Герцогиня смерти. Биография Агаты Кристи
Шрифт:
В двадцатые годы в Англии были в моде гомосексуальные интрижки, особенно в академических кругах. Это каралось законом. Вот почему дискуссии об искусстве, литературе и мужеложстве чаще велись в закрытых клубах. Эсме был членом одного из подобных клубов. Ивлин Во тоже.
Ивлин Во и в Лансинге учился в то же время, что и Макс, прославился среди школяров садистской жестокостью в потасовках. Наверное, так бы и продолжал размахивать кулаками, если бы не поступил в оксфордский Хартфорд-колледж, где повстречал Ричарда Пэйрса. В письме к писательнице Нэнси Митфорд Ивлин признался, что Пэйрс был его первым любовником. Многие полагают, что именно этот эротический опыт вдохновил Во на знаменитый роман “Возвращение в Брайдсхед” с прозрачным гомосексуальным подтекстом в привязанности к лорду
О том, что было основополагающим в дружбе Эсме и Макса, свидетельств не осталось, ведь Эсме умер совсем молодым, в двадцать пять лет (27 ноября 1926 года). Его погубила лейкемия. Но сохранился восхищенный отзыв самого Макса о верном товарище: “Любимец муз с блестящим умом и потрясающим чувством юмора”. Через пятьдесят лет после смерти Эсме Макс напишет в своих мемуарах: “Память о нашей дружбе и ныне согревает мое сердце”.
Последний раз Макс виделся с Эсме за год до его смерти: был приглашен на три дня в Портофино (курорт Альтакьяра), на огромную виллу Мэри Герберт, вдовы графа Карнарвона. Дело в том, что отец Эсме, лорд Говард, в свое время был личным секретарем и другом четвертого графа Карнарвона [29] . После смерти супруга леди Карнарвон не захотела расставаться с чудесной бело-розовой виллой на Лигурийском побережье. Дом этот в несколько уступов расположен на склоне горы, к нему вели сильно заросшие тропинки, прятавшиеся среди лаванды, роз и розмарина.
29
А пятый граф Карнарвон участвовал в египетских раскопках археолога Говарда Картера (и финансировал их). Этим энтузиастам в 1923 г. посчастливилось обнаружить гробницу Тутанхамона. (Прим. автора.)
Когда Макс повстречал Агату, боль утраты была еще очень остра. Позже он напишет: “Моя любовь к тебе стала идеальным продолжением дружбы с Эсме, которая казалась мне невосполнимой”.
Обстоятельства вынудили Макса уехать довольно скоро после свадьбы. Но жизнь показала, что это было даже к лучшему. Агата смогла вновь сосредоточиться на работе, а свою любовь, преданность и поддержку (столь ей желанные) ее муж замечательно умел выражать посредством писем.
Готовясь к возвращению супруга, Агата сдала в аренду преображенную и так славно обустроенную конюшню, перебравшись в купленные позже и более просторные апартаменты в Кенсингтоне: 47–48 по Кэмпден-стрит, неподалеку от метро “Ноттинг-Хилл-Гейт”, что оказалось очень кстати, Максу будет удобно добираться до Британского музея. А еще нужно было исхитриться до его приезда закончить ремонт.
В ту пору Агата очень часто писала мужу, с удовольствием докладывая ему о перипетиях покупки мебели и штор. Чувствовалось, что она совершенно счастлива, ее послания полны девической дурашливости. “Я ужасно тебя люблю, готова, как ребенок, целовать страницы. Шлю много-много поцелуев. Очень-очень нежных..” – пишет она в одном из декабрьских писем.
К слову сказать, конец года выдался для миссис Мэллоуэн крайне напряженным. Восьмого декабря состоялось первое представление пьесы “Черный кофе”. Приняли спектакль довольно сдержанно. “Таймс” высказала по этому поводу свои соображения: “Миссис Кристи написала крепкую, добротную пьесу, но некоторые эпизоды слишком затянуты и потому наводят уныние”.
В декабре же Агата согласилась участвовать в проекте Би-би-си. Ей предстояло написать эпизод для шестиактной пьесы (разумеется, “криминальной”), которую планировали выпустить в эфир уже в январе. Уговорила Агату Дороти Сэйерс, считавшая, что выступить на радио Би-би-си – огромная честь. Замысел был таков: шесть самых известных авторов детективов пишут общую историю,потом каждый читает свой фрагмент. Сэйерс выступала первой: полчаса в эфире 10 января. Агата должна была читать через неделю.
Чести были удостоены несколько членов “Детективного клуба”, учрежденного примерно год назад. Писатели, вступившие в него, несколько раз в году встречались в каком-нибудь ресторане. Агата считала эти сборища
Тем не менее вступление в клуб и приглашение на радио означали, что Агата поднялась еще на одну ступень к вершине славы. Поэтому она по праву гордилась собой и радовалась, что Макс жаждет услышать ее голос. Между тем ради этой передачи муженьку пришлось долго ехать верхом через пустыню в город Назирию и там напроситься в кабинет чиновника, где имелся радиоприемник. После он напишет Агате, что надеялся услышать какую-нибудь зашифрованную фразу, предназначенную только ему.
30
Вероятно, имеется в виду череп Призрака из книги Гастона Леру “Призрак оперы”.
И вот наконец в марте 1931 года миссис Мэллоуэн снова приехала в Ур. Волновалась ужасно: как-то ее встретит Кетрин, а главное – как ее встретит Макс? Но все сложилось замечательно: “Мы встретились так, словно расстались лишь вчера”, муж сиял счастливой улыбкой. Кетрин тоже приняла Агату с распростертыми объятиями. Она несколько дней наслаждалась гостеприимством супругов Вулли и на прощание подарила Кетрин экземпляр “Убийства в доме викария” с сердечной надписью.
Мэллоуэны надумали по пути в Англию заехать в Россию [31] . Маршрут довольно рискованный, учитывая тогдашнюю политическую нестабильность. Но сначала они из Багдада на небольшом самолете прилетели в Персию. Далее из Тегерана в Шираз, который с высоты был похож “на темно-зеленый изумруд среди тусклой серо-коричневой пустыни”. Потом наведались в Исфахан, покоривший Агату: “Нигде больше нет такой великолепной цветовой гаммы – розовый, голубой, золото. Эти оттенки, отблески и мерцанья в соцветиях, в оперении птиц, в изысканных арабесках, в прелестных сказочных домах, в дивных ярких изразцах. Волшебный город!”
31
Тут, безусловно, корректнее было бы назвать СССР, поскольку России (РСФСР) в маршруте супругов Мэллоуэн не было.
В Иранском банке они поменяли фунты на местные увесистые монеты – туманы. А через несколько дней двинулись на машине к Каспийскому морю, в город Решт, откуда должны были отплыть на русском пароходе в Баку, крупнейший город и порт Азербайджана. Посмотрев Баку, Макс и Агата три дня добирались на поезде до Батуми, питаясь припасенными заранее в Персии (по совету банковского чиновника) продуктами: жареными утками, хлебом и ананасовым джемом, запивая все это чаем на кипятке, добытом в титане у машиниста.
Батуми приветствовал странников проливным дождем, и Макс уже досадовал, что ввязался в эту туристическую авантюру, разумней было воспользоваться апробированным сервисом “Агентства Томаса Кука”. Зато обожавшей сюрпризы Агате все очень нравилось, даже то, что пришлось лезть на чердак по приставной лестнице (чтобы попасть в мансарду, ибо иных мест для ночлега в гостинице не было).
Наутро им еще предстояло найти порт, а в порту французский корабль, на котором они должны были плыть в Стамбул. Поиски тоже оказались довольно трудным испытанием. Примечательно, что пассажирами этого рейса были не только люди, но и живность: козы и домашние голуби.
В Лондон странники вернулись как раз в тот момент, когда на всех кинотеатрах развесили афиши с Остином Тревором, исполнявшим роль Пуаро в только что выпущенном фильме “Алиби”. Фильм был снят по одноименной пьесе Майкла Мортона (то есть за основу была взята та самая, весьма вольная инсценировка “Убийства Роджера Экройда”). Но формально Агата Кристи была тут ни при чем, то есть не имела права вмешиваться в съемочный процесс. Макс участливо посмотрел на жену и по ее лицу понял, что лучше вообще ничего не говорить.