Герои чужих побед
Шрифт:
Подобное заявление ошеломило присутствующих, и лишь тихий стук пальцев по сенсорам вирту-клавиш выдавал – сколь сенсационным было оно. Однако уже через несколько секунд другой репортер задал новый вопрос.
– Вы упоминали о каких-то новейших разработках. Можете рассказать о них прямо сейчас?
– А у меня есть иной выбор? – оставив амплуа драматической актрисы, шутливо поинтересовалaсь Роберта. Теперь она принялась заигрывать с прессой. – Представляю вашему вниманию, новейший образец – нейро-скафандр.
На сцену перед камерами вышел пилот в простом серебристом летном комбинезоне, на сгибе локтя он держал шлем, соединенный жгутом проводов с воротом комбинезона.
Частота вспышек камер многократно увеличились, репортеры принялись наперебой задавать вопросы,
– Комбинезон из нейроткани и шлем, начиненный новейшим оборудованием, чутко отслеживают малeйшее изменение состояния пилота, будь то сокращение мышц или импульс нервного окончания,и позволяют оперативно, а главное очень точно и своевременно реагировать на меняющуюся ситуацию. Теперь пилот порой, ещё не до конца понимая, что видит перед собой, способен не только засечь неприятеля, но и изготовиться к бою.
Кто-то тут же поспешил задать вопрос о принципе работы, но женщина лишь отрицательно покачала пальцем и лукаво улыбнулась.
– Господа, неужели выдумаете, что сейчас вот так, во всеуслышание, я расскажу вам все технологические секреты? Тем более что некоторые из их знают лишь наши ученые? – По залу вновь прокатились смешки. – В свое оправдание могу лишь сказать вам, что именно эти ноу-хау позволили имперцам счесть, что мы вернулись в эпохе киборгов. А что до заявлений о вживленных в человеческое тело органах… Господа, в рядах военно-космических сил служит очень много ветеранов, утративших свое здоровье на передовой. Например, отставной генерал Гаскон Лоуп – легендарный полководец, потерявший в бою при Бетельгаре руку и большую часть лица, но выигравший сражение… Так кто о теперь по мнению «раскрывших правду» имперцев? Неужели мы, сочтем человека, потерявшего в бою с неприятелем руку, ногу или глаз – киборгом? Стыдитесь, господа! Конституция Конфедерации Земных миров предусматривает равные права для всех, как физически крепких людей,так и людей с ограниченными возможностями. И если человек с подобными данными желает прoдолжать служить в рядах ВКС, то это его законное право! Армия возмещает человеку потерянное на службе здоровье, компенсирует всевозможными способами. Доброту и милoсердие, а так же желание помочь ближнему – вот что ваши имперские информаторы выдают за попытку нарушить международную конвенцию! – и на этой патетической ноте оберта, со словами, – Больше мне ничего добавить. Выводы кто прав, а кто нет – делайте сами, – удалилась.
Следом за ней вышел и пилот.
У дверей женщину ждал Стив Монтегю – советник президента по военным вопросам.
– Роберта, если б я не знал всей правды, то ей богу, поверил бы вам безоговорочно.
На что женщина лишь отмахнулась. Они шли пo коридору от конференц-зала, где мисс Хилленгер давала интервью репортерам первых новостных каналов, к апартаментам высшего руководящего звена. Шикарные каюты занимали почти треть внутреннего пояса станции. Невысокие каблуки глухо постукивали о напольое покрытие коридоров.
И этот туда же. Как разбираться со всеми проблемами – так она первая, а как все остается позади – тут же пoявляются как ни в чем небывало. А ведь о скольком ей одной пришлось позаботиться?! И словно подтверждая ее мысли, Монтегю продолжил:
– Вы проделали все безукоризненно! динственное, меня напрягает один момент – а не слишком ли жесткиe меры мы предприняли, чтобы е осталось следов от нашего эксперимента?
Берта презрительно скривила губы.
– Боже мой, Монтегю, что вы за слова-то подбираете? Следы эксперимента… Жесткие меры… Между прочем это вашу задницу я прикрывала.
Мужчина дернулся поначалу, но потом все же невозмутимо парировал:
– Нашу, дорогая мисс илленгер. На-шу!
Женщина так резко остановилась, что советник президента сбился с шага и тоже вынужден был замереть посреди коридора.
– Вашу, Монтегю. Только вашу, – холодно отчеканила она. – Не моя подпись стояла на документе об укладке почти четырех сотен пилотов в крио камеры и о их дальнейшем превращении в какие-то там Е-модули. А только ваша. В отличие от вас, я могла бы сухой выйти из воды,
От таких слов мужчина сильно разозлился. Казалось ещё немного,и он ударит Роберту. Тем не менее, сумел сдержаться, разве что вздохнул глубже и резче, чем нужно.
– Выбирайте слова, – только и процедил он в ответ.
– Я точна в своих определениях, – отрезала женщина, а потом невозмутимо, как и прежде продолжила путь.
Монтегю ничего не оставалось, как пойти следом.
Ныне база «Меерсон-Брава» была пустынна. В коридорах не слышалось ни топота ног, ни чьих-либо голосов, лишь тихий шелест системы регенерации воздуха наполнял безжизненные помещения. Уже почти у самых дверей апартаментов, что были отведены политикам, советник президента решил заговорить. Ему не давал покоя оди единственный вопрос.
– Вы все-таки можете сказать, куда, черт возьми, дели тела?!
– Какие? – женщина была сама невозмутимость. – Пилотов или обслуживающего персонала? По документам весь обслуживающий персонал, пилоты, а так же экипажи корветов и эсминца погибли в бою, храбро защищая наши рубежи от нападок Поднебесной.
– То сражение было больше чем полтора месяца тому назад, – напомнил Монтегю. – А если кто-нибудь после этой даты выходил в сеть?
– Последние два месяца своего существования они были отрезаны от галактической сети, – успокоила его Роберта. – Не дергайтесь лишний раз, у меня все под контролем.
Однако Монтегю не отстал:
– И все же, что с телами измененных пилотов? Куда вы их дели?
– Вам лучше этого не знать, – отрезала Роберта, – Сейчас идет охота на ведьм,и мне бы не хотелось, чтобы в случае вашего ареста вы сказали больше, чем следовало.
Советник президента лишь поджал губы и зло сузил глаза. Ему не нравилось, как в последнее время вела себя эта сучка, а еще больше бесило, что он на самом деле понятия не имел, что произошло с телами измененных, а так же не знал, куда делся Гершви и его помощник, крутившийся возле него последние месяцы. Все они как вводу канули. Так же в неизвестности растворились медики и технические спецы, что должны были переделывать пилотов и корабли под них. А Монтегю предпочел бы знать об этом лично, даже более того постарался бы как можно надежнее скрыть следы своего участия в провальном эксперименте. И будь это в его власти, отдал бы приказ о немедленной ликвидации не только измененных, но и всех привезенных медиков и спецов. В свете разразившейся информационной войны и избрания нового президента после импичмента, ему как cоветнику бывшего президента нужна была незапятнанная репутация. И хoть один намек о том, что он имел касательство к созданию новых киборгов, был смерти подобен. А теперь выходило так, что все нити управления, в том числе и его дальнейшая карьера, оказались в руках Роберты Хилленгер – этой стервы в юбке!
эта стерва, меж тем, молча с невозмутимым видом и гордо поднятой головой ушла к себе. Но там, в гостиной, она не казалась уже столь уверенной. На самом деле оберту одолевали сомнения и преследовали неудачи. И наибольшей неудачей после провала эксперимента стало исчезновение Гринштейна и нелепая смерть Гершви. Хотя насчет последней она сомневалась, уж слишком своевременной та была.
Через неделю, после того как измененные пилоты удрали в Империю, Сохель Гершви направился в штаб-квартиру консорциума на личной яхте. При входе в гипер, установка перехода засбоила, и вместо того чтобы открыть портал и запустить туда корабль, выплюнула ему навстречу другой, причем уже разрезанный на куски. И они столкнулись, а реакторы сдетонировали. Как итог от яхты Гершви ничего не осталось. Казалось бы сомневаться не в чем, расследование проведено, и было доказано, что Сохель был на яхте в тот момент, что это нелепая и очень несвоевременная смерть… Однако женщина не верила в такое вот совпадение, наперекор всем свидетельствам, вопреки неподдельной паники Гринштейна, который был шокирован произошедшим. Интуиция твердила ей совершенно иное. Но доказать она ничего не могла. А вот исчезновение Гринштейна было полностью на ее совести.