Герои и боги. В ад и назад
Шрифт:
Вытерев пальцы об свитер, Лика взяла, откуда-то сзади чашу с красными камнями, окантованными по кругу предмета. Поднеся края чаши к моему боку, где Лиза, словно маньяк, резанула ножом.
Я выгнулся от боли, но меня крепко держали прижатым к камню. Кровь потекла ручейком в чашу, и когда сосуд наполнилась на четверть, все отступили от меня, кидая горящую головню в сухие дрова. Затрещали поленья и тонкие деревянные палки для растопки, а я почувствовал лёгкий жар снизу.
— Горите в аду сукины дети! — Вырывался я, что есть мочи.
Но меня не слушали, на распев, затянув
Жар от огня был уже невыносим, и кожа начинала получать ожоги, когда наши взгляды с девушкой, что, как мне казалось, я любил.
— Прими же нашу жертву о владыка! — Занесла она кинжал надо мной.
— Будь те вы прокляты. — Заорал я в момент, когда кинжал воткнулся в мою грудь в области сердца.
Перед глазами в тот же миг пронеслись все картины жизни. Как, оказывается, я мало сделал и испытал.
Жар уже не обжигал, а мои глаза закатились
В момент, когда моё сердце стукнуло последний раз, в голове прозвучала голос:
— Твоё истинное желание?
Я же также мысленно выкрикнул охватываемый тьмой:
— Жить!
Глава 2
Герой в аду
Я нёсся, в каком-то вихре огненно оранжевого света вниз, с такой скоростью, что даже не мог нормально дышать.
Сколько продолжалось моё падение, я не знал. Но всё-таки пришёл миг, когда я ударился о землю.
На удивление приземление вышло мягким. Поднявшись на руках, отрываясь от земли в клубах поднятой пыли, первое, что я увидел, были ноги в сандалах.
Подняв голову, я узрел перед собой высокого мужика атлетического телосложения с абсолютно седой головой и бородой до пояса. Одет накаченный дед, был в греческую тогу.
— Ты кто? Где я?! — Крутил я головой, слыша, утихающий звон в ушах.
Мужик же, словно не слыша моих вопросов, смотря вдаль, заговорил:
— Приветствую тебя герой! Условия получения титула соблюдены. Ты становишься обладателем героической судьбы. Только тебе решать какой путь выбрать и на какую сторону встать. Узри же метку на предплечье своём, дарованную тебе силами созидания и разрушения.
— Что? Где я? Алё, дед! Где я очутился? — Чуть не орал я.
Но моего собеседника мои вопросы, вообще не интересовали, и он продолжал, словно робот нести какой-то бред:
— Выбери свой путь и соверши великие деяния, дабы получить величайшую награду, да будут великие силы с тобой, тот, кто встал на путь героя!
После сказанного дед поплыл дымкой и исчез, а я остался один, стоя на коленях и хлопая глазами.
Встав на ноги, я провёл рукой по голой груди. Одежда была распорота. И тут меня накрыли воспоминания субботнего вечера.
Лика и Лиза, эти суки убили меня. Но я вроде жив? Ощупывал я себя на наличие материальной оболочки.
Покрутив головой, я снова присел на землю.
Вокруг меня были словно руины Карфагена. Небо было бордово-красным, с чуть
Вспомнив про призрачного деда, задрал рукава и действительно нашёл метку на левом предплечье. Символ на руке напоминал корень, какого-то растения. С опаской ткнув на него пальцем, сразу увидел и ощутил свиток, который материализовался у меня в руке.
— Это бред, просто бред. — Бубнил я сам себе под нос.
Развернув свиток, понял, что он написан на греческом языке.
— Это шедеврально блин! — Сплюнул я.
Но стоило мне прочитать одно слово, как буквы дрогнули и изменились на русские.
— Это другое дело, — Буркнул я и стал читать. — Трактат о Героях. — Прочитал я заголовок. — Условия получения титула героя: быть живым. Попасть в ад. Пройти оценку духовной силы и получить метку героя.
Я оторвался от чтения свитка.
Получалось, что я всё-таки в аду. Но живой, а вот как такое вышло? Меня точно зарезали и сожгли.
Блин, в первый раз оставили на квартире одного без присмотра на целый месяц, и в первый же день меня принесли в жертву сатане, и я очутился в аду. Уж лучше комендантский час в восемь вечера.
И тут меня осенило. То заклинание Антона на сокровенное желание. Я пожелал остаться живым. Неужели мой друг всё же колдун. Если да, то лучшего подарка на восемнадцать лет и не придумаешь.
— Так что там дальше пишут, — поудобней устроился я на земле. — Каждый новый герой выбирает дорогу, по которой пойдёт и силы, что ему понадобятся для преодоления трудностей. Нельзя отменить первичный путь героя, так как, присягнув раз великой силе, должен он остаться верен ей. Достаточно коснутся метки высших сил, и пожелать узреть силу, данную герою, и увидит герой истину сути своей.
Свиток расплылся и исчез прямо в руках, оставляя меня сидеть и хлопать глазами.
В голове почему-то всплыли многочисленные лекции отца по античной культуре и сказаниям про героев, что спускались в тартар и когда выбирались оттуда, становились в разы умнее и сильнее. Одни только легенды о Геракле с его двенадцатью подвигами чего стоят.
Если всё соединить в одно, то греческие герои, как и скандинавские, так и люди, из других культур попадая в ад живыми, впоследствии становились героями. Не эту ли силу они все искали?
Дрожащей рукой я дотронулся до метки и пожелал узреть силу. Перед глазами появилось с десяток иконок как в компьютерных играх. От всех иконок, словно шла паутина, уходя вверх к чёрным квадратикам.
Если смотреть более детально, то становилось понятно, что в конце оставалось совсем мало чёрных иконок, и на середине пути к иконкам нити не пересекались совсем.
— Блин, да, что так неудобно сидеть-то? — Ёрзал я на пятой точке.
Засунув руку не отрываясь от иконок, под свой зад, нащупал какой-то слегка мохнатый шланг. Взяв шланг рукой, дёрнул его от себя, и тут же завыл от боли. Вскочив на ноги, я стал пытаться посмотреть назад, и как только у меня это вышло, я заорал в полный голос: