Георгий Жуков. Стенограмма октябрьского (1957 г.) пленума ЦК КПСС и другие документы
Шрифт:
Нужно ли так размалевывать в фельетоне подполковника в отставке Майстренко, даже в худшем случае проступка его сына. Считаю не следовало бы, а если и необходимо, то без воинского звания, что Майстренко офицер, чтобы не нанести ущерба авторитету офицерам Советской Армии.
В журнале «Огонек» № 37 за 1955 год напечатан рассказ «Мокрый снег». В этом рассказе, на целом столбце из восьми описывается богатство квартиры полковника с седыми висками и моложавым лицом, с бездельницей женой, сидящей среди роскоши из китайской обстановки, в китайском халате, при домработнице, и по пустякам вызывает очень занятого участкового врача к сынишке, играющему в сторублевые игрушки. На чьих детей рассчитана
Как бы автор рассказа «Мокрый снег» Вера Устинова ни описывала деятельность участкового врача, как главного лица в этом рассказе, однако сильное акцентирование получилось на полковника Советской Армии, его семью, получающего большую зарплату и могущего покупать сторублевые игрушки, обставлять квартиру китайской мебелью, безделушками из фарфора, устилать толстыми коврами квартиру, но безвольного, как мужа в семье перед бездельницей женой. В рассказе противопоставляется приветливость к врачу у граждан при посещении и неприветливость в семье полковника.
Это пасквиль на полковника Советской Армии.
В журнале «Юность» № 2 за 1956 год в рассказе «Комсомольский патруль» М. Ланского дана характеристика военнослужащему Советской Армии в отставке как «негодяю». Привожу выдержку из стр. 93: «Папы и мамы по очереди подходят к членам штаба (комсомольцам), пожимают им руки и взволнованноблагодарят. Остался один Заборенков. Военнослужащий в отставке, он получает крупную пенсию и на жизнь смотрит, прихлебывая спиртное и посмеиваясь. Пробить его тупое легкомыслие не удается ни словами убеждения, ни угрозами административного вмешательства. Он так и уходит со своим сыном, хитро подмигивая на прощание».
Это уже хуже, чем пасквиль на военнослужащего в отставке, получающего крупную пенсию. Под военнослужащим с крупной пенсией, смотрящего на жизнь через спиртное, подразумевается крупный военачальник.
И это описывается в молодежной печати с воспитательной целью. Только вопрос кого? Смотрите мол, заведете знакомство с семьей военнослужащего с крупной пенсией, научат пить водку, а там пьянство, тупость мысли. Нет это прямой подрыв авторитета военачальников Советской Армии у нашей, советской молодежи, которой придется служить в рядах армии и быть в подчинении у «крупных» военачальников.
В этом рассказе преподносится факт попытки к избиению военнослужащего в отставке со стороны пап и мам друзей сына и даже со стороны «старого инженера».
Привожу диалог из этого же рассказа:
«Вы Заборецков?
— Я Заборенков. — Это у Вас дома была сегодня пьянка? — Какая там пьянка? Посидели, пошумели, — Вы знали, что Ваш сын и его друзья будут пить водку? — А отчего же, пусть привыкают.
Старый инженер бросился к нему: Негодяй!
Объяснение отцов грозит перейти в рукопашную схватку, и комсомольцы с трудом оттесняют от Заборенкова возмущенных родителей».
Еще одна, на мой взгляд, неприязнь к генералам и полковникам Советской Армии, к их воинскому званию как ничего не значащему. Постановление Президиума Правления Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний от 13 апреля 1956 года, протокол № 15—РЗ, объявлено положение об оплате труда лектора, утвержденное Постановлением Совета Министров СССР от 9 апреля 1956 года № 449, генералы и полковники Советской Армии, выступающие с лекциями по линии «общества», не включены ни в одну рубрику положения, тем самым они отнесены в самую последнюю ступень по оплате.
Они оказались на ступень ниже даже по отношению лиц, перечисленных в статье шестой пункта «а» — не имеющих ученых степеней и званий, но приравненных к кандидатам
«Герой Советского Союза, Герой социалистического труда, лауреаты премий, заслуженные деятели науки и техники, заслуженные деятели искусств, народные артисты, лица имеющие другие звания композиторов, художников и архитекторов». Эти лица за прочитанную лекцию вознаграждаются за труд суммой 100 руб., а генералы и полковники Советской Армии, как правило, имеющие не менее опыта работы с массами, в их обучении и воспитании приравнены к лекторам с оплатой за их труд суммой 50 руб. После ознакомления с такими документами отпадает желание продолжать чтение лекций по линии «Общества».
Доношу о вышеизложенном в порядке статьи третьей Устава Внутренней службы Советской Армии. РАССКАЗОВ
АП РФ. Ф. 3. Оп. 34. Д. 191. Лл. 80–83. Заверенная копия. Машинопись.
№ 7 ЗАПИСКА ОБЩЕГО ОТДЕЛА ЦК КПСС В ЦК КПСС О НЕЗДОРОВЫХ ЯВЛЕНИЯХ В СОВЕТСКОЙ АРМИИ [308]
11 октября 1956 г.
За последнее время в ЦК КПСС поступают многочисленные письма от военнослужащих о наличии нездоровых явлений, наблюдающихся в частях Советской Армии.
308
На документе имеется помета: «В архив. 9.1.57. В. Чернуха».
Военнослужащие, главным образом офицерский состав, как правило, в своих письмах жалуются на неправильное отношение к ним командования частей и вышестоящих начальников, в особенности тогда, когда речь идет об увольнении из Армии в запас военнослужащих офицерского состава. При этом часто письма изобилуют резкими, а иногда озлобленными высказываниями против командования отдельных частей, подразделений и даже высшего командования Советской Армии.
В письмах сообщается, что за последнее время в Армии получила широкое распространение практика массовых репрессий, дисциплинарных взысканий и избиения офицерских кадров, что многие военачальники считают репрессии основным средством поддержания дисциплины, проявляют недопустимую грубость по отношению к подчиненным, переходящую в отдельных случаях в унижение достоинства советского человека, не проявляют должной заботы о нуждах подчиненных.
Как видно из некоторых писем, в представлениях на увольнение из Армии по оргмероприятиям в личных делах военнослужащих неосновательно охаивается вся их служебная деятельность. Отдельные командиры, как указывается в письмах, используют проходящее сокращение вооруженных сил, чтобы избавиться от неугодных для них офицеров.
Так, например, член партии, военнослужащий в/ч 60228, подполковник Кутепов Д.Ю. по поводу этого сообщает, что: «Указанием командира Рижской военно-морской базы контр-адмирала Филатова я отстранен от занимаемой должности и готовится приказ об увольнении из вооруженных сил с понижением в звании. Мне стало также известно, что большое число других офицеров, занимающих руководящие должности, привлечено к строгой ответственности. Происходит расправа над офицерским составом, которая ничуть не способствует укреплению воинской дисциплины. Эти драконовские меры в конечном итоге приведут к противоположным результатам. Репрессии против офицерского состава принимают массовый характер, к ним стали прибегать подчас без всякого серьезного повода, начиная от больших начальников и кончая маленькими. Каждый начальник боится потерять свое место и считает, что если он не накажет какое-то количество офицеров, то сам может пострадать, потерять место. Создавшееся положение порождает у многих офицеров нервозность и неуверенность в работе».