Герцог на счастье
Шрифт:
Кеннет, кстати, более-менее отдышался. Только синяя полоса поперек горла никуда не делась. Он все еще непроизвольно тер ее и мучительно сглатывал. Говорить по-прежнему не пытался. Но в целом глаза у мужика прояснились.
Будущий супруг вертел головой и посматривал на меня… странно и совсем не влюбленно.
Что ж, понимаю. Ведь это я, то есть Оливия, мужика притопила, подтвердив, что именно в его спальне моргал, светил и звякал опасный артефакт, с помощью которого покушались на его величество Нортриджа Третьего, если верить оглашенному перед казнью обвинению. Только чему стоит
Мне вообще сложно представить, как надо из спальни ректора моргнуть и звякнуть, чтобы где-то в другом месте кого-то пришибло.
Ладно, это магия, я в ней ничего пока не понимаю. Зато в оплаченных подставах и следственных ошибках разбираюсь слишком хорошо. Но выяснять, кто прав и кто виноват, буду позже.
А вот Кеннету понять, кто я такая, хотелось именно сейчас. И мне было даже немного жаль бедолагу. Он-то еще не знает, что власть в теле Оливии сменилась!
Представляю, как у него сейчас шестеренки в голове скрипят. Сначала с моей помощью его подводят под петлю, потом из нее в последний момент вытаскивают. Я бы на его месте тоже сильно задумалась, что из себя представляет эта странная подружка племянницы. А теперь еще и почти жена.
Поднявшись по лестнице, мы оказались в широком коридоре, в который выходило множество белых двустворчатых дверей. Скорее всего, где-то за одной из них прятались покои хозяина. За которой?
Пока я растерянно стояла на последней ступеньке, машинально поддерживая герцога под руку, с его стороны вдруг послышался невнятный то ли хрип, то ли хмык. Я вздрогнула, повернулась, и мы уставились в глаза друг другу. Наступила неловкая пауза.
Точно, мне же полагается знать, где именно жамкал и мыргал проклятый артефакт! Вот только возникает интересный вопрос: как меня занесло в спальню к мужчине?! Но вроде бы в воспоминаниях никакой эротики, лишь томление и страдание. Уф-ф!
Я уже открыла рот, чтобы сострить нечто на грани приличия и за этим нахальством скрыть свою неосведомленность. Спросить что-то вроде «к тебе или ко мне?». Однако где тогда спала Оливия, мне тоже неизвестно.
Но ничего такого я не успела. Снизу послышался грохот, скрежет и топот тяжелых сапог.
– Именем короля!
Глава 4
– Я вас слушаю, господа. – Герцога я оставила оплывать свечкой на верхней ступеньке, прислонив к перилам. Надеюсь, он догадается сесть, а не скатится по лестнице под ноги гостям, даже если у него подкосятся колени. На дурака ректор не похож.
– Вы, сударь… – начал было ворвавшийся в холл официального вида человек в золотых очках.
– Оливия Рокруа. С кем имею честь? – Я вежливо склонила голову, напряженно наблюдая за очкастым бюрократом. За ним следом в дом ввалилось сразу с десяток гвардейского вида товарищей, и, честно говоря, сердце у меня на мгновение замерло. Вдруг сейчас все отменят, схватят Кеннета и утащат обратно на площадь, казнить?
– Чрезвычайный уполномоченный королевской канцелярии Далтон Бонд, – уверенно блеснул очочками мужчина. – Итак, сударь. Я требую объяснений.
Сударь? Где он сударя нашел?
Но, услышав скрип лестницы за спиной, сообразила,
– Прошу прощения, господин Бонд. – Поскольку говорить Кеннет не мог, я сделала еще шаг вперед, чтобы меня точно заметили. – У господина Майбара некоторые затруднения с голосом, надеюсь, вы простите ему маленькую невежливость. Итак. Что вы хотели?
– Госпожа Рокруа намерена представлять интересы лорда Оттона Гемса? – после недолгой паузы спросил чрезвычайный уполномоченный, осуждающе поджав губы.
– Намерена. – Я кивнула.
– Значит, ваше заявление о том, что вы берете этого мужчину в мужья, не является спонтанным?
– Не является. – В какой-то мере ситуация начинала забавлять. Точнее, не так. Было бы забавно, если бы я всем своим существом не чуяла опасность.
– В таком случае вы должны понимать, что отныне несете бремя ответственности не только за имущество, долги и обязательства данного господина, но и за его последующие действия!
Кажется, меня пытаются напугать?
В прелестной головке моей предшественницы не было юридических тонкостей внезапной женитьбы. Она просто знала, что капля королевской крови дает ей право забрать осужденного с эшафота.
Но вряд ли обычай появился бы и стал законом, если бы таких внезапных невест казнили сразу после свадьбы вместе с преступниками.
Скорее всего, бюрократ в очках намекает на то, что меня повесят вместе с герцогом, если тот еще раз проштрафится. Похоже, все-таки придется выяснять, кто же на самом деле покушался на короля, мой будущий муж или некто другой? И как держать Кена на коротком поводке, чтобы не угодить на эшафот.
– Я понимаю, спасибо. У вас все, господин Бонд?
– Оливия! – В холле появился новый человек. И даже не один. – Оливия, детка, не делай этого! А как же Джонас?!
Киноаппарат в голове заскрипел и рывком сдвинулся на несколько кадров.
Винсент Рокруа, старший брат Оливии. Добрый полноватый увалень, тихий и домашний. Любит жену, детей и младшую сестру. Приютил ее после смерти родителей и хорошо о ней заботился. Служит в королевской библиотеке.
Фанни Рокруа, его жена. Тоже милая, тоже кругленькая, но ни разу не тихая блондинка, мать троих обормотов и сорви-голов, теперь моих племянников. Могла бы стать подругой Оливии, если бы у нее было хоть пять минут свободного времени.
И наконец Джонас. Такого человека в холле не было, но его имя тоже вызвало ряд воспоминаний.
Друг детства Оливии и ее самоназначенный жених. Поскольку девушка знала его давно и даже питала некую привязанность, то против звания невесты не возражала. Ровно до роковой встречи с господином ректором Большой королевской академии.
– Оливия, детка, – брат с удивительной для его характера решимостью отстранил господина Бонда и буквально кинулся ко мне. Схватил за руки, заглянул в глаза, – ну зачем ты, глупенькая? Мы бы справились, я бы что-нибудь придумал! Зачем губить себя? Никакие деньги того не стоят, маленькая!