Герцог Ворон
Шрифт:
С первым все понятно — местные давно доперли что грязь и антисанитария вызывают болезни, которые очень любят жители Эриша, которые очень рады пополнению рабочего материала. А вот Эльрат своим последователям помог очень немного другим способом.
Как оказалось в империи есть священные тексты, которые на заре ее существования принесли ангелы и отдали Ронану Великому. Книжка на самом деле короткая, всего пару десятков страниц, и говорившая о том, как нужно жить, чтобы оказаться в местном Раю, обители Эльрата. И там основными благодатями как человека, так и ангела считаются кротость, любовь, смирение, терпение, умеренность, усердие и чистота. Последней имеется ввиду не только чистота духовная, но и телесная. По словам одной служанки,
«Хорошие тут священники» — Подумал я тогда, ведь позже оказалось что это было не такой уж редкое явление. Ведь в мире, где твой бог реально тебе отвечает и дает силу в зависимости от твоей веры, большинство священников будут истово верующими.
Правда оставался вопрос касательно того же Аларика и красных церковников, но я пока слишком мало знал об окружающем мире и местной магии, чтобы делать какие-либо выводы.
Так что завалившись в купальню, где молодые служанки быстро смыли с меня пот, я зевнул, едва не вывихнув челюсть, и отправился на боковую. Дневной сон всегда был моим любимым времяпровождением, особенно после расслабляющей ванны, а сейчас, пока я ребенок и от меня требуют лишь одного — расти и не болеть, я имел полное право наслаждаться этой слабостью. Ведь что-то подсказывало мне, что как-только подрасту свободного времени у меня станет ой как мало.
Проснулся я лишь ближе к ужину, куда меня быстро одели и сопроводили расторопные слуги. Наличие последних первое время доставляло мне сильнейший дискомфорт, ведь взрослое сознание с трудом принимало реальность, где ты даже сам ложку в рот с трудом засовываешь. Но со временем я привык и даже начал получать от этого настоящее удовольствие.
Всегда свежая, прогретая с помощью угольного утюга одежда, из лучших тканей, большие купальни с горячей и холодной водой, где тебя моют и обтирают, вкуснейшая еда, с на удивлением большим количеством специй. Ко всему этому быстро привыкаешь, особенно когда тебе со всем этим помогают молодые девушки лет четырнадцати-шестнадцати. Почему такие молодые? Мотив прост — прислугу для каждого новорожденного благородного отпрыска набирали новую и молодую по ряду причин: преданность новому господину, из-за которого их вытащили из грязи родительских ферм, формирование у ребенка не связанного с другими крупными лордами внутреннего круга и, конце концов, их реже нужно было менять из-за старости.
«Главное не разленится окончательно. А то стану разжиревшим боровом, который себе даже задницу без чужой помощи подтереть не сможет.» — Думал я, пока на меня надели свежую нижнюю рубашку, достававшую до колен, детские плундры, представляющие собой европейский вариант шароваров, и верхний камзол, с обязательно вышитым на нем узором ворона. Эта птица вообще сопровождала меня везде — на одежде, на посуде, на мебели, даже на постельном белье. После такого ничего удивительного что некоторые аристократы, на чьих гербах были различные животные, начинали себя с ними ассоциировать. Старки и Ланнистеры не дадут соврать. А один коронованный олень вообще ради рогов три раза слепым и глухим становился.
Так что одевшись я, в сопровождении уже привычной свиты, из своей комнаты отправился в обеденный зал. Вообще у местных было принято, чтобы дети до трех лет спали и жили вместе с матерями, впитывая их тепло и заботу, как моя сестра Анастасия, которая родилась год назад. Но я же наследник герцогства Ворона. Суровый и жесткий, как сотня челябинцев. Поэтому, по распоряжению отца, с самого начала должен был спать один и проводить большую часть дня один, видясь с матерью лишь пару часов вечером.
Странные методы воспитания, но объясняющие почему эмоциональность Владислова находилась на уровне океанского дна. За исключением моментов, связанных с императорским
Обеденный зал Пика Ворона, хотя в нем проходили и завтраки, и ужины, повторял общий архитектурный стиль замка. Тяжелый серый камень, которым были выложены пол и стены, витражные окна, естественно с воронами, три тяжелых люстры, с местами для факелов, большим ворсистым ковром и столом на десять персон, из мореного дуба. Стиль, частично заимствованный у гномов и орков и характеризующийся больше надёжностью и основательностью, чем красотой и изяществом.
— Андрей, только тебя ждали. — Сказала мне мать, как только я вошел. — Садись быстрее. Мясо стынет.
— Хорошо, матушка. — Кивнул я, направившись к небольшому стульчику, сделанному специально для меня, где также лежали маленькие приборы и маленькая суповая тарелка, полная исходящим паром рагу.
Сегодня за столом сидели всего трое человек. Я, мама и дядя Борис, двоюродный брат моего отца, назначенный регентом, наравне с матерью, пока герцог отсутствовал. Вместе с отцом отсутствовали еще трое человек, постоянно присутствовавшие за этим столом.
Кастелян Василий, уже третий день пропускавший трапезу и засевший в своих покоях из-за дел, навалившихся из-за вторжения.
Глава нашей гвардии Михаил, отправившийся на войну вместе с отцом.
И архиепископ Петр, тоже отправившийся вместе с войском, как глава всех монашеских орденов в нашем герцогстве.
Анастасию, из-за его малого возраста, пока за стол не пускали. Да и меня не должны были, но семейная традиция, как можно раньше приучать наследника к делам герцогства, и мое спокойное и не капризное поведение, перевесили чашу весов.
— Андрей, прочитаешь сегодня молитву? — обратилась ко мне мама, на что я кивнул и начал громко зачитывать много раз повторенные строчки.
— Очи всех уповают на тебя, Эльрат, и ты даёшь нам пищу их в своё время. Благодать твоя бесконечна и неисчислима… — Язык хоть и заплетался, но по другому было нельзя. Женщинам, если они не имели звания рыцарей или монахинь, было запрещено читать молитвы, а дядя мог говорить только с помощью артефакта, изготовленного в Серебрянных городах.
Все дело в том, что он был ответственен за оборону нашей северо-восточной границы от орков. И пятнадцать лет назад, если верить сплетням служанок, он попал в плен к племени диких орков, обитавших в западной части Дороги Драконов, огромного магического хребта в центре Асхана. Там местный шаман вырвал ему язык и использовал в своих магических ритуалах. После орочий вождь пытал его и зверски убил, но вовремя прибыл отец, вырезав это племя и воскресил дядю, не дав ему отправится в объятия Эльрата. Вот только такое событие не могло не оставить своего отпечатка — волосы Бориса после этого стали полностью седыми, в свои тридцать два он стал выглядеть на все пятьдесят, а его язык не получилось восстановить даже магией архангелов.
Поэтому отцу пришлось задействовать свои и мамины связи и в Серебрянной лиге заказывать артефакт, позволявший ему говорить. Маги встроили его в горло дяди, но где-то накосячили, из-за чего каждое использование прибора причиняло ему ощутимую боль. Поэтому он большую часть времени молчал, а даже если и говорил, то ограничивался короткими фразами или вообще одним словом.
— … ибо из твоего милосердия рождается истина, из истины рождается свет, а из света рождаемся мы. — Закончил я молитву, а блюда расставленные на столах покрылись тонкой пленкой света, быстро впитавшейся в еду и исчезнувшей.