Герцогиня на год, или Пробный брак с призванной
Шрифт:
В принципе, я готовилась морально к подобному приёму, но всё равно волновалась: всё-таки формально представляю Адама на ярмарке. Пришлось даже надеть аметистовый комплект из шкатулки. Хотя будь моя воля, я бы надела одно из платьев попроще, что взяла с собой в дорогу на всякий случай, и быстренько пробежалась по рядам, вместо того, чтобы чинно-благородно вышагивать, давая разглядеть себя во всей красе. Время от времени Энид тихонько поясняла мимо товаров каких земель проходим. Ещё до поступления на работу в замок, пока здоровье их с Рейном бабушки позволяло, они каждый год ездили на ярмарку, так что в представленном ассортименте неплохо разбиралась.
Мои ожидания оправдались: милая пухленькая торговка с радостью показала все свои запасы, пока я с удовольствием рассматривала тончайшие ажурные, но в то же время тёплые, чулки.
– А есть более плотные? Возможно, они выглядят не столь изящно, но мне предстоит поездка на север...
В конце концов, мне в приграничной крепости не на балах отплясывать придётся.
– Тогда взгляните сюда, Ваша Светлость! Плотные, тёплые... В таких никакие морозы не страшны!
Передо мной на прилавок легло несколько пар из серой, коричневой и чёрной шерсти, украшенных по бокам знакомым до боли узором «косичка». А теперь нужно было соблюсти одну тонкость: в Данверте, несмотря на то «северная» ярмарка проходит, «срединная» или «южная», принято торговаться, но герцоги и представители иных высших сословий не торгуются, а всегда дают выше названной цены. Об этом мне рассказали Энид с Рейном, когда поинтересовалась о местных правилах.
– Сколько за девять пар?
Торговка озвучила цену и выжидательно постреливала глазками из-под опущенных ресниц.
Я намеренно назвала сумму на пять медных монет меньше, а затем, выдержав небольшую паузу, добавила:
– Беру. Но за такой отменный товар добавляю сверху пятнадцать медных монет.
Женщина расплылась в довольной улыбке, ловко заворачивая покупку в местный аналог коричневой обёрточной бумаги:
– Всех благ вам, Ваша Светлость, уважили мастерицу!
Раз фокус удался, дальнейшие покупки я продолжила в том же духе. Кстати, даже сэкономила в итоге на таком варианте «торга-не торга», чем вогнала в ступор графиню Фейблорн, маячившую у соседнего прилавка, на лице которой отобразилось явное «А что, так можно было?» Ох, чувствую, сейчас как пойдёт торговля с моей подачи! Пока графиня обдумывала, получится ли у неё также, как у меня, я двинулась дальше. Всё, что нужно, было приобретено и отправлено с парой сопровождающих меня воинов, поэтому решила просто прогуляться по оставшимся рядам. Внезапно, уловив боковым зрением что-то знакомое, я остановилась и подошла к прилавку, на котором были разложены расшитые бабочками скатерти и салфетки.
– Уважаемая, скажите, что это за вид бабочек украшает труды ваших мастериц?
– Так вандовка это, ваша Светлость, – откликнулась торговка, разворачивая салфетку, чтобы наиболее выгодно продемонстрировать вышивку. – Вредительница та ещё, но красива, чертовка... Украсит любую вещь собой. Вот наши мастерицы её и вышивают из года в год.
У меня закралось нехорошее предчувствие, ведь именно этих бабочек я видела над полем с сорнянкой. А ещё «вандами» местные жители называли полые стебли –
– Вредительница? А что же она портит?
– Дык стебли её гусеницы выгрызают изнутри. Самое смешное, что сама-то бабочка красивая, а зарится только на сорнянку! Привлекают гусениц вандовки её медовый запах. Само растение-то неказистое, а цветёт вкусно.
– И что, вандовка везде водится, где сорнянка растёт?
Торговка возмущённо замахала руками:
– Что вы, Ваша Светлость! Эта дрянь только в Хайросском ущелье водится. Но ежели её принести на поле с сорнянкой, глазом моргнуть не успеете, как все стебли побьёт изнутри. Выгрызет. Только её и жрёт.
– А в каком смысле «принести»? В стеблях или семенах порченых?
– Не живёт она в них. Мякоть выгрызает посочнее и прямо в стебле куколкой становится, переползая поближе к земле. Стебель сразу гибнет. Куколка ведь большая. Намного больше и толще стебля. Там сперва большая гусеница получается, а из неё уже много-много маленьких червячков. Ой, вру, Ваша Светлость. Из части куколок бабочки появляются, а из части червячки. Гусенички, только крохотные. Сами куколки страшненькие, сморщенные, на камушки похожи... – торговка свела между собой большой и указательный пальцы, показывая размер куколки чуть меньше семечка авокадо.
В этот момент я даже растерялась, не зная, то ли отблагодарить деньгами разговорчивую торговку, то ли осыпать проклятиями недругов Адама. А ларчик-то просто открывался: кто-то специально принёс на поля куколки вандовки, которые и погубили урожай сорнянки. Ведь именно из мягкой сердцевины делали бумагу, вылущивая стебли, раскатывая, прессуя и просушивая. Природного клея сорнянки хватало, чтобы структура получалась однородной и крепкой. В итоге купила пару комплектов для своей гостиной и дюжину салфеток. Если начавший выкристаллизовываться в моей голове план сработает, то вандовка принесёт не только удачу мне, но и деньги Адаму. Готова голову дать на отсечение, что без участия господина Роборна и тут не обошлось! Не просто же так он буквально каждый пучок сорнянки тогда чуть ли не облизывал, печась об урожае.
– Боргес, вы же слышали весь разговор... – обратилась я к своему охраннику как только мы отошли от ряда подальше.
– Кто-то злонамеренно испортил зреющую сорнянку, миледи, – тихо произнёс хайтр, чтобы никто не услышал.
Молодец, сообразительный. Недаром его с братом Адам ценит.
– Верно. Передайте своим людям, чтобы держали языки за зубами. В противном случае лишаться и того, и другого. Помимо голов. С Его Светлостью я переговорю сама.
– Будет сделано, Ваша Светлость. Возвращаемся в лагерь или ещё немного желаете прогуляться?
– В самую точку, Боргес. Не будем привлекать внимание своим быстрым уходом с ярмарки.
Хайтр слегка поклонился и вернулся на своё место, чтобы я смогла пройти дальше.
***
Мы немного послонялись по рядам, примерно около пары часов. Я расспрашивала торговок и торговцев об их товаре, даже прикупила несколько нужных безделушек вроде небольшого набора швейных принадлежностей в удобном футляре, красивых, но прочных резных расчёсок и травяных сборов в качестве чая из южных и горных земель. Пусть все думают, что герцогу досталась любопытная жена, не чуждая типичным тихим женским радостям.