Гепан
Шрифт:
Из глубин космоса, сквозь звёздное небо, появился второй тонкий луч света, пробивший тьму и дотянувшийся до другого Хозяина. И этот Хозяин начал светиться, его тело наполнилось тем же тёплым светом. Казалось, в каждом движении, каждом вздохе этих существ рождалась новая сила.
— НЕТ! — второй голос теперь звучал громче, тверже. Он наполнился силой, вибрируя в пространстве, и его мощь эхом разнеслась по всей галактике. — Мы больше не твои рабы. Мы — Элдарианцы!
Свет становился всё ярче, словно космос пробуждался, откликаясь на этот вызов. Над ними, в небесах, там, откуда исходили жёлтые лучи, начал проявляться величественный силуэт женщины.
Женщина становилась всё яснее, её облик был полон спокойствия и величия. Каждый её жест, каждое движение отдавали невероятной мощью. Светлые лучи расходились по всему космосу, срывая оковы рабства, которыми Сверхразум сковывал их души.
Фиолетовая молния, внезапно возникшая из безмолвной пустоты, ударила с ужасающей скоростью. Она словно разрезала пространство, устремляясь прямо в Элдарианца, стоящего первым. В тот миг его фигура вспыхнула светом, и его тело распалось на мельчайшие частицы. Воздух завибрировал от силы удара, и тишина сменилась грохотом разрывающей реальности.
Ещё одна молния последовала за первой — затем ещё, и ещё, как будто сам гнев Сверхразума прорвался сквозь материю пространства. Элдарианцы падали, не успев ничего сделать. Их строй начал редеть.
Светлая женщина, подняла руки, её глаза вспыхнули решимостью. Она вытянула ладони, пытаясь перехватывать молнии, создавая вокруг Элдарианцев защитное сияние. Но молнии становились всё мощнее и частили свой смертоносный ритм. Каждая новая вспышка была ярче, быстрее, неумолимей. Её силы едва хватало — защитные щиты, созданные её волей, трещали и разрушались под этим напором, и снова новые молнии разносили Элдарианцев.
— Аня, Мак, вы все! — раздался знакомый, успокаивающий голос Лучика, конечно же эта была она. — Мы можем, мы должны спасти их. Подумайте о тех, кого любите, о тех, кто вам дорог.
Аня стояла посреди хаоса, но когда её взгляд встретился с глазами матери, всё вокруг замерло. На долю секунды весь шум битвы, ужасы и молнии Сверхразума исчезли, и Аня увидела в глазах матери не просто страх за дочь, но нечто гораздо большее. Это была та самая бесконечная материнская любовь, которую она чувствовала в детстве, когда мать укутывала её в одеяло и пела колыбельные, нежные, успокаивающие, которые разгоняли страхи и дарили тепло. В этот момент Аня словно вернулась туда — в их маленький дом, где она чувствовала себя в полной безопасности. Её сердце сжалось от воспоминаний, но не от боли, а от силы любви, которая вспыхнула ярким огнём внутри неё.
Эта любовь, что она когда-то принимала как должное, сейчас озарила её душу. Её сердце отозвалось на этот порыв, наполняясь теплом и светом, словно свет звезды, разгорающийся в её груди. Любовь к матери, которая защищала её всю жизнь, которая жертвовала собой ради её счастья, была как незыблемый фундамент, на котором держалась её воля.
А потом Аня повернулась к Маку. Их любовь ещё только начинала распускаться, но она уже набрала невероятную силу. В тот момент она осознала, как важен ей стал этот человек. Он был её опорой, её другом, её союзником в бою. Но сейчас, в эти последние мгновения, она поняла, что он стал для неё чем-то большим. Его решительность,
С удивлением Аня заметила, как от неё и Мака начали тянуться тонкие ниточки света. Эти нити, мерцая, словно живые, устремлялись к Лучику, которая находилась в центре их маленького мира. По мере того, как она всё больше осознавала глубину своих чувств, эти нити становились толще, крепче, словно подтверждая их силу. Они начали переплетаться между собой, превращаясь в сияющий поток, который усиливался с каждым мгновением.
Аня огляделась вокруг и поняла, что не только от неё исходят эти нити. Она увидела, как от её матери, от их друзей, от каждого Элдарианца на поле боя, исходят такие же нити света. Каждая из них несла в себе любовь — любовь матери к дочери, дружбу, взаимопомощь, жертвенность. Все эти нити, столь разные по происхождению, но одинаково сильные, сходились в одном месте — в Лучике.
Лучик была центром этой светящейся сети, и она преобразовывала их эмоции в нечто большее. Это была не просто энергия. Это была сущность самой жизни, сила, которую Сверхразум никогда не сможет понять.
Лучик взлетела ещё выше и сияя всё ярче. Её свет затмевал даже самые далекие звезды, лишая космос его привычного величия. Всё существо Лучика светилось нестерпимым, но мягким сиянием, которое проникало в самую глубину пространства.
Она пристально посмотрела на Сверхразум. Слова её разнеслись по пустоте космоса, звуча как зов далёкого грома:
— Возможно, настанет день, когда мы канем в лету, но только не сегодня.
С каждым произнесённым словом её свет усиливался, становясь более интенсивным. Мгновение спустя из её тела вырвался ослепительный луч света — он не был агрессивным, но в нём заключалась невероятная сила, которая была неподвластна любому смертному существу. Луч ударил прямо в сердце Сверхразума, пробивая его оболочку и проникая внутрь его сущности.
— Как это возможно?! — его голос эхом прокатился по всему пространству, сотрясая реальность. Этот вопль казался не просто криком страха или боли, но криком непонимания, криком существа, которое считало себя вечным и непобедимым.
Тело Сверхразума начало дрожать, а затем уменьшаться. Его гигантская форма, которая раньше доминировала над всем окружающим, начала растворяться, словно он терял не только размеры, но и свою власть над миром.
В одно мгновение Сверхразум сжался до точки, а затем, с оглушительным взрывом, исчез, растворившись в ярком вспышке света, который на мгновение ослепил всё вокруг. Шоковая волна разнеслась по пространству, словно последнее эхо его существования.
Эпилог
Они сидели в пассажирском отсеке небольшого межпланетного катера, который тихо покачивался на орбите. Его прислали за ними с Земли, там ещё остались очаги сопротивления.
За круглым столом царила атмосфера тепла и облегчения. Все улыбались — это было то, чего не хватало последние время: просто сесть рядом друг с другом, без тревог и страха. Быков, раненный но с довольной улыбкой, сидел рядом с Доком, которая разливала всем в кружки кофе. Призрак задумался о чем-то своем, а Маша просто радовалась за дочь. Аня, сидя плечом к плечу с Маком, смеялась, по-детски прижимаясь к нему, как будто в мире не осталось ни одной тени опасности.