Геометрия переживаний. Конструктивный рисунок человека в психотерапевтической практике

Ермошин Андрей Ф.

· двусоставные руки из треугольных форм – высокий уровень развития коммуникативных навыков, интенсивность в межличностном взаимодействии.

· фрагментарный рисунок – своеобразие восприятия и суждений, неадекватность эмоциональных переживаний.

· фигура в одну линию – склонность к образованию навязчивых состояний, чрезмерный самоконтроль*.

Соотнося рисуночные признаки со шкалами MMPI, они отмечают значимую корреляцию между наличием круглого туловища на рисунке и высоким значением по шкале «психопатии» – с «паранойяльностью».

Данные авторы исходят также из следующей гипотезы: человек рисует те геометрические формы, в «потреблении» которых испытывает нужду его психика. Круги

рисуют те, кто испытывают потребность в энергетическом пополнении, треугольники – те, кто испытывает потребность в возбуждении, прямоугольники – те, кто испытывает потребность в торможении. Они же пишут: «Геометрические символы представляют собой своеобразную «азбуку», поняв которую, можно получить важную информацию о психическом и физическом состоянии человека» (1994). Предпочтения тех или иных геометрических форм (ГФ) отражают, по их мнению, ту или иную «психическую предрасположенность» испытуемого.

Оставляя авторство задания за собой, Либины замечают: «Конструирование как метод изучения индивидуальных особенностей нашел довольно широкое применение в исследовательских и практических целях». Упоминают, в частности, Е. Bassett (1977), который использовал конструирование в работе с детьми. Достоинством конструирования считается следующее: «Трансляция внутренней репрезентации в изображение находится в меньшей зависимости от чисто моторных навыков, чем при рисовании. Присущие свободному рисунку графические ограничения здесь практически отсутствуют» (Т. Лаак, 1996).

Авторы так осмысливают конструктивные рисунки, получаемые с помощью их задания, исходя из имеющихся классификаций рисунка (Т. Лаак, 1996):

· свободный рисунок, выполняемый при неявно заданном реальном объекте.

· символическое изображение, сохранившее черты передаваемого образа и обладающее при этом свернутым значением символа.

· графическая проекция автопортрета рисовальщика.

(Получается, что КРЧ это свободный символический автопортрет рисовальщика. Видимо, так оно и есть, только не каждый призн а ет в результате своего творчества самого себя J. – А.Е. )

Геометрические формы в творчестве первобытных народов и детей

Представляются интересными наблюдения Эрнста Кречмера, касающиеся творчества первобытных народов (Кречмер Э., 1927). Классик клинической психотерапии выявляет в этом творчестве тенденцию к стилизации:

1) к выделению существенного;

2) к упрощению формы;

3) к повторению формы:

a) как двусторонняя симметрия,

b) как орнаментальное многократное повторение.

«Под стилизацией мы понимаем, – пишет Кречмер, – склонность, в силу определенных собственных тенденций воспринимающего душевного аппарата, так преобразовывать воспринимаемые из внешнего мира образы, что окончательное изображение представляет компромиссную форму между реальным внешним образом и собственными душевными тенденциями». Он приводит такие примеры стилизованных рисунков.

Склонность к выделению существенного Кречмер отмечает и в рисунках раннего детства. Это выделение существенного в процессе сотворения образа он связывает с кататимией (Katatymie), т. е. преобразованием психического содержания под влиянием аффекта: то, что переживается нами сильнее, становится для нас более существенным. Например, различия в величине фигур карикатурно преувеличиваются, грубые отличительные признаки, как усы, сильно выделяются, производящие сильное впечатление отдельные пункты, как сердце и пупок, отчетливо зарисовываются, хотя на изображаемой модели они совершенно не видны.

Упрощение формы, согласно Кречмеру,

служит усиленному выражению аффекта.

«Но с самого начала оно играет роль самостоятельного слагаемого при процессе возникновения образа и уже на самых ранних ступенях примитивного творчества заметно само по себе. Именно здесь обнаруживается явное расположение к построению самых простых форм, прежде всего к правильным геометрическим образованиям». Кречмер не исключает, рисовальщик внутренне воспринимает как достижение сведение сложного к простому. «Возникает радость, что удалось более сложные эмпирические формы, например животных и людей, упростить геометрически, придать им прямолинейные или правильно закругленные очертания, даже общий вид фигуры по возможности приблизить к основным геометрическим формам: треугольнику, кругу, ромбу или какому-либо сочетанию подобных основных форм».

Наблюдения классика клинической психотерапии помогают понять, чем и почему изображение человеком предмета отличается от «беспристрастного» фотоснимка.

«Мы должны принять, что тяготение к упрощению формы представляет собой первичную тенденцию самого душевного аппарата, потому что в макроскопическом, еще не подвергшемся человеческой обработке внешнем мире неправильные сложные очертания форм в живых организмах, как и в области ландшафта, имеют такое преобладающее значение, а геометрические очертания (месяц, горизонт моря) встречаются в таком малом числе, что эта скудость геометрического во внешнем мире не идет ни в какое сравнение с его частотой и закономерностью в примитивном искусстве; мы, тем самым, ни в каком случае не можем допустить, чтобы это геометрическое в способы передачи людей и животных при помощи рисования было привнесено извне, например, через процессы сгущения. Кое-что из области упрощения формы, естественно, обусловлено технически-моторно, так как определенные приемы изображения, плетение и вырезание, просто требуют этого, а недостаточная ловкость в управлении инструментом делает желательным по возможности более простое очертание. К этому присоединяется еще уменьшение числа деталей из-за неполноты процесса воспоминания. Но этих моментов все же недостаточно для объяснения примитивных стилизаций. Еще менее они пригодны для объяснения эстетического удовольствия, которое совершенно непосредственно вызывают также и у взрослого культурного человека при известных условиях чистые геометрические формы, или того факта, что вполне развитый и обученный в смысле реалистической передачи художник при известных ненормальных условиях возвращается назад к строго геометрической стилизации. Мы вынуждены поэтому понимать стремление к упрощению или повторению формы как находящиеся в тесном родстве с ритмическими тенденциями в психомоторной области и как очень древние и первичные тенденции душевного аппарата».

Имея в виду описанную Кречмером естественную склонность человека к самовыражению через стилизованные рисунки из простых геометрических форм, можно рассматривать задание КРЧ, как «подыгрывание» этой склонности, как «узаконивание» ее.

Побуждать людей в ситуации тестирования создавать фигурки из прямоугольников, кружков, треугольников, это все равно, что молодых людей, которые и так стремятся оставить свой след на стенах зданий в виде граффити, «заставлять» делать это днем и еще платить им за это деньги, вместо того, чтобы они это делали по ночам, боясь преследования. Можно предположить, что такое «насилие» не вызовет протеста.

Интересно отметить, что при кажущейся неестественности конструкторское задание крайне редко вызывает неприятие испытуемых. Видимо, оно действительно соответствует естественной склонности, готовности человеческого сознания мыслить геометрическими формами. Ниже мы будем рассматривать «противоестественное» дробление фигуры на элементы тоже как парадоксальным образом естественное в ситуации, когда человек чувствует неравномерность наполнения своего внутреннего пространства, а именно эта неравномерность наполнения проецируется в рисунок. Но об этом ниже.