Герои былых времен
Шрифт:
С этого дня сильфида стала пристальнее наблюдать за Эфиселией и постепенно пришла к неутешительному выводу: похоже, амазонка была единственной, кто даже не догадывался об ожидаемом прибавлении семейства. Энка видела, как та, уединившись, с удивлением отмечала изменения, приключившиеся с собственной фигурой. Она искренне недоумевала, почему, в то время как другие все туже затягивают пояса, ей приходится едва ли не каждую неделю проделывать новые дырки в обратном направлении и ослаблять ремешки.
И тогда она приняла решение,
– Ну я не знаю, что делать! – переживала Ильза. – Эта дура совершенно не жрет! Она задумала уморить младенцев во чреве!
– Худеет она! – хихикнула сильфида.
– Зачем?! – удивилась Меридит. – Ей это вредно.
– Не понимает, отчего раздалась в талии, вот и решила заняться своей красотой.
– Что?! – вытаращила глаза Ильза. – Она не знает?!!
Сильфида утвердительно кивнула.
– Как такое может быть? – не верила девушка. – Чтобы в ее возрасте – и не догадаться? У нас в Лотте воспитание строгое, и то я с детства знала, отчего у женщин бывает живот. Да и другие признаки есть… – Она смутилась и умолкла.
– А у нас в Сильфхейме, – спокойно возразила Энка, – деве сообщают о тайнах деторождения в день ее тридцатилетия. До этого о таких вещах не положено даже думать.
Ильза удивилась еще больше:
– Отчего так поздно? У нас в этом возрасте некоторые по десять детей имеют.
– Представления о возрасте у сильфов и людей различаются из-за разницы в продолжительности жизни, – пояснил Хельги.
– А тебе вообще незачем встревать в дамские разговоры, – огрызнулась сильфида. – Вы с боггартом свое дело сделали, теперь помалкивай! – Она для себя решила в его вине не сомневаться, так ей казалось интереснее.
Хельги сконфуженно умолк, вместо него заговорил Орвуд:
– Надо ее вразумить, пока сама себе не навредила. – Он терпеть не мог амазонку, но считал себя существом благоразумным и любил призывать к благоразумию других.
– Пожалуйста! – сделала широкий жест сильфида – Все в твоих руках!
Орвуд воззрился на девицу, будто впервые увидел, спросил едва ли не с ужасом:
– То есть ты хочешь, чтобы это сделал я?!
– Это не я хочу, это ты хочешь. Лично мне безразлично, знает она или нет.
– Но я не могу говорить с посторонней дамой о подобных вещах! Мне неловко!
– Пусть Аолен скажет! – предложил Эдуард. – Он какой-никакой, а все-таки лекарь. Ему не стыдно.
– Стыдно! Я плохой лекарь! – поспешил возразить эльф. Лицо его в самом деле смущенно порозовело. – И вообще, с ней должны поговорить женщины.
Меридит с Ильзой переглянулись и сделали вид, будто сказанное к ним совершенно не относится.
Рагнар и вовсе отстал, от греха подальше. Он вообще был очень подавлен и молчалив последние дни. С тем, что у дамы сердца ожидается наследник, рыцарь успел свыкнуться. «Усыновлю», – решил он и даже
– Давайте я скажу, – смело вызвался Хельги. Он не понимал, почему все смущаются и отворачиваются, когда речь заходит о продолжении рода. Нормальный физиологический процесс, не менее распространенный, чем, к примеру, питание. Обычное дело!
Меридит взглянула на брата по оружию с недоверием:
– Это деликатный вопрос. Ты уверен, что справишься?
– Конечно! – заверил он. – Я вежливый… Про боггарта я промолчу, а остальное – пожалуйста.
– Ладно. Вечером скажешь. Только потактичнее. Все-таки дама в положении.
Вечер наступил. Самоуверенность Хельги к этому времени как-то поиссякла. Поэтому он решил начать издалека.
За ужином подсел поближе к амазонке, заговорил нарочито беззаботно, вроде бы о пустяках:
– Давно хотел тебя спросить, вот вы, амазонки, проклятый народ или нет?
– Разумеется, нет! – резко и презрительно ответила та.
Хельги отважно продолжал:
– И младенцев своих вы обычно сами выращиваете? Подменивать не приходится?
Эфиселия молча отвернулась, всем своим видом выражая, что разговор ей неприятен и поддерживать его она не намерена. Но и собеседник не собирался отступать.
– Я это к чему спрашиваю… Если бы вы подменивали младенцев, то тебе стоило бы подумать об этом уже сейчас, пока они еще не родились. Потому что зимой с обменом всегда сложно, не сразу найдешь подходящий вариант. Если ты родишь, к примеру, в январе…
Договорить он не успел. Эфиселия круто развернулась и не по-женски тяжелой рукой, привыкшей к рукояти меча и веслу триеры, отвесила демону такую пощечину, что тот завалился на спину и замер, прижав ладонь к лицу.
Ильза взвизгнула, будто кошка, у которой обидели котенка, и ринулась на амазонку с кулаками. Спасибо, Рагнар в последнюю секунду успел перехватить.
– Совсем ненормальная?! – рассердилась Меридит. – А если я тебя так двину? Хельги, солнышко мое, тебе очень больно? Дай я посмотрю.
Амазонка никого не слушала. Лицо ее пошло некрасивыми пятнами, глаза полыхали праведным гневом. Спутники однажды видели ее в похожем состоянии – летом, на угнанном драккаре. Но там хоть повод был…
– Негодяй! Да как ты посмел! Я не обязана терпеть грязные инсинуации от…
– Скажите пожалуйста, «синуации»! – возмущенно завопила Ильза, беспомощно дергаясь в мощных объятиях Рагнара, который все еще не отпускал ее, из страха за жизнь дамы сердца. – Любому окрестному боггарту и то известно, что у нее зимой тройня будет! Сама уже в собственных штанах не помещается, а все невинную деву изображает!