Георг — Синяя Птица (с иллюстрац.)
Шрифт:
Мальчик опустил голову на подушку. Снаружи раздался выстрел утренней пушки. Заиграл горн, возвещая новый день. Георг услышал дробь барабана и приближающийся топот солдат гарнизона.
Старый хромой инвалид принес завтрак — жидкий суп из отваренного на воде ячменя, который Георг, однако, проглотил с жадностью. Вскоре после этого старик что-то крикнул. Разговоры и болтовня смолкли, дверь открылась, и в помещение вошел хорошо одетый господин, похожий на офицеров Рейстоуна. Под треугольной шляпой видны были тщательно завитые локоны парика, из-под отворотов мундира выглядывали
Это был военный врач. Он шел от постели к постели, придерживая у лица надушенный платочек. Георг должен был показать ему ногу. Доктор двумя пальцами пощупал лодыжку, нажал на больное место и что-то сказал инвалиду.
Через некоторое время хромой вернулся, неся таз с водой, бутылку и перевязочный материал. Он тщательно обмыл опухоль, смазал ее жидкостью, которая немного пощипывала кожу, и сделал тугую повязку. Старый санитар был угрюм и молчалив, но дело свое он, видимо, знал хорошо. Георг почувствовал значительное облегчение.
Едва он откинулся на свою соломенную постель, как в помещение вошли трое мужчин. Они, по-видимому, принадлежали к гарнизону форта, так как на них была синяя форма. На одном из них была шляпа с золотыми галунами. Они спросили о чем-то инвалида, и тот подвел их к постели Георга.
Георг невольно вздрогнул, услышав слова на своем родном языке. Один из солдат заговорил с ним по-английски, но, когда обращался к двум другим пришедшим с ним, он говорил на каком-то непонятном Георгу языке, произнося слова в нос.
— Где индейцы взяли тебя в плен?
— У верхнего брода через Юниату.
— Как далеко проложена новая дорога?
Мальчик почувствовал, что его подвергают допросу, и насторожился. Переводчик это заметил и сказал со злостью:
— Предупреждаю тебя, чтобы ты не лгал, иначе будешь висеть на ближайшем дереве.
— Новая дорога перевалила через Аллеганы.
— Сколько человек милиции собрано для Брэддока?
Этот вопрос окончательно сорвал завесу, туманящую память Георга. Перед мальчиком ясно и отчетливо предстало случившееся. Как он мог забыть, что генерал Брэддок был уже в походном марше, а с ним пенсильванская милиция!
— Триста человек, — быстро ответил Георг.
Переводчик пристально посмотрел на него.
— И каково вооружение? Есть ли у каждого ружье?
— Конечно, у каждого.
Сам Георг не видел никого из милиции, но разве может быть пограничник без оружия! Переводчик поговорил еще раз с сопровождающими его лицами, потом задал несколько незначительных вопросов и вышел вместе с ними.
Георг в душе ликовал. Генерал Брэддок подойдет с тысячью шестьюстами солдат, и тогда он будет освобожден. Пару дней мальчик еще может выдержать.
После обеда появился новый посетитель. У постели Георга присел индеец. Мальчик пристально посмотрел на него. Ему показалось, что он знает этого индейца. Это лицо с двумя черными полосами, идущими через щеки и нос, и
Мальчик еще раз посмотрел на неподвижно сидящего перед ним на корточках индейца. В лице индейца было что-то ястребиное, может быть, из-за близко расположенных глаз и горбатого тонкого носа, несколько нависающего над верхней губой и напоминающего клюв хищной птицы. Волосы индейца были собраны в возвышающийся на макушке большой узел, из которого торчали четыре вороньих пера. Теперь мальчик вспомнил, где он видел эти перья. Посетитель принадлежал к отряду, захватившему Георга в плен. Этот мужчина говорил немного по-английски, а это значит, что у него можно спросить о новостях.
— Ты знаешь, где сейчас стоит войско Брэддока?
Индеец вытащил нож и нацарапал на глиняном полу подобие карты. Георг довольно хорошо понимал слова, сказанные индейцем, хотя тот, как и все индейцы, вместо буквы «р» произносил «л».
— Брэддок продвигается сейчас к Мононгахелле между Каштановыми горами и Йогоганией. Мы следим за ним каждый день. Его воины идут очень плотно друг к другу, как воронья стая, летящая вечером к дереву, на котором она отдыхает. Мы окружим людей Брэддока и уничтожим, как голубей.
— Вы уничтожите Брэддока? Никогда!
— Мой друг еще очень юн и горяч. Воин не кричит, он молчит.
Индеец задумчиво набил трубку и пустил перед собой густое облако дыма.
— Может ли мой маленький брат ступать на ногу, или для него это невозможно?
— Еще очень больно.
— Я найду в лесу травы, и они помогут.
— Санитар мне сделал повязку, и наверно теперь будет легче.
Георгу стало не по себе от этого вопроса. Что за дело индейцу до больной ноги? Мальчик замолчал. Он свободно вздохнул, когда раскрашенный посетитель поднялся и медленно и спокойно вышел из лазарета.
Выздоровление пошло быстрее. Вскоре больной смог ковылять, опираясь на палку, и сам приносил себе из кухни еду. Повар работал в небольшом угловом помещении, которое треугольником выступало в сторону палисада. Всего несколько ступеней вело на крепостной вал. Наверху, на бастионе стояла пушка. Георгу очень хотелось поближе посмотреть на нее, но едва он захотел забраться наверх, как его прогнал стражник.
На утро шестого дня пребывания в лазарете мальчик проснулся от невообразимого шума. Над фортом словно нависла грохочущая туча, полная криков и ружейных выстрелов.
Георг ожидал обычного утреннего выстрела и сигнала побудки, но ничего не было.
В конце концов он, по-прежнему еще опираясь на палку, выскользнул за двери, а затем вскарабкался на насыпь за лазаретом. Шум доносился от главных ворот.
Позади дома коменданта Георг осторожно проковылял к бастиону и стал смотреть через частокол. У ворот толпились индейцы. Но вот цепочкой, друг за другом, они стали проходить перед оружейным складом, получая ружья, мешочки пороха и пули. Снаружи форта стоял батальон французских солдат гарнизона, в своих темных мундирах значительно менее заметный, чем украшенные перьями и размалеванные их помощники.