Германский флот в Первую мировую войну

фон Шеер Рейнгард

Флагманский корабль командующего флотом присоединился к III эскадре. Однако в 6 ч. 30 мин. с крейсеров сообщили, что волнение достигло размеров, при которых вести бой невозможно. На этом основании операция была прервана. По той же причине, как мы узнали позже, англичане бросили поврежденный миноносец «Медьюса» и в условиях тяжелого шторма направились обратно.

В конце марта, использовав сочетание благоприятной погоды с темнотой ночей, наши воздушные корабли, в ответ на попытку потревожить наш воздушный флот, произвели один за другим пять весьма энергичных налетов. При той большой высоте, на которой воздушные корабли вынуждены были держаться во избежание неприятельского огня, и в темноте им очень трудно было в точности установить результаты налетов, поэтому о размерах произведенных разрушений приходилось судить по прошедшим через цензуру английским официальным донесениям, в которых, для успокоения населения, итоги налетов представлялись довольно несущественными. Однако твердо установлено, что произведенные в течение [186] этого периода непрерывные повторные налеты вызвали сильную панику, так как опустошения, которые выпали на долю самого Лондона, значительно превзошли все достигнутые до тех пор размеры. Мы же впервые потеряли воздушный корабль в результате примененных противником мер противовоздушной обороны. L-15, оболочка которого в нескольких местах была пробита снарядами, вынужден был сесть на воду в устье Темзы. Экипаж, состоявший из двух офицеров и 6 матросов, был подобран и взят в плен английскими мелкими кораблями. Однако им не удалось отбуксировать воздушный корабль, уничтожение которого было заранее подготовлено. В ночь со 2 на 3 апреля впервые удалось достигнуть Ферт-оф-Форта и атаковать стоявшие там корабли и расположенные в бухте портовые устройства. 6 апреля неблагоприятная погода положила конец этому удачно использованному периоду. В налетах неоднократно участвовал все тот же L-11. Привожу донесение:

«„Приказ: L-11

и L-17 утром 1 апреля подняться в воздух и атаковать южную и центральную Англию“. Вылетели в 12 ч. с намерением напасть на южную часть Англии. Однако, благодаря ветру, сносившему нас на NW, вскоре перед глазами предстала центральная часть Англии. На Доггер-банке было замечено очень оживленное движение рыболовных пароходов и отчетливо было слышно не менее оживленное радиотелеграфирование англичан. Температура воздуха, несмотря на опорожнение двух бочек с бензином, не позволяла сперва подняться на высоту более 2200 м. В 22 ч. корабль достиг английского берега южнее Тайна. При попытке атаковать расположенные на Тайне заводы и пересечь для этого линию берега, корабль был встречен сильным огнем, в котором приняли участие батареи, расположенные по всему побережью к N и к S от русла реки. Для того чтобы сделать заход и занять необходимое для атаки наветренное положение, при имевшем место ветре (WNW, скорость 10–14 метров в секунду) [187] потребовалось бы несколько часов, поэтому я решил избрать целью налета город Сендерлэнд с его обширными портовыми сооружениями, а также расположенные к NW от города доменные печи. Выйдя на ветер, корабль атаковал сооружения доменных печей разрывными бомбами; на одной из печей произошел взрыв, и над ней поднялись мощные столбы пламени и дыма. После этого было сброшено обильное количество бомб на частью освещенные промышленные предприятия и портовые сооружения Сендерлэнда. Действие бомб было совершенно исключительным. Улицы были загромождены развалинами домов, вспыхнуло много пожаров, а после взрыва одной бомбы поднялся густой черный дым и послышалось оживленное радиотелеграфирование. Была сброшена еще одна бомба, вызвавшая аналогичное действие. Судя по месту расположения, это мог быть вокзал. В то время, как корабль держался над Сендерлэндом, он довольно долго находился в лучах сильных прожекторов и осыпался шрапнелями и зажигательными снарядами. Сотрясение, вызванное разорвавшимся поблизости снарядом, ощущалось на корабле точно прямое попадание. Под конец налета два других прожектора с тем же успехом пытались следить за полетом корабля, который подвергся при этом слабому обстрелу, по-видимому, из скорострельных орудий. Последние бомбы были сброшены над двумя покачавшимися поблизости от Мидлсборо доменными печами завода, причем было достигнуто два попадания. На обратном пути опять видели много траулеров, стоящих на Доггер-банке. В 10 ч. 2 апреля приземлились в Нордхольце».

Уже на следующий день L-11 вылетел с L-17 для нового нападения на Англию. Вот его донесение:

«В связи с ожидавшимся потеплением было взято только 5 мотористов и 45 бомб, а запасные части — в ограниченном количестве; два пулемета и левый якорь были оставлены [188] в ангаре, а запасы бензина сильно урезаны, так как на пути и туда, и обратно ожидался попутный ветер. Поднялись в 14 ч. 30 мин. Перелет был совершен так быстро, что после последнего пеленга [60] , взятого близ английского берега, последний должен был открыться (в районе Чэрингэма) около 22 ч. 30 мин. Вследствие сгустившейся мглы нельзя было рассмотреть ничего, кроме нескольких слабо просвечивавших огоньков. Ввиду того, что берег в ожидавшийся срок не открылся, я постепенно уклонился с прежнего курса WtS на курс SWtS в расчете на то, что ветер над сушей зашел еще более к S. В 1 ч. 10 мин., в результате пеленгования, совершенно неожиданно выяснилось, что слабый до тех пор WSW-й ветер засвежел до 16–20 метров в секунду, поэтому, когда корабль оказался, наконец, в 2 ч. 45 мин. над сушей, бесполезно было бы продолжать полет по направлению к Лондону. После точного определения места корабля, и учетом направления и силы ветра стало ясно, что поворачивать к устью Хамбера было уже слишком поздно, поэтому я решил употребить остававшееся еще до рассвета время на поиски объектов в графстве Норфолк. Норвич, который был хорошо затемнен, разыскать не удалось. Тогда я решил атаковать Ярмут или Лоустофт. Только в 3 ч. 55 мин., когда L-11 пересек линию берега близ западной окраины Ярмута, за кормой в густой мгле показались в устье реки яркие огни. Сделав [189] поворот, тремя хорошо направленными залпами, по 13 бомб в каждом, покрыли место, откуда светили огни. Задерживаться дольше над берегом не следовало, так как на той высоте, на которой корабль находился, уже начинало светать. Как и ожидалось, на обратном пути, совершавшемся на большой высоте, полету благоприятствовал свежий WSW-й ветер. В 10 ч. приземлились в Нордхольце».

60

60. Определение места достигалось путем пеленгования сделанных кораблем радиотелеграфных сигналов, которые принимались двумя различными станциями, а линии пеленгов прокладывались на карте. После этого место корабля сообщалось на корабль по радио. Вся эта операция производилась в кратчайший срок, но если в налете одновременно участвовало несколько воздушных кораблей, то при передаче радио необходимо было соблюдать строжайшую дисциплину, чтобы избежать взаимных помех и ошибок.

5 апреля L-11 поднялся с L-13 и L-16 для нового налета на центральную Англию. Приведенные ниже подробности о ходе этого налета позволят читателю составить себе представление о том огромном напряжении сил, которое требовалось от экипажей наших воздушных кораблей при совершении подобных полетов.

«В 21 ч. 45 мин. пересекли очень четко выделявшуюся линию берега южнее Флэмбро-Хэд и проложили курс на Шэффильд. Севернее Гулля корабль наткнулся на огонь нескольких вновь установленных там батарей; корабль тотчас был пойман в чистом прозрачном воздухе лучами четырех очень сильных прожекторов и с 22 ч. 10 мин. до 22 ч. 30 мин. подвергался необыкновенно тяжелому обстрелу снарядами и шрапнелями. Батареи стреляли хорошо. Много шрапнелей разорвалось поблизости от корабля, вызывая сильное сотрясение оболочки. Тотчас направились к ближайшей батарее и разрывными бомбами привели ее к молчанию. Перспектива полета при ясной погоде над остававшимися еще многочисленными батареями нам не улыбалась, поэтому мы отвернули на S с намерением обогнуть берег с моря и после захода луны повторить налет, поднявшись на большую высоту. Во время поворота из-за поломки упорного подшипника вышел из действия задний мотор. Командир решил подняться против умеренного NNO-го ветра и разыскать Хартлпул. Береговая линия была видна так же ясно, [190] как русло реки на карте. Севернее и южнее Флэмборо-Хэд наблюдалось очень оживленное движение судов. Легко можно было различить несколько нейтральных судов с их яркими условными отличительными огнями. Кроме того, наблюдалось несколько затемненных пароходов, оставлявших за кормой светящийся след. В 2 ч. перед самым Хартлпулем остановился передний мотор. Пришлось отказаться от нападения на этот город и решено было разрушить на обратном пути большой железоделательный завод, который был виден близ Уитби. С высоты полета корабля этот завод с его многочисленными постройками представлялся весьма обширным сооружением, сиявшим бесчисленными яркими огнями. Он был расположен непосредственно у берега и имел погрузочные пристани для пароходов. Корабль кружился над этим заводом до тех пор, пока не были сброшены все бомбы. Отчетливо было видно разрушительное действие бомб, вызвавших много взрывов и пожаров, которые позволяли считать, что весь завод был совершенно уничтожен. На обратном пути в 10 ч. 30 мин. попали в густой туман и для облегчения перелета пошли над сушей, на высоте 50 м от земли. В 15 ч. при ясной погоде приземлились в Нордхольце».

6 апреля начальник воздушных кораблей капитан 3 ранга Штрассер не выслал ни одного корабля, и он не ошибся в своих предположениях о погоде, так как еще в течение дня слабый в начале NO перешел на Ost и засвежел до такой степени, что к ночи достиг силы шторма. Во время происходившего в предыдущую ночь воздушного налета миноносцы произвели несколько поисков по направлениям на NW и W от Хорнс-рифа, и боевые силы передового сторожевого охранения находились в готовности к выходу. Но встречи с неприятелем не произошло.

С 15 по 19 апреля флот находился в полной готовности в ожидании нападения англичан, которое должно было в эти [191] дни последовать, как о том свидетельствовали различные сведения. Но неприятель не появился.

24 апреля флот смог приступить к выполнению главной операции, которая, как и в начале марта, имела целью действия в Хуфдене, но на этот раз должна была быть доведена до английских берегов с тем, чтобы побудить неприятеля выйти из баз (схема 14). Я надеялся добиться этого путем обстрела приморских городов с одновременным воздушным налетом, который должен был произойти во время ночного перехода флота. Я ждал, что оба эти нападения побудят неприятеля прибегнуть к мерам противодействия, в результате которых нашим морским силам мог представиться случай для атаки. Во время нашей операции, выполненной 5 и 6 марта, неприятель, как это выяснилось по расшифрованным радио, вынужден был оттянуть все находившиеся перед нами морские силы в базы, как только ему стало известно от агентов или от находившегося в Северном море сторожевого охранения (подводные лодки) о приближении нашего флота. По сведениям, полученным

о неприятеле, было ясно, что крупные морские силы находились в северной части Северного моря, у норвежских берегов. В то же время были усмотрены корабли в Хуфдене и в южных английских портах, следовательно, нашему флоту мог представиться случай вклиниться между обеими частями флота и атаковать первую же встреченную часть по меньшей мере равными силами. Отсюда вытекало, что удобнейшим направлением для нападения являлись берега юго-восточных графств Англии. Если бы противник пожелал при этом отрезать нам путь к отступлению, то он должен был направиться к банке Тершелинг. Нельзя сказать, чтобы условия боя в этих водах были для нас невыгодными. При особой удаче мы смогли бы даже поставить подошедшие из Хуфдена неприятельские силы между двух огней, атаковав их с юга кораблями, посланными для обстрела побережья, и с севера — главными силами. Приморскими городами, об обстреле которых возникал [192] вопрос, являлись Лоустофт и Ярмут. Оба они были укреплены и являлись для противника важными в военном отношении опорными базами, Лоустофт — для мирных операций (для действий заградителей и тральщиков), а Ярмут — как опорный пункт для подводных лодок, выходивших из этого порта для действий в Германской бухте. Само по себе разрушение портовых и иных важных в военном отношении сооружений, несомненно, имело крупное военное значение совершенно независимо от второй цели, т. е. от намерения выманить неприятеля из баз. Выгода одновременного воздушного налета на южную часть Англии заключалась во взаимном прикрытии, которое оказывали друг другу воздушные корабли и морские силы. Воздушные корабли и на пути в Англию, и на обратном пути производили разведку для плавающих кораблей, а эти последние могли оказать необходимую помощь в случае аварии воздушного корабля. Кроме того, можно было надеяться, что во время операции представится случай для захвата торговых судов (в соответствии с призовым правом). В походе должны были принять участие все исправные корабли Флота Открытого моря, включая II эскадру, а командующему Фландрским флотским корпусом была послана просьба расставить фландрские лодки на позициях, удобных для атаки, и выслать две подводные лодки в район к востоку от Лоустофта, что должно было помочь кораблям ориентироваться при обстреле. Подводные лодки, находившиеся в распоряжении командования флота, были высланы на позиции к Ферт-оф-Форту, а у южного выхода из этой бухты подводным заградителем было поставлено минное заграждение. Для воздушного налета было предназначено восемь новейших воздушных кораблей, а трем более старым воздушным кораблям было приказано на второй день операции производить разведку в тылу у флота. Обстрел надлежало произвести по возможности неожиданно, с рассветом, чтобы помешать противнику принять предупредительные меры, например, вывод подводных лодок из Ярмута [194] для охраны побережья. Линейные корабли, предназначенные для оказания поддержки крейсерам, должны были стараться не заходить в самый Хуфден, а держаться в открытом море в районе к W и N от банки Тершелинг, потому что если бы дело должно было дойти до боя, то только в этом районе можно было сохранить за собой свободу действия во всех направлениях.

Обстрел обоих городов был поручен линейным крейсерам. Для охранения им были выделены II разведывательная группа и две флотилии быстроходных миноносцев (VI и IX). Главные силы, состоявшие из I, II и III эскадр, IV разведывательной группы и остальных флотилий миноносцев, должны были следовать за линейными крейсерами до Хуфдена и оставаться там до окончания обстрела, чтобы в случае надобности оказать им поддержку.

Выход всего флота состоялся в полдень 24 апреля; одновременно вылетели воздушные корабли. Флот направился сперва южным проходом через минные заграждения у Нордернея, а затем севернее поставленного англичанами заграждения и вне видимости с голландских берегов — в Хуфден. Обстрел было намечено произвести на рассвете; он должен был продолжаться около 30 минут. Неприятной помехой для операции явилось полученное в 16 ч. донесение командующего разведывательными кораблями контр-адмирала Бедикера о подрыве на мине его флагманского корабля, линейного крейсера «Зейдлиц». Мина взорвалась под носовым торпедным отделением. Корабль не мог больше участвовать в операции, но имел возможность развивать 15-узловую скорость, что позволяло ему самостоятельно возвращаться в порт. Командующий должен был перейти на другой крейсер. Путь, по которому вышли в море крейсера, в последний раз был проконтролирован группой минопрорывателей совсем недавно, в ночь с 22 на 23 апреля, и после этого он был еще раз использован легкими силами во время ночного разведочного похода. Крейсера, шедшие [195] в кильватер «Зейдлицу», после взрыва, чтобы не попасть на мины, повернули последовательно на обратный курс в ожидании дальнейших распоряжений. Когда же «Зейдлиц» собирался последовать за ними, чтобы пересадить адмирала Бедикера на «Лютцов», то с двух крейсеров одновременно был замечен след торпеды и было донесено о присутствии подводной лодки (Тревога оказалась напрасной. — Прим. ред.) Переходить при этих условиях с корабля на корабль, ввиду необходимости застопорить машины, конечно, не рекомендовалось; особенно опасно это было бы для поврежденного уже корабля. «Зейдлиц» вначале продолжал идти курсом W, после чего командующий разведывательными кораблями перешел на миноносец, доставивший его на «Лютцов», с которого он и продолжал руководить операцией, а «Зейдлиц», охранявшийся на обратном пути двумя миноносцами и воздушным кораблем L-7, благополучно вернулся в порт.

В результате этого происшествия командованию флотом пришлось отказаться от намеченного курса, и не осталось ничего иного, как избрать путь, проложенный под фрисландским берегом. Приходилось, конечно, считаться с тем, что на этом пути, благодаря ясной погоде, выход кораблей будет замечен с островов Роттум и Ширмоникут. Таким образом, падала надежда, что удастся произвести внезапное нападение на Ярмут и Лоустофт; но не было никаких оснований к тому, чтобы уже теперь же отказаться от обстрела. В дальнейшем можно было положиться на воздушную разведку и продолжать операцию. Около 20 ч. Адмирал-штаб по радио подтвердил полученное уже в 12 ч. от Фландрского корпуса сообщение, что к бельгийскому берегу и к устью Шельды с 6 ч. стянуты многочисленные неприятельские корабли, назначение которых пока не выяснено, но по всей вероятности связано с предстоящим обстрелом фландрского побережья. Сосредоточение этих сил для хода нашей операции могло быть только желательным. В следующем радио сообщалось, что утром 23-го у Линдеснеса [196] (юго-западная оконечность Норвегии) была усмотрена большая эскадра, состоявшая из английских кораблей всех типов. Я мог, следовательно, рассчитывать на исполнение моего предположения о том, что при нашем возвращении английский флот окажется разделенным на две части. В 21 ч. 30 мин нам. сообщили из Брюгге, что, согласно перехваченному там английскому радио, все сторожевые корабли были отозваны с моря в гавани. Очевидно, после дневной встречи наших линейных крейсеров с английскими подводными лодками, последние послали донесение о выходе нашего флота [61] . Незадолго до рассвета пришли донесения с наших воздушных кораблей о результатах произведенного налета. Им пришлось бороться с ветром, а над сушей они столкнулись с неблагоприятными условиями видимости и были встречены сильным орудийным огнем. Шесть воздушных кораблей, принимавших участие в налете, атаковали Норвич, Линкольн, Гарвич и Ипсвич и имели различные столкновения со сторожевыми кораблями. Однако все они остались невредимыми и находились теперь на пути к возвращению.

61

61. Предположение это было ошибочным. Англичане знали о приближении германского флота по расшифрованным германским радиограммам. (Прим. ред.)

В 5 часов наши линейные крейсера приблизились к берегу у Лоустофта. Они получили надежные исходные данные от державшихся там фландрских подводных лодок. Легкий крейсер «Росток», являвшийся боковым прикрытием для линейных крейсеров слева, донес о замеченных по направлению на WSW неприятельских кораблях и эскадренных миноносцах. Но условия освещения для боя с ними были еще неблагоприятными, поэтому адмирал Бедикер приступил сперва к обстрелу города. Это было произведено с расстояния 54–70 кабельтовых. Наблюдалось хорошее действие огня по портовым сооружениям; с берега отвечали лишь слабым огнем. После [197] этого легли на курс NW, чтобы обстрелять Ярмут, а затем атаковать корабли, замеченные «Ростоком». Тем временем «Росток», поддержанный легким крейсером «Эльбинг», установил наблюдение за неприятельскими кораблями и старался навести их на линейные крейсера. Это были четыре современных легких крейсера и около двенадцати эскадренных миноносцев. Но как только они заметили наши линейные крейсера, они тотчас отвернули и пошли полным ходом на S. Корабли были обстреляны с расстояния в 70 кабельтовых. Огонь был прекращен, когда неприятель вышел за пределы дальности огня наших орудий. Наблюдалось несколько попаданий, из которых одно вызвало сильный пожар на одном из легких крейсеров. Ввиду большой скорости хода неприятельских кораблей преследовать их было бесполезно, поэтому крейсера пошли на соединение с главными силами и донесли о выполнении задания.

Во время обстрела городов легкий крейсер «Франкфурт» потопил артиллерийским огнем вооруженное сторожевое судно (пароход). Флагманский миноносец IV флотилии, G-41, потопил другое судно и взял в плен его экипаж. По показаниям пленных, это оказался знаменитый «Кинг Стефен», экипаж которого остался в свое время равнодушным свидетелем гибели экипажа воздушного корабля L-15. Конечно, захваченные теперь люди решительно отпирались от факта нахождения их на борту траулера в момент этого события и сваливали вину на прежний экипаж. Однако при допросе, которому они подверглись, судоводитель и машинисты показались очень подозрительными. Экипаж был объявлен военнопленным, поскольку судно применялось теперь для военных целей.