулась панели портативного терминала, свертывая изображение. Тихо произнесла:
– Мы просим прощения.
– Просим прощения, – протянула болтавшая с Джанет Цзыгу. Ее лицо стало совсем уж бесцветным.
– Мы переоценили свое умение пить этанол, – сказали Цзыгу в унисон. – Мы стали шутить, но наши шутки несколько специфичны и обидны для людей. Просим прощения, просим прощения…
Они поднялись и попятились из кают-компании.
– Все хорошо, сестры. – В голосе Ка-третьего звучало глубокое сомнение в собственных словах. – Со всяким бывает. Мы понимаем шутки.
– Конечно же, понимаем! – ослепительно улыбаясь, поддакнула Джанет.
– Сей-Со! – недоуменно сказала Ким. – Почему прорезь для яйцеклада обязательно должна быть треугольной?
Вопрос повис в воздухе – Цзыгу покинули незадавшуюся вечеринку.
Лурье пожал плечами, глотнул вина. Сказал, ни на кого не глядя:
– Надо же. Кусок пирога. А не поперхнутся ли…
– Давайте не развивать эту тему, – резко произнес Ка-третий. – Вероятнее всего, наши гостьи и впрямь неудачно шутили.
– Как же… – Джанет с улыбкой отпила из бокала. – Они просто честно высказали свое мнение о нас, людях.
– Зачем? – спросил клон. – Простите, но это нелепо. Я думаю, что они шутили. Я предпочитаю так думать.
– Вольному – воля. – Джанет встала. – Пойду-ка я к себе, книжку почитаю.
Алекс догнал ее уже у дверей каюты. Взял за руку, останавливая.