Герцог Клим (СИ)

Гулин Юрий Павлович

– Это был «ужас песков», нежить пустынная…

… Когда прямо по курсу показались крепостные стены, птицы пошли на посадку. Снегов и Зорий не без удовольствия покинули седла и спрыгнули со своих крылатых «скакунов» на песок. Они сняли с птиц седла и те, проговорив прощальные слова, вновь поднялись в небо и устремили назад к горам, к своему гнезду. Помахав птицам руками, Снегов и Зорий, бросив ненужные больше седла, поспешили к городским стенам, ибо Рубиновая звезда уже освещала пески прощальным светом и вот-вот должна была закатиться за горизонт. Крепостных ворот путники достигли в тот самый момент, когда солнечный диск окончательно провалился за пески, и на мир тут обрушилась темнота. Ворота были заперты. Снегову и Зорию пришлось долго колотить в них руками, а потом и

ногам пока откуда-то сверху не раздался ленивый голос:

– Кто это там ломает ворота в час, когда все добропорядочные жители давно сидят по домам? Кого нелегкая принесла к нам, да еще со стороны мертвой пустыни?

Снегов задрал голову вверх и прокричал, стараясь придать голосу как можно больше надменности:

– Послушай ты, ленивый страж! У ворот стоят Лорд-носитель и его оруженосец. И если ты немедленно…

Летящий сверху предмет заставил Снегова умолкнуть на полуслове и отскочить в сторону. Предмет оказался шаром, который упав на песок, засветился рубиновым светом, вполне достаточным для того, чтобы сверху было можно разглядеть лица стоящих у ворот путников. И почти тут же прежний голос, но только уже начисто лишенный ленивых ноток прокричал:

– Да это и вправду Лорд-носитель! Прошу прощения, милорд, ворота уже открывают.

Через пару минут Снегов и Зорий, покосившись на замерших по стойке «смирно» стражников, прошли в город. Улочка, по которой они шли к центру Ургена, была с двух сторон ограничена высокими глухими заборами, которые соединяясь друг с другом, образовывали две сплошные стены. Кроме калиток и ворот, других отверстий эти заборы не имели. Но поскольку, ввиду позднего времени, и те и другие были наглухо затворены, то, при отсутствии на улочке прохожих, – Снегов и Зорий не в счет – она должна была казаться мрачной, даже страшноватой. Но такого ощущения она, как раз, и не вызвала. И тому было сразу несколько причин. Во-первых, улочка была достаточно хорошо освещена. Светились сами заборы. Во-вторых, все без исключения заборы были расписаны самым невероятным образом. Чем-то это напоминало граффити, столь популярное на Земле-первой во второй половине двадцатого века. Но только здесь все краски светились, – не подсвечивались, а именно светились – каждая своим цветом. В-третьих, улочка хоть и не была широкой, но имела с обеих сторон тротуары, которые, равно как и проезжая часть, были вымощены аккуратной плиткой. И, главное, вкруг не было ни соринки. Вот по такой веселой и чистенькой улочке двигались к центру города Лорд-носитель и его оруженосец. Путь их не был долгим, – видимо, Урген не был большим городом – вскоре они вышли на широкую площадь, на которую фасадами выходили несколько зданий разной этажности: от двух до трех этажей. На всех висели вывески, которые Снегову ровно ни чем не говорили, но не Зорию, который уверенно направился к веселенькому двухэтажному домишке. Когда путники прошли в помещение Снегов убедился, что выбор его оруженосца оказался верен. Это было что-то вроде гостиницы, где на первом этаже располагались служебные помещения и трапезная, а второй этаж занимали комнаты для постояльцев.

Оформление проживания не заняло много времени. Не потребовалось даже называть имен и титулов, был совершен элементарный обмен: деньги на ключи от номера. Слуга в сопровождении Зория понес вещи в отведенные им апартаменты, а Снегов обратился к хозяину гостиницы, который в этот час сам стоял за стойкой:

– Скажите, любезный, сколько дней занимает путь от Ургена до Кремльвиля?

– Почтовой каретой – день, с караваном – два, – ответил хозяин, лицо которого при этом не выражало того почтения к персоне гостя к которому Клим уже успел привыкнуть. Поймав себя на мысли, что это ему неприятно, Снегов тут же рассердился на самого себя за это проявление снобизма, однако продолжать «внутренние разборки» не стал: тому было не время и не место. Порадовавшись тому, что внешне его «самоедство», похоже, никак не проявилось, Снегов продолжил «допрос»:

– Когда отправляется ближайшая почтовая карета?

– Через два дня, – ответил хозяин но, заметив, что его ответ пришелся постояльцу явно не по вкусу, поспешил

добавить: – Но вы можете отправиться с торговым караваном, завтра утром, правда, для этого вам надо договориться с начальником конвоя, он тут, в трапезной.

Коротко обрисовав ситуацию подошедшему Зорию, Снегов предложил:

– Пройдем в трапезную, попробуем договориться с начальников конвоя, и, за одним, поужинаем.

В трапезной было малолюдно, но шумно. Весь шум производила малочисленная компания, которая за дальним столом играла в кости.

– Начнем с ужина, – решил Снегов, и они уселись за один из свободных столов.

Когда расторопный официант принес заказ, Снегов спросил у него:

– Скажите, кто из присутствующих начальник конвоя?

– Капитан Драган, – ответил халдей и показал на высокого военного, который стоял рядом с «шумным» столом и наблюдал за игрой.

Закончив ужин, Снегов в сопровождении Зория направился к игровому столу. Проходя мимо большого зеркала, Снегов машинально взглянул в него. То, что он там увидел, а, главное, то, что не увидел, заставило его остановиться и более внимательно разглядеть свое отражение. Из зеркала на Клима смотрел мужчина внешне очень похожий на него, но с черными, как смоль, волосами вместо темно-русых, с уродливым шрамом на правой щеке и без Обруча на голове. Клим потрогал щеку – шрам не прощупывался, протянул руку к голове – Обруч был на месте. Впрочем, то, что Обруч никуда не исчез, Снегов знал и без этого: он чувствовал его кожей головы. Снегов подозвал Зория, который стоял чуть в стороне и с интересом наблюдал за его действиями.

– Что ты думаешь по поводу всего этого? – Клим кивнул на свое отражение.

– Ты имеешь в виду перемены в твоем внешнем виде? – уточнил Зорий.

– Именно их я и имею в виду! – начал сердится Снегов.

– Так это уже давно, … я думал ты в курсе.

– Насколько давно?! У ворот ничего этого не было: ведь стражники опознали меня по Обручу!

Зорий пожал плечами.

– Трудно сказать… Я это заметил, когда спустился в холл после того как отнес вещи в номер.

– Значит, это случилось уже в гостинице, причем при входе. Отсюда такое поведение хозяина: он меня не узнал!

– Это могло случиться и раньше, – возразил Зорий. – Я ведь не разглядывал тебя на улице.

В словах Зория был резон. В любом случае перемены произошли после того, как они вошли в город. Теперь надо было понять: что бы это значило? Одна версия напрашивалась сама собой. Чтобы ее проверить, Клим обратился к Зорию:

– Как ты думаешь, это дело рук… – Клим запнулся, – тьфу ты! Откуда у него руки? Я хотел спросить: это сделал Обруч?

– Вполне вероятно, – осторожно ответил Зорий.

– А если это сделал Обруч, – продолжил развивать свою мысль Снегов, – то не означает ли это то, что впредь нам необходимо соблюдать инкогнито?

– Очевидно, да, – согласился с Климом Зорий.

– И как нам себя теперь называть? Возьмем какие-нибудь вымышленные имена?

– Зачем? Просто сократим твой титул. Теперь ты – лорд Клим, а я – магистр Зорий.

– Думаешь, этого будет достаточно? – засомневался Снегов.

– Думаю – вполне, – заверил его Зорий.

Разобравшись, таким образом, с проблемой, которая возникла в связи с переменой во внешности Клима, напарники подошли к игровому столу. В игре в кости принимали участие пять человек: двое непосредственно за игровым столом и еще трое дожидались свое очереди. Одним из пятерых, если верить официанту, был начальник конвоя капитан Драган. Именно он только что занял место за игровым столом и готовился бросить кости, но этому помешал вопрос заданный Снеговым:

– Вы начальник конвоя?

– И что с того? – раздосадованный тем, что его отвлекли от игры, капитан Драган был не слишком любезен.

Клим не любил, если собеседник отвечал вопросом на вопрос, но на этот раз стерпел и продолжил говорить в прежнем тоне:

– Нам с другом необходимо завтра отбыть в Кремльвиль. Не будете ли вы столь любезны, объяснить мне на каких условиях мы можем присоединиться к каравану?

– Для начала я хотел бы знать: с кем я имею дело?

– Я, лорд Клим, а это магистр Зорий.